Белорусские поэты (XIX - начала XX века) - Максим Богданович
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
ЗАЩИТА ЖИВОТНЫХ
© Перевод Б. Иринин
И не думал сроду, и во сне не снилось,Что моя кобыла тоже под защитой.Что таить? Нередко в жизни приходилось,По заслугам, правда, быть ей крепко битой.
Перед Новым годом стукнули морозы.Дров взвалил я на воз не одну вязанку,Прикрутил на совесть и легонько с возомНапрямик пустился в Гродно спозаранку.Заяц был забитый, да яиц немного,Да хорьковых шкурок взял я для продажи.А дрова сырые, в рытвинах дорога,Чуть бредет кобыла со своей поклажей.Полз я потихоньку и дополз до Гродно,На базар приехал, выложил десятку,И базарный сборщик, чинно-благородно,Указал мне место; встал я за рогатку.Пани — хвать за ножки и купила зайца,Да еврей за шкурки отсчитал три злотых.Но не продаются ни дрова, ни яйца,По уши хватило с ними мне заботы.Яйца сбыл я всё же, слава тебе боже.Глядь — к дровам уж кто-то прицениться хочет,Деньги тычет в руку, да цена несхожа, —То подскочит к возу, то назад отскочит.«Десять злотых хочешь?» Взял с него я плату.«Ну, вези живее!» — дрожит, как осина;Сам бежит и гонит — мол, простыла хата.Взяла меня жалость, собачьего сына, —Хвать кнутом кобылу, потеряв терпенье.А легко ль голодной по такой дороге?Снег — одно названье, едешь по каменьям.Чуть она рванула — подломились ноги.«А, чтоб ты издохла!» Вкруг народ смеется…И давай кнутом я поднимать кобылу.Не бросать же дров мне, а скотина бьется,Но встает как будто, тужась через силу…Вдруг какой-то барин р-раз мне в зубы с маху.«Я, — кричит, — животных покровитель, клячуБить я не позволю! Всем задам я страху!Видно, сам отведать захотел горячих!»Крикнул он куда-то, зычно, что есть мочи:«Эй, го-ро-до-во-ой!» Тут как тут вояки.Под шумок дровишки тащит всяк, кто хочет,А городовые злые, как собаки.Наломали шею, в дом один пригнали,Дом такой высокий — сверху колокольня.Деньги отобрали, а поесть не дали.Мне б вернуть кобылу, пусть уж будет больно.Три дня продержали. «Ступай, бог с тобою!»— «Где ж моя кобыла, и кошель, и сани?»— «Кляча твоя сдохла, верно от побоев,А тебе за это будет наказанье».Ну и дожил! Вот бы увидали злыдни:То-то над кобылой славная опека —С голодухи сдохла, простоявши три дни!Бить же запрещают. Ну, а человекаБили, обобрали. Где добро? — Ищи ты!Видно, так и жить мне без опеки всякой.Иль съедят нас свиньи с этакой защитой,Или стать придется самому собакой!
<1894>БАЛЛАДА
© Перевод П. Дружинин
Жил в нашем селе Онуфрий когда-то,Мужик был разумный и в полной силе;Все его сундуки и хатаЗаполнены разным добром были.Имел он добрых коней две пары,Полотна и сукна, кафтан отличный,Ломились засеки его амбараОт жита, гороха, муки пшеничной.Был работящим Онуфрий Скирдзель,И детки и женка к нему ласкались,Но все перемерли в восемь недель,Остался Онуфрий один как палец.Сидит в своей хате, горюет, плачет,А ночью пойдет — на могилках ляжет.В хозяйстве ж — убытки да незадачи:Падеж на скотину, пожар, покражи…Подохли коровы, гумно сгорело,Украли коней порою рабочей,А тут и подушная плата приспела,И сборщик, как дым, залезает в очи.Продав на подать добра немало,Стал больше того Онуфрий хиреть.Сварит горшочек бобов, бывало,И кормится, лишь бы не умереть.Лета дождался, дал бог недород:Сгнили в поле хлеба и сено,Картошка погибла, пропал огород,А подати те же, без перемены!Сборщик Скирдзеля зовет на расплату,Грозится работать забрать на дорогу,Продать все пожитки его и хату…Спасенья не видно, взывай хоть к богу!Покликали в волость его к старшине,Тот пьяницей горьким при всех обзывает:«Землею владеет, скотина, а мнеПодушную плату вносить забывает!..»Подался Онуфрий вперед всей грудью,Снял крестик, дрожит весь, бледный:«Глядите вот, добрые люди,Богатство мое — крестик медный.Продам разве дьяволу свою душу,Чтоб денег на подати одолжил.Коль здесь погибаю — и там не струшу,Раз черту и душу уж заложил».Аж все испугались. Блеснули очи, —То слезы у старого брызнули градом,Пошел на могилки, туда, где ночиВсегда проводил он с родными рядом.Назавтра, забрав кузовок-плетенку,Отправился в лес, чтоб себе на ужинНабрать сыроежек, лисичек, опенков,Забрался в валежник, в самую глушь он.Тут черт из-под пня и вылазит,И полную шляпу несет монет.Онуфрию вспомнился сборщик сразу,Платить ему надо, а денег нет!Черт поклонился, опенки забрал,Онуфрию в кузов сыплет дукаты.Высыпал, свистнул, полы задрал…Вернулся Онуфрий домой богатым.Тотчас же в волость отнес недоимку,Все подати с шеи долой спихнул,Волов и телушку купил перезимку,Наелся досыта и отдохнул.Хозяйствовать начал, земля так родит,Что дива такого народ не помнит…А на могилки, как прежде, ходит,В костел за обедню дает на помин,Любому подаст он, в беде поможет.Иной постыдится просить, так ночьюСам деньги пойдет на окно положит,И очень не любит, коль брать кто не хочет.А черт аж кипит весь, тужит,Что эдак Онуфрий живет:Не только черту совсем не служит,Водичкой святой еще обольет!Ждет черт его смерти: за печку сел,А он жития читает святых…Постной похлебки Онуфрий поел.Перекрестился, вздохнул и затих.А черт и моргнуть не успел — в минуткуОнуфриев дух сквозь двери шмыгнул,Сел на костел, заиграл на дудке…А черт на костел-то не доскакнул.С тех пор, как погаснут в домах огни,—Умаются люди окрестных сел,—Всю ночь и до ранней зариЧерт издали смотрит на тот костел,Всё ждет — может, дух соскочит.А в полночь да в бурю, видать с тоски,Аж свищет, аж воет, хохочет,Аж крыши рвет на куски…Но в колокол дух ударяет тогда,И только тот звоном ему ответит(А звона ж боятся черти всегда) —Так сразу исчезнут и черт, и ветер!
<1894>НЕ ВСЕМ ОДНА СМЕРТЬ
© Перевод Н. Вольпин
Жил пан во дворце — пребогатый,Скопил он не счесть сколько денег, —Греби хоть лопатой дукаты…Да норовом был он крутенек!Ни в чем не знавал он отказу:Захочет он музыки — тешатИ скрипкой и дудками сразу;Прикажет плясать он — и чешутВприскок да вприсядку, во что кто горазд;А плакать — так плакали много!А то и поплакать не больно-то даст…Боялися пана, как бога!А пил-то, а ел-то — о боже!Когда бы трудом добывал он, что ест,Он три года работы, похоже,Уминал бы в один присест!Ел да пил он да грабил народ,Чтоб еще стать знатней и богаче;Думал, верно, что век не помрет,Ан бог-то надумал иначе.
А в хате у края селаЖил мужик — и увечен и квёл;Хата в дырьях, что лапоть, была,Сам голодный — и гол как сокол…Когда-то он был озорной лиходей,При пане он был подлипалойИ много обидел безвинных людей,Давно по нем пекло скучало.Теперь жил он нищим и сирым;А всяк попрекает за что-то,Клянут, ненавидят всем миром, —Ну просто и жить неохота!
Тем временем в пекле-то чертиИ пану и хаму готовят закут.Пристают чертенята к тетушке Смерти:«Когда ж им обоим будет капут?»И хаму и пану приходит чередНа чистый четверг помирать,Чтоб грешной душе у адских воротБез благовеста предстать.Послали по души хромого чертяку,Чтоб он их забрал обе сразуИ к старшему вел безо всякихПо чертовскому их указу.Черт в хату сперва во весь дух!Глядит — а мужик за столомСтавит латку на старый кожухДа за веник берется потом…Подумал хромой: «Чай, не скоро помрет!Побегу погляжу, что у пана!»Прилетел — пана смерть уж берет,Лекаря стерегут неустанно:Смерть по горлу косой — чик-чирик! —Но помажут порез лекаря,И как не было — зажило вмиг!Только машет косою зазря.Уморилася Смерть; пан ревет,Смерть ему и на ум не идет;Воротник разодрал, одеяло деретИ червонцы гребет под живот…Вдруг — динь-динь! — ксендз с причастьем пришел.Смерть косой как махнула сплеча —Пан взревел, что зарезанный вол.Душу сцапал хромой сгорячаИ кивает: мол, тетка, спеши,Прибирай мужика! Скоро ночь —Мне ж наказано обе душиДо полуночи в ад приволочь.«Мужика? Что-то мне невдомек…Я же первым его развязала.Был конец его тих и легок:Смерть позвал он, как хлеба не стало;Он на исповедь утром сходил;Умирал, как заснул, и не пикнул…»Черт со злости собакой завыл;Тут из пекла старшо́й окликнул.Черт панскую душу в мешок и — шмыг!Мужицкая ж бродит и бродит по свету:Не сыщет приюта нигде тот мужик,В аду ж за двоих тянут пана к ответу.Хромого за то, что отстал он от СмертиИ пекло в убыток вовлек,Чертовским судом они, черти,Упекли в преисподний острог;Смерть за то, что по глупой поблажкеЧерта не кликнула душу зацапать,Сидела три дня в каталажке,Грызла с голоду лыковый лапоть.
<1894>НЕ ЧУРАЙСЯ!
