Изумрудный лебедь - Джейн Фэйзер

— Благодарю, сэр. — Миранда взяла ломоть мягкого белого хлеба и торопливо обмакнула его в похлебку на своей тарелке, пока та не перелилась через край. Она снова оглядела сидевших за столом. На нее никто предупреждающе не сверкал глазами, никто не смотрел с ужасом, хотя, как ей показалось, никто не делал ничего подобного.

Ее сосед взял свою ложку и принялся за похлебку. Миранда последовала его примеру.

Гарет внимательно наблюдал за Мирандой. Она уже совершила ошибку. И сколько еще таких промахов ей предстояло совершить?

— Как прекрасно выглядит ваша кузина, милорд, — сказала Мэри Гарету и издала негромкий смешок. — Хотя, по правде говоря, меня изумило, как фамильярно она разговаривает с вами. Но я так много времени провожу при дворе в обществе королевы, что, должно быть, в некотором отношении веду себя старомодно.

— Я в этом сомневаюсь, — отозвался Гарет, поднимая кубок с вином. — Однако вы забываете, что я знаю Мод всю ее жизнь, с двух лет.

— Да, но она прилюдно называет вас Гаретом! — Возмущенная леди Мэри принялась яростно обмахиваться веером. — Я не увидела бы в этом ничего предосудительного, если бы она называла вас так в кругу семьи. Но на публике… — Она неодобрительно покачала головой. — Прошу прощения за вмешательство, сэр, но я предвижу, что придет время, когда такая откровенность между нами станет обычным делом, и потому позволила себе высказаться, предвосхищая этот момент.

Леди Мэри с улыбкой легонько коснулась его руки. Гарет в ответ даже не улыбнулся. Взгляд его остался холодным и отчужденным.

— Ну, ведь даже я не смею называть вас по имени, — продолжала леди Мэри.

— Не сомневаюсь в этом, мадам, — ответил Гарет. — Невозможно себе представить, чтобы вы поддались зову чувства.

— Разумеется, нет. — Она снова похлопала его по руке. — Можете быть уверены, мой дорогой лорд Харкорт, что вам не придется краснеть за свою жену.

Ее слегка выпученные глаза смотрели на него с несвойственной ей выразительностью. Его невеста прекрасно знала, что говорить об этом не следует, но она была настолько увлечена графом, что забыла об условностях.

— Я в этом не сомневаюсь, мадам, — ответил Гарет, вежливо и холодно улыбаясь ей и стараясь не обращать внимания на многозначительные намеки невесты. Глаза его невольно отыскали Миранду. Он заметил, что девушке не по себе. Держалась она напряженно и время от времени обводила взглядом сидящих за столом, стараясь замечать все. Она была бледнее обычного, губы ее были сжаты, и, хотя она на него не смотрела, он знал, что и цвет ее глаз должен быть сейчас темнее обычного, оттого что ее внимание было обострено.

Мэри искоса взглянула на него. Он улыбался, и Мэри не могла не отметить, что улыбка эта была совсем не похожа на ту, которой он одарил ее. Она была нежной и мягкой. Мэри проследила за направлением его взгляда: Гарет, вне всякого сомнения, смотрел на свою подопечную, и трудно было не заметить живого блеска в его глазах. Мэри была уверена, что ничего подобного не видела никогда прежде. Раньше он достаточно часто и откровенно выражал свое недовольство поведением Мод. Но теперь что-то изменилось. Неужели все дело в том, что девушка покорилась своей участи?

Мэри перевела взгляд на Мод и принялась пристально разглядывать ее. В ней появилось что-то новое. Трудно было сказать что. И все же что-то было. Возможно, она казалась теперь оживленнее. Прежде она никогда не производила впечатление живой девушки. От нее постоянно исходил запах лекарств, и она куталась в шали. Но теперь Мэри заметила в глазах Мод блеск, хотя та была все еще бледна, но даже и бледность эта теперь казалась иной, и кожа вовсе не походила на сероватую и безжизненную кожу Мод.

— Итак, моя дорогая леди Мод, вы снова изучали жития святых? — Улыбка капеллана была поддразнивающей и шутливой.

— Я нахожу, что мой интерес к мученикам несколько ослаб, сэр, — ответила Миранда, не сводя глаз с куска говяжьего филе, который нарезали на ее конце стола, и моля Бога о том, чтобы блюдо не поднесли ей первой.

— Боже милосердный! — воскликнул капеллан в шутливом изумлении. — Неужели возможно, что обряды католических братьев потеряли для вас свое очарование?

Миранда не ответила. Стараясь сохранять невозмутимость, она наблюдала за блюдом с говядиной — смотрела, как его подносят хозяину, сидевшему во главе стола. Граф Харкорт взял вилкой кусок филе и положил на свою тарелку.

— Ну же, ну, дорогая леди Мод, — не унимался капеллан. Тон его по-прежнему оставался насмешливым. — Тут нечего стыдиться. Размышления могут привести заблудшего на правильный путь. И даже не требуются публичное покаяние и исповедь, чтобы получить прошение.

Мод упоминала, что капеллан был очень надоедливым, и теперь понятно, что Мод имела в виду, решила Миранда. Она осторожно подцепила вилкой кусок мяса, положила на свою тарелку и теперь смотрела на тушеные грибы, поставленные слугой возле ее локтя. В них не было ложки. Следовало ли ей воспользоваться собственной ложкой и вызвать неудовольствие остальных обедающих, которым пришлось бы брать кушанье после нее? Грибы были нарезаны слишком мелко, чтобы их можно было подцепить вилкой. Может быть, удастся выудить их хлебом, как она делала всю жизнь?

От грибов исходил соблазнительный аромат, но Миранда решила противостоять искушению, усмотрев в грибах ловушку для легковерных. С печальной улыбкой она махнула рукой слуге, давая ему понять, что не хочет их. Блюдо было предложено капеллану, который без тени смущения положил себе кушанье собственной ложкой.

Миранда отпила крошечный глоточек вина, вполуха слушая болтовню капеллана, продолжавшего что-то вещать, по-видимому, в счастливом заблуждении, что ему внимают с превеликим интересом.

— Право, сэр, — сказала Миранда, прерывая его монолог, ставший похожим на проповедь, живописующую лишения монастырской жизни, — уверяю вас, что теперь поняла свою ошибку.

Голос ее прозвучал очень громко, и в нем не было ни малейших признаков хрипоты. Глаза всех присутствующих обратились к ним, а капеллан удивленно и обиженно заморгал.

— В чем состояла ваша ошибка, кузина? — спросил Гарет, слегка поднимая бровь. — Сомневаюсь, что у такой молодой и столь защищенной от соблазнов особы есть в чем исповедоваться.

Это замечание вызвало смех обедающих, и Миранда почувствовала, как щеки ее слегка порозовели от смущения. Он сделал ее объектом общего внимания, но она поняла, что тем самым Гарет хотел отвлечь их от инцидента с капелланом, когда она столь внезапно и бесцеремонно перебила его.

Она откашлялась, потупила глаза и сказала с должным смирением: