Темный алехандр для принцессы светлых (СИ) - Евтушенко Мария

Магия титана клубится в моих ладонях, отражаясь миллионами электрических импульсов по телу. Ей нужна всего лишь наводка. Но в общей суматохе я не вижу свою цель. Закрываю глаза и воспроизвожу в памяти образ своего врага. А затем отпускаю силу. Она вырывается с оглушительным треском и несется к цели, минуя все препятствия на своем пути. Вскоре моя магия настигает Даурэна. И бьет в самое сердце. Предатель содрогается, хватается рукой за грудь, но ничего более сделать не может. Его путь окончится на этом лугу. А ведь не я первая напала. Он намеревался убить меня тут, в независимости от того, приму я его предложение или нет. А потому угрызений совести я не испытываю. Только жалость. Потому что мудрость Даурэна помогла бы мне править феями. Но он решил иначе.

Мой враг, зажатый со всех сторон своей охраной, все еще стоит на ногах. Вот только он уже мертв. Глаза, не мигая, смотрят в одну точку. А магия постепенно покидает его тело, вместе с остатками жизни. Свет не помог ему. Не помог тому, кто был его любимцем, кто совладал с ним. Охранники Даурэна не замечают, что им более некого защищать. Они все еще отражают магические атаки Арлавиэла. Мой жених не просто так выбран моими родителями в будущие короли. Он владеет магией на очень высоком уровне и способен в одиночку противостоять четверым искусным магам. Доказательство чего я вижу сейчас. Меня переполняет гордость. Жаль, что я не могу ответить на его чувства взаимностью.

— Предатель мертв! — громко говорит Мелан.

Его голос, усиленный Хаосом, проносится по воздуху и достигает каждого. А раскаты грома вторят ему и усиливают эффект. Не все понимают, о чем он. На это нужно несколько мгновений. Вскоре один из охраны Даурэна замечает, что объект, ими охраняемый, не нуждается в защите. Он скрещивает руки на груди, что среди фей означает капитуляцию, и отходит в сторону. Так и застывает. Вскоре то же самое проделывает еще один. И уже после этого лишенное опоры тело моего врага валится на землю. Медленно оседает, словно сам Даурэн отчаянно цепляется за жизнь и не готов сдаться. Но это лишь иллюзия, подогреваемая страхом. Я точно знаю, что он окончательно мертв и никакая магия не позволит ему вернуться.

Я осматриваю место сражения. Кто-то из воинов сложил оружие. Кто-то взят в плен. Несколько особо отчаянных погибли. Это страшная цена за власть. Я не хотела платить ее, чтобы занять трон родителей. Но выбора у меня не было. Остается утешать себя тем, что жертв могло быть и больше. Однако это еще не конец.

— Отправь послание заговорщикам, — обращаюсь я к своему жениху, — уведоми их, что если к вечеру они не откроют для нас Белые врата, то мы возьмем дворец в осаду.

Арлавиэл измучен боем, но согласно кивает, давая понять, что выполнит мой приказ. К чему приступает тут же. А я тем временем поворачиваюсь к Мелану. Он так же потрепан, как и Арлавиэл, но, в отличие от моего жениха, улыбается мне. А еще смотрит с гордостью. «Моя королева», можно прочитать в его взгляде. Его ликования я не разделяю. То, что произошло, ужасно и не должно повториться. Приходится напомнить себе, что демоны очень агрессивны и не прощают врагов. А тот, навстречу кому бьется мое сердце гораздо больше демон, нежели фей. И вдруг возникает у меня мысль: смогу ли приручить его?

Огромное древо, на верхушке которого я сижу, ступает неспешно и аккуратно. Как и подобает, я плавно приближаюсь к сиреневому граду. Несмотря на то, что меня видно издали, я не боюсь стать мишенью. Потому что сплетенная магия моего жениха и защитника создала вокруг меня невидимый и непробиваемый защитный купол. Заговорщики, засевшие в городе, об этом не знают. Но не нападают. И это уже хороший знак.

Лилхисград гордо стоит среди невысоких холмов, покрытых зеленью. Четыре магических башни, размещенные по разным сторонам города, сверкают аметистовыми крышами и магическим лиловым сиянием. Они отражают лучи светила, и, смотря на них, я понимаю, насколько скучала по родине.

Гроза утихла почти сразу же, после того как был закончен бой. Даже толком не начавшись. Как и эта война.

Белые Врата, те самые, через которые принято встречать высокопоставленных гостей, украшены зелеными лозами. Я смотрю на них, жадно впитывая каждую мелочь. С каждым шагом дрэстанца, который несет меня, я становлюсь ближе к родному городу. Сердце колотится в груди. Кровь стучит в ушах. А внутри тревога свернувшейся змеей поднимает голову. Неужели все-таки не откроют?

Я ненадолго бросаю взгляд налево. Темный алехандр едет верхом на дрэстанце чуть меньше, чем тот, что несет меня. Его лицо сурово, взгляд сосредоточен. В ладонях едва заметно потрескивает магия. Он готов в любой момент дать бой. Как и всегда.

С правой стороны от меня на третьем дрэстанце Арлавиэл. Он так же внимательно смотрит вперед, как и Мелан. Я чувствую его решимость. И его боль. Сейчас он вынужден пойти против собственного дома, собственной семьи. И все это ради меня. Чувствую себя виноватой. И перед ним, и перед Меланом. Любовь обоих ко мне может стоить жизней обоим мужчинам. И если бы я была властна над их чувствами так же, как и над энергией этого мира, я бы возжелала, чтобы они никогда в меня не влюблялись. Но тогда, возможно, мне и не удалось бы выжить.

Ветер касается моих волос, которые завязаны на манер валькирий. А доспехи ангела становятся тем тяжелее, чем ближе я к городу. Это защитные заклинания работают так. В доспехах Гавриила угадывается магия, чужеродная для нашего города и мира фей в целом. Но это не критично. Думаю, что смогу продержаться в них до того момента, когда останусь одна в своих покоях. Во всяком случае, я буду очень стараться, так как в золотой кирасе и с этими косами я смотрюсь очень грозно. А феи очень внимательны к внешнему виду и именно по нему определяют, кто перед ними.

Наконец я вижу, как Белые Врата дрогнули и начали открываться. Даже с такого расстояния мне кажется, что я слышу их скрип, хоть это и невозможно. Отчего темная длань тревоги отпускает мое сердце, и дышать становится намного легче. Я вижу, как мои подданные выходят навстречу, держа в руках белые, розовые и лиловые цветы. Я слышу их пение, и на глазах выступают слезы. Феи приветствуют свою королеву. Я чувствую страх своих сородичей, они боятся ходячих деревьев, но все же продолжают петь. Потому я мысленно прошу дрэстанца остановиться и спустить меня на землю. Древо ворчит на своем языке, но все же просьбу мою выполняет. А уже через несколько мгновений рядом оказываются Мелан и Арлавиэл.

— Выжила из ума? — тихо шипит мой жених.

— В таких случаях нужно сначала поставить нас в известность, — вторит ему мой защитник. — Чтобы мы могли прикрыть тебя.

— Я рада, — мило улыбаюсь, ни к кому конкретно не обращаясь, — что вам, господа, наконец-то удалось прийти к соглашению хоть в чем-то.

И ступаю вперед. Да, я признаю, что поступила опрометчиво, нужно было сначала предупредить их, что я хочу спешиться. И намерена извиниться. Но только не сейчас. Позже, когда мы останемся одни, без лишних глаз и ушей.

Феи, вышедшие меня встречать, видят, что страшные деревья остаются на месте, и приближаться к городу не собираются, и я читаю на их лицах облегчение. Все-таки это очень полезный навык, которым я бы не овладела, если бы не была лишена магии.

— Королева Айрин! — слышу выкрики сквозь пение фей.

Королева. Мой народ признает меня своей королевой. И не потому, что я поставила ультиматум захватившим власть. Фей невозможно заставить преклонить колени или запугать. Слишком свободолюбивый народ. И я рада быть одной из них.

30

Двери тронного зала открываются, и ко мне навстречу спешит Лирэйн. Мать Арлавиэла после кончины ее брата автоматически становится главой дома Света Огненных Глубин. Я сразу же замечаю, что внешне она, как и всегда, безупречна. Однако от нее сильно разит страхом. Еще бы, за предательство королевской династии их ждет расплата. Она сразу начинает лебезить передо мной: