Северный дракон - Ерофей Трофимов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– От станицы несколько тайных троп есть. Одна сюда ведет, – коротко пояснил парень.
– И ты молчал?
– А ты спрашивал? Сам сказал, показать, как разъезды по границе ходили, я показал.
– Каков вопрос, таков и ответ, комиссар, – усмехнулся чекист.
– Когда тропы покажешь? – помолчав, поинтересовался Васильев у Лехи.
– А чего там показывать? Сказал же, они все от станицы идут. Езжай туда, да по всем тропам и катайся. Сам все увидишь.
– Скажи хоть, где они начинаются, – попросил комиссар, сообразив, что отношения с парнем испорчены окончательно и бесповоротно. Не тот человек был юный казак, чтобы прощать подобные обиды.
– За околицей, у старого дуба, – последовал короткий ответ. – Не ошибетесь. Там сразу развилка в четыре стороны. По любой езжайте, все нужны бывают.
– Ладно, – вздохнув, кивнул Васильев и, развернувшись, вышел.
– Обиду затаил, – проводив его взглядом, глухо буркнул Леха.
– Похоже. Я б на твоем месте спиной к нему не поворачивался, – мрачно посоветовал товарищ Сергей.
– Я-то ладно. Мы пока ехали, он про тебя спрашивал, – ответил Леха, вспомнив свой разговор с комиссаром.
– Ну-ка, рассказывай, – моментально подобравшись, потребовал чекист.
Внимательно выслушав все сказанное парнем, чекист уточнил несколько моментов и, покачав головой, мрачно проворчал:
– М-да, а говорили, проверенный товарищ. Придется меры принимать.
– Чего будет-то? – осторожно поинтересовался Леха.
– Тебя это больше не касается. Это наши с ним дела, – отмахнулся чекист. – Ты пока вот этот документ глянь. Сможешь прочесть? – спросил он, доставая из кармана рулончик рисовой бумаги.
– Так это японские иероглифы. Я их не знаю, – удивленно буркнул парень, рассмотрев письмо.
– Они, выходит, разные? – удивленно уточнил Сергей.
– Да ты смеешься, что ли? – возмутился Леха. – Тут в каждой стране за кордоном свои письмена. Что в Сиаме, что в Камбодже, что в Корее. И все такими вот иероглифами пишут. Они только на первый взгляд одинаковые. А на самом деле в каждом свой смысл имеется. К слову, у ханьцев три тысячи таких завитушек.
– И ты все их помнишь? – не поверил чекист своим ушам.
– Не все, – вздохнул Леха. – Доучиться не успел. Вот бабушка все помнила. В общем, ищите толмача с японского языка, – закончил он, возвращая письмо.
– А как японское письмо от китайского не знающему человеку отличить? Вот мне, к примеру? – поинтересовался чекист. – Ты пойми, мне это в работе очень пригодиться может.
– Так я ж не спорю, – развел Леха руками. – А отличить просто. Японцы сверху вниз пишут, а китайцы, как мы, только иероглифами.
– Вот уж действительно наука, – удрученно проворчал чекист.
– Как же вы решили таким серьезным делом заняться, ничего о соседних странах не зная? – не удержался от вопроса Леха.
– А ты думаешь, много в столице людей, которые вообще об этих местах хоть что-то знают? – иронично усмехнулся чекист. – Я потому в тебя вцепился, что понял, какая удача в руки плывет. Я, признаться, даже на каторге ближе к столице был, чем сейчас, – растерянно покрутил он головой. – Три месяца сюда добирался. Раньше, в старорежимные времена, в университетах всякие профессора были, которые и языки знали, и письмена их разбирать умели, а теперь приходится все с самого начала начинать. В общем, мастеров нет, а дело делать надо.
– М-да, ситуация, – удивленно протянул Леха.
– Как ты сказал? Ты где это слово услышал? – удивился чекист.
– Была тут как-то встреча у меня одна в тайге, – хмыкнул Леха. – Политический с каторги бежал. Тоже сицилист.
– Социалист, – поправил его Сергей. – И что?
– Вот от него я это слово и услышал, – пожал Леха плечами. – Он мне и объяснил, что оно значит.
– И ты все запомнил? – удивился чекист.
– Чего там запоминать-то, – фыркнул парень.
– Эх, отправить бы тебя в столицу или в Москву, учиться, цены б тебе не было, – мечтательно вздохнул Сергей. – Да только времени у нас на это нет.
– Погоди, ты вроде сказал, что мне придется скоро на ту сторону идти, – вспомнил Леха. – Зачем?
– Суета на той стороне какая-то началась, вот нам бы и неплохо было бы узнать, что происходит, – нехотя пояснил чекист.
– А кто суетится? – заинтересовался Леха.
– Вроде японцы, но и китайцы тоже на месте не сидят.
– Странно это. Японцы, это оккупационные войска, но без британцев они и шагу не ступят. Выходит, это британцы что-то затеяли?
– Может, и так. А про китайцев что скажешь? – подтолкнул размышления парня чекист.
– Ну, китайцы начинают серьезно суетиться, когда им что-то угрожает. Опасное. В остальных случаях будут сидеть и терпеть. Удивительный народ. Иногда такое сносят, что иной раз сам бы обидчика убил. А эти только стонут и молчат, – ворчал парень, пытаясь выстроить хоть какую-то логическую цепочку. – Но когда их доведут, беды не миновать. Бешеные становятся. И, похоже, их уже довели, раз суетятся. Точнее не скажу. Тут самому все видеть надо.
– Вот потому я и решил тебя на ту сторону отправить, – согласно кивнул чекист. – В общем, сходишь, посмотришь и вернешься обратно. На все про все тебе не более месяца.
* * *
Границу Леха перешел через один из бродов. Причем сделал он это так ловко, что проезжавший мимо разъезд так ничего и не понял. Даже самого чекиста в кустах и то не приметили. Провожавший его товарищ Сергей, глядя на движения парня, только одобрительно усмехался, а когда Леха скрылся в подлеске, еле слышно проворчал:
– Хотел бы я познакомиться с тем, кто тебя такому научил. Нет, парень, быть тебе в моей службе. Это уж я устрою.
Вернувшись в село, чекист составил донесение и, приложив к нему письмо, запечатал все в два конверта, прилепив сургучные печати. Потом, вызвав одного из молодых порученцев, вручил ему пакет со словами:
– Это должно попасть только лично в руки товарищу Дзержинскому. И никому более. Что делать, ты знаешь. И еще. В случае возможности захвата пакет вместе с содержимым должен быть уничтожен. Всё, езжай.
Кивнув, порученец сунул конверт куда-то за пазуху и, развернувшись, вышел. Устало вздохнув, товарищ Сергей откинулся на стену и, сняв с пояса флягу с отваром, сделал пару больших глотков. С тех пор, как Леха начал поить его этим варевом, мучительные приступы кашля стали все реже. К тому же Сергей, чувствуя их приближение, купировал кашель отваром. Ему иногда даже стало казаться, что болезнь медленно отступает, хотя прекрасно знал, что неизлечим.
Туберкулез он заработал на каторге, когда отбывал очередной
