КРАСНЫЙ АНГЕЛ СМЕРТИ - Игорь Шолохов

Кравцов замолчал и выпил квасу. Переведя дыхание, разведчик продолжил:

— Исходя из ограничения по времени нам нужно действовать достаточно быстро. Причём так, что бы противник в лице КГБ не понял, куда мы нанесём следующий удар. Понимаете?

Бойцы молчали. Судя по всему, майор думал, что кто-то продолжит его мысль. Но столовая погрузилась в тишину. Елена посмотрела на разведчика.

— Игорь, я вообще не понимаю, что ты имеешь в виду.

— Ладно, поясню. Нам нужен удар. Мощный, быстрый и точный. Нужно похитить адмирала Томина и провести с ним беседу.

Снова наступила тишина. Только через несколько секунд Конев произнёс:

— Ты вообще понимаешь, о чём говоришь?

— Понимаю, — кивнул Кравцов. — Да, это звучит абсолютно невероятно, однако, всё возможно. Такие операции в духе и КГБ и ГРУ. Собственно говоря, вас и готовили для подобного дела. Да и такие акции уже проводились. Вспомните, хотя бы, группу Кузнецовой, разгромившую Комитет начальников штабов армии США…

— Напомню, что из двадцати восьми человек группы Кузнецовой в живых осталось только трое, — спокойно сказала Елена. — При этом один из них в глубочайшей коме, а ещё один навсегда прикован к постели травмой позвоночника. А сама полковник была сожжена в упор из струйного огнемёта в самом конце операции.

— Я всё это знаю, — Кравцов взглянул на спецназовцев. — Но разве у вас есть иной выход?

Елена усмехнулась, поняв, как ловко он подвёл ситуацию. Да, они могли погибнуть или оказаться тяжело ранены. Но альтернативой был только побег куда-нибудь на Запад. А ни один советский солдат, разумеется, не мыслил своей жизни иначе, кроме как та, которую он выбрал. Они давали присягу и теперь должны были драться до конца.

— Ну хорошо. Я согласна. Кто за?

Майор посмотрела на своих бойцов, поднимавших руки и через несколько секунд сказала:

— Единогласно. Итак, что ты предлагаешь?

— План операции уже есть, — оживился Кравцов. — Главком инспектирует некоторые корабли Черноморского флота в связи с предстоящим им рейдом в Средиземное море, а потом и в Атлантику, на соединение с эскадрами Северного и Балтийского флотов. В Крыму мы его и застигнем. Примерно в пятидесяти километрах на юг отсюда, находится аэроклуб ДОСААФ. Его директор — мой хороший друг. На самолёте, пилотируемом одним из их лётчиков, мы летим в сторону Крыма и недалеко от Севастополя десантируемся на парашютах. После этого, исходя из полученных мной данных, устраиваем засаду на одной из дорог. Когда колонна главкома попадёт в неё, мы уничтожим охрану и захватим его машину вместе с ним. После этого он будет полностью в нашей власти. Заставить адмирала заговорить не составит труда. Думаю, мне удастся его убедить. Ну а если не удастся, то всегда есть более действенные методы. Так или иначе, мы узнаем что нам нужно. После этого Томин будет отпущен, а мы отойдём в обозначенный район. Там есть небольшая ровная площадка, вполне пригодная для самолёта, который нас заберёт. Это будет та же машина, что и произведёт нашу выброску над Севастополем. Мы погрузимся в неё, и нас доставят на лётное поле аэроклуба. Ну а дальше — сюда, на моём Ми-2. У кого какие вопросы?

— Игорь, ты говоришь, что придётся уничтожить его охрану, — сказала Елена. — Но ведь это наши, советские солдаты! Девятнадцатилетние парни и девчонки. Как мы можем убивать их?

— Мы постараемся нанести им как можно меньше потерь. В крайнем случае — стрелять будем по конечностям, — ответил Кравцов. — Ну а там уж как получится. Пойми, это война, и если ты не убьёшь, то тебя убьют.

— А что за самолёт, на котором мы полетим? — спросил Неделин.

— Гражданский, Т-101 «Грач». На базе Ан-2.

— Понятно, — протянул инженер. — Гроб с крыльями.

— Нам на нём не воевать, так что сойдёт. Ещё вопросы?

— Кто пойдёт на операцию? — Совина задала вопрос, носившийся в воздухе.

— Раненых мы оставим здесь. В том числе и легко раненых, — Кравцов немного изменил тон, увидев взгляд Семёновой. — Мы не можем позволить себе рисковать успехом операции, взяв с собой не полностью дееспособных бойцов. Паша тоже останется здесь. Все остальные идут. Лена, ты согласна?

— Да. Анка, извини, но ты останешься тут. В случае чего, Паша один не справится. Да и за Шмелём надо ухаживать…

— Да что за мной ухаживать! — возмутился гранатомётчик. — Я не инвалид!!!

— У тебя ранение средней степени тяжести, так что помощь тебе понадобится. Анка, ты остаёшься за командира. И как старшая по званию и как самая опытная. Кстати, Игорь, что у нас с оружием?

— У нас пока недостаточно хороших стволов. Из современных только пара А-7,62, два ГШ-18 и два ПСС, что вы взяли в рейде. Гранат в достатке, есть двадцать РГН. Патронов к автоматам хватит, там ведь патрон ТТ. Да и плюс боеприпасы, найденные в БТРе. К ГШ есть только боекомплекты, взятые у экипажа бронетранспортёра.

— Тогда сделаем так, — Елена оглядела бойцов. — Возьмём с собой оба А-7,62, РПД, АСВ-36 и два ППС. Плюс, на всякий случай — Мосинку с «Брамит». Из запасного оружия — оба ГШ-18, «Наган», «Паук»  и два ТТ. Патронов — тройной комплект. Ну и гранаты. По две Ф-1, три РГН и три РГД-33 на человека. Кому не хватит «эфок»  — возьмите пару оставшихся РГН. Противотанковые гранаты брать не будем.

— Ну всё, — подвел итог Кравцов. — Сейчас 22:40. Час на отдых, после этого жду всех в арсенале. В ноль часов — выступаем.

03:14 10 июня 2013 года.

— Проверить оружие! — Елена встала и прошла к двери самолёта.

Они были уже над Севастополем. Группе предстояло то, что майор не любила больше всего — парашютное десантирование. У девушки было на счету всего двадцать три прыжка, последний из которых был совершён более полугода назад. Это заставляло её нервничать, особенно учитывая, что прыгать предстояло с парашютом типа «крыло».

Елена вообще не любила воздушно-десантный способ высадки. Это было связано с её первым неудачным опытом. Тогда, в первом прыжке, к которому она так стремилась в своё время, у неё случилось ЧП. Основной купол раскрылся вовремя, но тут же был сорван потоком воздуха. С раскрытием запасного парашюта она затянула. При этом внизу оказалось не поле, а река. От удара об воду она потеряла сознание. Однако порыв ветра, наполнивший купол уже после удара, оттащил девушку на берег. Как потом выяснилось, часть строп основного парашюта была повреждена при транспортировке, поэтому он был оторван. Тот факт, что внизу оказалась река, конечно, спас её, однако он тоже был непредвиденным. Оказалось, что пилот самолёта вопреки инструкции пересёк реку, причём сделал это как раз в момент десантирования. В общем, все эти непредвиденные обстоятельства серьёзно подорвали доверие Елены к такому способу высадки, и полностью загасили её энтузиазм заниматься парашютным спортом. Она только по необходимости соглашалась на воздушно-десантную заброску её группы в ходе операций, и то всегда пыталась изменить план, что бы исключить данный пункт.

Из кабины вышел Кравцов. Девушка посмотрела на него и усмехнулась, вспомнив, как ловко разведчик объяснил своему другу причину, по которой им необходима высадка в Крыму. При этом, в ней была значительная доля правды. Майор сказал, что командование поставило им задачу выяснить, насколько хорошо охраняется главком ВМФ, и произвести его учебный захват. При этом, было приказано использовать свои методы для доставки и вооружения бойцов. Благодаря такой легенде, спецназовцы абсолютно спокойно погрузили всё своё оружие и снаряжение на борт.

Друга Кравцова звали Дмитрий Горелин, он был капитаном ВВС в отставке. Разведчик рассказал, что сорокапятилетний Горелин Разведчик рассказал, что Рауспел год повоевать в Афганистане, где летал на Су-25. Потом, уже на Су-39 сражался в Югославии в Балканскую войну. Там он в одиночку на штурмовике противостоял эскадрильи F-22 в составе четырёх машин. Ему удалось уничтожить два истребителя, серьёзно повредить один, но потом его всё таки подбили, когда у него кончился боезапас. Он смог дотянуть до своего аэродрома, будучи тяжело раненым. За этот бой он получил «Красное знамя». Горелин пережил несколько операций, ему ампутировали правую ступню. После госпиталя он уволился из армии, но авиацию не оставил, став лётчиком, а потом директором аэроклуба. Узнав, что Кравцов участвует в боевой операции, он сам сел за штурвал «Грача».

— Температура за бортом восемнадцать градусов. Скорость ветра — пятнадцать метров в секунду. Высота — два километра, — предупредил майор. — До места высадки две минуты.

— Проверить парашюты!

Елена ещё раз осмотрела всё своё снаряжение и оружие. У неё был ППС с тремя магазинами, Мосинская винтовка с двадцатью патронами, «Наган»  с тридцатью тремя и десять гранат трёх типов. У Конева кроме ППС был только ТТ. Кравцов взял свою АВС-36 и «Паук». Лучше всех были вооружены Совина и Полевой — у них были А-7,62 и ГШ-18. Самая тяжёлая часть досталась Неделину. Он нёс РПД в качестве основного оружия и пять сотен патронов к нему. Из этого запаса в случае чего могли пополнять боекомплект к своим винтовкам Кравцов и Елена. Помимо этого, у инженера был ТТ. В общем, конечно, вооружение группы оставляло желать лучшего.