Химия Ее Величества - Ирина Владимировна Дегтярева

либералов. В глубине души Олег считал, что ничего этого не существует в природе в чистом виде. Все идеи мироустройства — миф, теоретические выкладки, неприменимые к реальной жизни. Есть только страна, люди, ее населяющие, интересы государства, а все остальное от лукавого.

Когда Ермилов увидел гостей, вспомнил, что обещал Людмиле прийти пораньше, заметил укор в ее взгляде, то понял, как безнадежно испорчен дождливый вечер. В такую погоду хорошо думается в тишине, в круге света от источающего слабое пыльное тепло абажура…

— Ну это было еще в 1958 году. Ты не поверишь, — Митя все время хватал за руку севшего рядом и пытавшегося поужинать Олега. Тот уже третий раз не мог донести вилку с котлетой до рта. — Инкина мать тогда работала в Склифе, она и зашивала этого нападающего. Представляешь, играли тренировочный матч-двусторонку на стадионе, а на соседней площадке легкоатлеты тренировались. И копье вонзилось в спину футболиста, прилетев от соседей. Он еще бегал несколько секунд, как та курица с отрубленной головой. Потом спохватился, мешает же бегать, — Митя сам рассмеялся над рассказанной байкой.

Ермилов попытался сосредоточиться на котлете и мыслях об англичанине.

«Ну да, есть зацепка с языковыми особенностями его речи. Надо сходить в МГИМО завтра, получить консультацию лингвиста. Определиться с районом Великобритании, где так говорят. Вдруг он вообще австралиец? Было бы чудом установить подлинное имя этого типа. Это практически нереально, если он кадровый разведчик. Утешает лишь то, что разведчики избегают делать наколки. В самом крайнем случае, когда этого требует работа нелегала. И даже тогда вряд ли они пойдут на такие кардинальные преобразования своего тела. Сейчас есть возможность сделать временные татуировки. Этого достаточно для поддержания легенды, к примеру, байкера, наркодилера, крутого парня…»

Сквозь плотную завесу мыслей Ермилова прорвалась фраза Дмитрия, зацепившая слух Олега и вырвавшая его из задумчивости.

— «Синие носы»… — произнес Митя и уже тараторил о чем-то другом.

Теперь за руку его схватил Олег:

— Митя, постой, какие такие носы?

— Что? А так это же болельщики «Рейнджерс», но я не о них.

— А ты о них. Что символизируют эти носы?

Люська оглянулась на мужчин, услышав изменение тональности голоса Ермилова. Она сама обсуждала с Инессой, что в этом году из-за погоды совершенно ничего не растет на огороде, да из-за работы и некогда заниматься садом. Ее настороженность оправдалась: Олег слишком насел на Митю.

— Ермилов, ты бы чайник поставил, — влезла она в разговор.

Но, обычно покладистый, Олег отмахнулся:

— Погоди, Людмила. Тут серьезное дело.

— Про синие носы? — брызнула скепсисом Люська, но больше не приставала.

— Так, Митя, выкладывай все, что знаешь! Какие «Рейнджерс»? Американцы, что ли?

— Ха! Неужели ты не знаешь? Это Глазго «Рейнджерс». Шотландская команда.

— В таком сочетании звучит знакомо. — Олег уже прикидывал с удовлетворением, что странности в английском теперь находят свое объяснение. Надо будет завтра все же убедиться в правильности этой догадки.

— «Селтик» и «Рейнджерс» — две самые крутые шотландские команды. И у каждого клуба есть свои армии болельщиков. Причем делятся они по социальному принципу. Парни из Глазго — это работяги. По «Селтику» фанатеют мальчики-мажоры.

— А нос-то почему синий?

— Фанаты «Рейнджерс» раньше красили синим цветом носы. Во-первых, цвет их формы и эмблемы, во-вторых, они так часто дрались, что ходили все время с синими разбитыми носами.

— То есть синие носы символизировали синяки? — Ермилов испытал облегчение, наконец поняв, что это не галлюцинации, не алкоголизм, а нечто имеющее смысл. Правда, смысл извращенный, попахивающий абсурдом. Чем они гордятся? Разбитыми носами?..

Вечером Олег лег спать и начал ворочаться, одолеваемый думами о болельщиках. Как из тысяч оголтелых фанатов вычленить одного?

Ермилов вспомнил вдруг приезд Руденко весной в отпуск. Полковник Алексей Руденко работал сейчас в Греции, возглавлял там резидентуру.

Когда они с ним поехали на рыбалку, он принялся рассказывать о слишком эмоциональных греках и плавно перешел на жалобы на греческих болельщиков.

Алексей пошел на контакт со своим агентом, договорившись встретиться с ним на стадионе «Олимпиакоса». Особенно оголтелыми были фанатеющие за «ПАОК». Их домашний стадион прозвали «Черный ад». У «Олимпиакоса» — «Красный ад». Руденко попал как раз на игру между этими двумя командами, проходившую в Салониках, стало быть, в «Черном аду». И запомнил на всю оставшуюся жизнь.

— Эти черти завывали, пели, зажигали фаеры, я с трудом нашел агента, мне оттоптали все ноги. Чертовы ультрас! Так называют самых оголтелых болельщиков, — пояснил он Олегу, насаживая червяка на крючок и ловко закидывая спиннинг. — Я едва не потерял то, что мне передал мой человечек. Нет, в этой стране использовать стадионы для проведения контактов не стоит, — он улыбнулся. — Хотя ты, Олег, можешь. Только захвати с собой теннисную ракетку, отмахиваться от ультрас. А мне даже прилетело по голове какой-то палкой. Посчитали меня лазутчиком в стане «Gate 7».

— «Gate» что? — спросил Ермилов, отмахиваясь от дыма костра и комаров одновременно.

— Это у них так команды болельщиков называются по номеру того входа, через который они вваливаются на стадион. Традиция. У них вообще разветвленные организации. Фирмы, как они их именуют сами. Есть и саппортеры[11]. Эти ребята-фанаты — лакомый кусочек для разведки. Ну не то чтобы лакомый, слегка подпорченный кусочек, но очень доступный.

— В каком смысле? Они что, так охотно ведутся на вербовку? — Олег подсолил уху и пересел к Руденко поближе.

— Они охотно ведутся на преступления. А значит, их можно забрать в полицию, а там обработать. Подкинуть наркотики. Так, во всяком случае, нередко поступают англичане, обещают посадить надолго или просят выполнять небольшие поручения. Ну сам понимаешь. У англичан футбол — серьезная тема. А болельщики легко перемещаются по миру, имея надежную легенду. С пивом, кричалками, с размалеванными лицами… Кто их будет внимательно проверять? Фанаты, одним словом.

— Контрразведка, — намекнул Олег.

— Слишком трудоемко. Тысячи болельщиков. Даже если проверять всех, что-то упустишь. Им не требуется особой выучки. Поэтому их сложнее уличить. Побольше наглости, а ее им не занимать. А тех, кто слишком мудрит, пытаясь просчитать на ход вперед, всегда проще вычислить.

Вспомнив этот мастер-класс от эсвээрщика, Олег вдохновился идеей, с чего начать поиск англичанина.