Пятая труба; Тень власти - Поль Бертрам
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Другой здесь нет! — отвечал король, не замечая, что своими словами он многим наносит обиду. Он действовал большей частью под впечатлением минуты, нередко теряя в одну минуту то, что ему удавалось приобрести годами.
— Мы все согласны в этом! Не правда ли? — спросил он, обращаясь к толпе.
— Все согласны! — послышался ответ хором.
Когда король что-нибудь утверждает, то кто посмеет ему противоречить?
— Vox populi vox Dei! — воскликнул король, видимо находившийся в беззаботном настроении. — Слышали это, прекрасная дама? Вы будете коронованы самим королём, который на сегодняшний вечер делается вассалом вашей красоты.
Отказаться было невозможно. С холодной усталой улыбкой она приняла гирлянду при криках своих не совсем уже трезвых подданных.
Что касается Магнуса Штейна, то она видела его всего один раз, но и тут не успела заговорить с ним. Он тоже старался держаться подальше от шумного веселья. Пока её короновали, он стоял в дверях с мастером Шварцем, глядя на импровизированный трон, на котором восседал король и женщина лёгкого поведения.
— Вот прелесть-то! — воскликнул Шварц. — Боюсь, мастер секретариус, что вам не удастся изменить этого мира.
— Конечно, — отвечал тот, грустно глядя на развертывавшееся перед ним зрелище.
Он вышел в другую комнату, а когда вернулся в большой зал, короля уже не было, а леди Изольда стояла посредине, окружённая своими поклонниками. Магнусу показалось, что на другом конце зала он заметил белокурые волосы Фастрады. Он было пошёл к ней, но толпа оттеснила его к леди Изольде. По какому-то необъяснимому побуждению он поднял глаза и встретился с её взором. Она как будто приглашала его остановиться и заговорить с нею, но он, внутренне сердясь на себя за то, что поддался этому импульсу, важно поклонился ей и прошёл мимо. Леди Изольда следила за ним глазами, пока он не подошёл к Фастраде, а затем ловко двинула толпу вперёд, так что могла не только видеть обоих, но иногда и слышать обрывки их разговора.
— Наконец-то! — промолвил секретарь, останавливаясь перед Фастрадой. — Я уже отчаялся было вас видеть. Как бы я хотел, чтобы все убрались отсюда, кроме вас.
— Ну, этого сделать нельзя. Нельзя мне также и оставаться с вами: я должна ухаживать за нашими гостями. Я должна вас побранить, однако, за то, что вы говорили у кардинала камбрийского. Незачем отпираться: я знаю всё. Разве вы забыли то, о чём я вам говорила? Я боюсь костра и содрогаюсь при мысли о мученичестве.
— Мы все боимся этого. Когда я вижу вас, я тоже молюсь, да мимо идёт чаша сия. Но не страх спасает иной раз человека.
— И не глупое упорство, во всяком случае, — промолвила нетерпеливо девушка. — Наконец, как можем мы быть уверены, что наше мнение всегда справедливо? На их стороне святые отцы и предание, а на нашей нет ничего.
— Я верю, что вы будете на той стороне, которая права.
— Может быть. А теперь уходите.
Он послушно отошёл прочь, ещё раз бросив на неё любовный взгляд. А она, едва отвернувшись, бросила приветливый взгляд графу Вейссенштейну. Но граф, как будто не желая подойти к ней, завязал разговор с каким-то гостем. Вдруг сзади Фастрады сделалась какая-то суматоха: к ней подскочила какая-то красивая, но бледная девушка с широко раскрытыми и дико блуждающими глазами и схватила её за руки. То была сестра Магнуса.
— Я хочу быть с вами, — закричала она. — Они такие гадкие.
Вероятно, окружающие дразнили её, и бедная девушка, несмотря на то что она с трудом понимала других, сильно обиделась.
Фастрада вздрогнула. Она не знала, что Магнус привёз с собой сестру, и была неприятно поражена её появлением.
— С кем вы были? — спросила она.
— Я хочу быть с вами, — повторяла несчастная девушка.
Она была слишком возбуждена и не могла дать прямого ответа.
Фастрада была нетерпелива, и ей не хотелось прибегать к уловкам.
— Отвечайте мне, — сказала она резко. — Где ваша мать?
Её тон испугал девушку, и она тщетно старалась ответить на вопрос. С минуту она глядела на Фастраду большими испуганными глазами и повторяла:
— Я хочу быть с вами. Магнус сказал, чтобы я шла к вам, когда захочу.
Фастрада бросила быстрый взгляд на графа, который, видимо, собирался двинуться дальше, и промолвила:
— Теперь нельзя. Пустите мою руку. Теперь у меня нет времени. Идите к матери.
Но девушка крепко держала её за руку.
Фастрада рассердилась и негодовала на то, что Магнус вздумал привезти сегодня свою сестру.
— Идите же! — повторила она. — Разве вы не слышите?
Её губы улыбались, но глаза метали молнии.
Девушка вдруг выпустила руку Фастрады и разразилась рыданиями. Напрасно дочь бургомистра старалась успокоить её: сцена начинала обращать на себя внимание.
Вдруг какой-то нежный голос спросил:
— Вы сестра Магнуса Штейна?
При звуках этого музыкального голоса Эльза, услышав своё имя, обернулась и взглянула вверх! Перед ней стояла леди Изольда в короне из цветов. Как будто очарованная её кроткой улыбкой, Эльза перестала плакать. Леди Изольда подошла и взяла её за руку.
— Хотите оставаться со мной? Мы будем говорить о Магнусе.
Эльза глядела на неё с удивлением и улыбалась, наконец, сначала робко, а потом смелее, промолвила:
— Какие у вас дивные цветы!
— Они вам нравятся? Я дам вам самые лучшие из них.
И с этими словами она сорвала несколько цветов из своей короны.
— Как вы добры! — с детским восторгом воскликнула бедная девушка, хватая цветы и прижимая их к своему лицу.
Фастрада стояла тут же, кусая губы. Ей были ненавистны и леди Изольда, и Эльза. У неё было хорошее намерение: ей хотелось приобрести расположение графа для себя и для Магнуса. Может быть, ей хотелось немножко подстрекнуть и ревность своего жениха, который иногда был слишком уверен в её любви. А может быть, где-то там, на дне души, бессознательно для неё зрела мысль, что быть графиней — куда выше, чем женой городского секретаря.
— Три грации! — воскликнул кто-то из стоявших около них.
Леди Изольда надменным взглядом заставила его умолкнуть.
— Идите сюда и садитесь около меня, — сказала она Эльзе.
Фастрада наконец овладела собой.
— Я пойду за её матерью. Ведь настроение её может вдруг перемениться.
— Не
