Похищенная - Колин Фолкнер

– А ты не убежишь? – спросил он.

– Да слезай же! – сказала Тэсс, не отвечая на его вопрос.

– Если ты снова убежишь, я последую за тобой. Я догоню тебя. Ты – моя. Я заплатил за тебя жизнью брата. Я не дам тебе уйти.

Тэсс боялась встретиться с его взглядом.

– Если ты не отпустишь меня и не дашь посмотреть рану, то я все равно уйду. Потому что тогда ты умрешь от раны здесь, в лесу, и я буду свободна.

Их глаза встретились. Ворон поколебался, потом, скатившись с нее, сел рядом на землю.

Тэсс провела рукой по лицу, стараясь собраться с мыслями. Какой смысл бежать? Даже раненный, Ворон был силен. А если бы она захотела бежать, у нее уже не было сил. Она снова была его пленницей.

Тэсс присела перед Вороном на корточки и приподняла безрукавку на плече. Надо получше рассмотреть рану.

«Какое мне дело до него? До его раны? Но нельзя же оставить его умирать здесь».

– Рана чистая, – сказала она со знанием дела, хотя ничего в этом не понимала. – Если мне удастся вынуть пулю и остановить кровь, все будет в порядке.

– А раньше тебе приходилось вытаскивать пули?

– Нет.

– А ты сможешь?

– Посмотрим. Все равно ничего другого не остается.

Ворон, как видно, колебался.

– Ладно, – согласился он наконец.

Тэсс закусила губу. Хоть она и старалась говорить спокойно, ей было страшно. Она и представления не имела, как вытаскивать пули. Конечно, она не могла выдать себя, показать, что боится. А что, если она причинит ему боль? А вдруг не удастся остановить кровь, когда она вытащит пулю?

– Дай мне твой нож, – сказала она как можно уверенней и указала пальцем на тесак, болтавшийся у Ворона за поясом.

– Не здесь, – ответил Ворон. – Надо вернуться к костру и прокалить нож на огне, чтобы отогнать злых духов.

Тэсс нахмурилась.

– А еще говорил, что вы исповедуете христианство. Какие еще злые духи? Это ерунда! Дай нож!

Одной рукой Ворон взялся за нож, а другой потянул за руку Тэсс, заставляя встать.

– Неужели тебе всегда надо со мной спорить? Пошли!

Он подхватил свой «браун бэсс» и повел ее обратно, к лагерю английских солдат.

Тэсс молча шла рядом.

Когда они пришли, Ворон снял нож с пояса и положил его в костер, на тлеющие угли. Он вытащил из сумки смотанную в клубок полоску мягкой замши. Точно такую же, какой он обернул раны на ногах Тэсс в первую их ночевку в лесу, когда они удирали от могауков. Ворон с сомнением посмотрел на Тэсс. Она присела у костра и не поднимала глаз, чтобы не выдать своего страха.

– Ладно, – сказал он. – Принимайся за дело. А потом мы вернемся домой, в деревню. Сегодня будет Большой Сбор. Мой народ будет решать, кто станет военным вождем племени. Я должен быть там.

Тэсс обошла костер. Ворон сел на землю, Тэсс пристроилась рядом с ним на корточках.

Ей вдруг стало очень жалко его. Она так виновата. Зачем только стреляла? Всего чуть-чуть ниже и левее, и она убила бы его. Тэсс сжала зубы. Она ненавидела его за то, что он удерживал ее силой рядом с собой. Но убивать его она не хотела.

Ворон попытался сам снять безрукавку. Тэсс отвела его руку.

– Давай я. Одной рукой тебе неудобно.

Ворон опустил руку и усмехнулся. Тэсс дотронулась до воспаленного плеча и вспомнила, как она страстно ласкала его недавно.

– Чего ты смеешься? – спросила она.

– Просто я рад, что ты смелая и не боишься сделать этому человеку больно, – сказал он насмешливо.

– Я бы очень хотела сделать тебе больно. Но уже и так достаточно.

Тэсс выхватила нож из костра и сдула с него пепел.

– Хотя мне ты не причинял физической боли, но ты гораздо больнее обидел меня.

Их взгляды на миг встретились.

– Но я все-таки не хочу, чтобы ты умер, – тихо добавила Тэсс.

– Именно поэтому ты плохо прицелилась? – продолжал издеваться над ней Ворон.

Тэсс не ответила. Она сделала глубокий вдох и воткнула конец ножа в открытую рану. Брызнула кровь.

– Вот так, – сказала она. – Я хотела бы тебя помучить, как ты – меня. Медленная, болезненная смерть для моего врага.

– Врага? – промычал Ворон сквозь зубы. – Ты в этом уверена? Тэсс почувствовала, как мускулы его плеча напряглись, словно помогая ей вытолкнуть застрявшую пулю. Ворон явно страдал от сильной боли, но не проронил ни звука. Даже не шелохнулся. Только по лбу градом потек пот и закапал на руку Тэсс.

Тэсс ощутила, как нож коснулся чего-то твердого в ране.

– Я ее нашла! Остается только достать…

Тэсс заколотило.

– Сейчас. Уже почти все, – соврала она, стараясь держать себя в руках.

Она осторожно повернула нож, пытаясь достать пулю, и почувствовала, как нож царапает кость.

Ворон положил руку на ее плечо и с силой сжал его. Тэсс было больно, но она не обращала на это внимания.

– Уже почти… Сейчас. – Она подцепила пулю и вытолкнула ее наружу. Тут же из раны фонтаном брызнула кровь.

Свободной рукой Тэсс схватила повязку и прижала ее к ране, пытаясь остановить кровь.

– Вот она! – Тэсс взяла пулю и протянула ее Ворону. Руки ее дрожали.

Ворон тяжело дышал, взгляд был мутным.

– Я же говорила тебе, что я умею.

– Там. В сумке, – медленно проговорил Ворон. – Возьми. Мешочек с травами. Разотри их и нанеси на рану. Это остановит кровь.

Тэсс положила нож на землю, достала из сумки мешочек и сделала все, как сказал Ворон. Потом она достала кожаный баул с водой и протянула его Ворону. Он сделал большой, жадный глоток. Тэсс невольно протянула руку и вытерла пот с его лба.

Ворон посмотрел на нее долгим взглядом. Тэсс смутилась.

– Ну, так мы можем идти? – спросила она.

– Дай мне мушкет.

– Теперь ты собираешься стрелять в меня? – Тэсс подняла «браун бэсс» и бросила его Ворону.

– Нет, не сейчас, – мрачно пошутил он.

Ворон воспользовался мушкетом, как костылем, чтобы подняться на ноги.

– Пошли.

– А как быть с ним? – Тэсс указала на труп.

– Оставь его. Положи его на горящие угли и пускай горит в аду.

Тэсс не смогла заставить себя сделать то, что посоветовал ей Ворон. Она просто собрала ружья, которые побросали, убегая, братья. Ей вдруг страшно захотелось скорее уйти отсюда. Все равно куда, хоть в ленапскую деревню.

Майрон Элсворт склонился над кухонной раковиной и, намылив руки, яростно отдирал щеткой въевшуюся под ногти грязь. В воздухе висел аромат черничного пирога. Мать всегда пекла его, когда приходила навестить старшего сына.

– Ты сам спросил, что я об этом думаю. А теперь, когда я высказываю свое мнение, ты меня не слушаешь! – возмущалась мать.

Майрон вздохнул.

– Я ни о чем тебя не спрашивал, мама. Я даже не просил тебя приходить. Я вполне могу сам позаботиться о себе.