Позволь быть рядом - Барбара Данлоп

– Домашнее, с шоколадной крошкой.

– Ты пекла печенье?

– Почему это тебя так удивляет?

– Ты не кажешься домашней кошечкой.

– Значит, ты постепенно узнаешь кучу всего нового.

– Точно.

– Я просто люблю свежее печенье, вот и научилась его печь.

– Печенье – это здорово, – вздохнул он.

Она принесла контейнер с выпечкой, поставила на журнальный столик и сняла крышку.

– Выглядят великолепно, а пахнут еще лучше, – облизнулся Трой.

– Бери!

Они ели печенье. Вдруг она, уже устроившись на диване, вспомнила о своем белье, оставшемся под сиденьем машины.

– Что? – спросил он, взглянув ей в лицо.

– Ничего.

– Что случилось?

– Я оставила в твоей машине кое-что из одежды.

Он сосредоточенно нахмурился:

– Я принесу ее позже.

Она кивнула.

Он откусил еще кусочек печенья и удивленно уставился на нее:

– Восхитительно.

– У меня много талантов.

– Несомненно.

Он взял еще печенье и откинулся на спинку дивана:

– Расскажи мне побольше о своей успешной секс-бомбе сестре.

Мила изобразила оскорбленный тон:

– Надеешься сравнить и понять, в чью пользу результат?

– Именно это и собираюсь сделать.

– Прости, но у Зои тайный бойфренд.

– Тайный? – заинтересовался Трой.

– Судья, который враждует с моей матерью.

– Это серьезно?

– Возможно. Страшно подумать, что будет, когда все выйдет наружу.

– Это ее жизнь, – резонно заметил он.

– Может быть, но мы очень близки. И у них свои ожидания.

– Значит, родители должны одобрить твоего бойфренда?

– Не совсем, то есть да, вроде как. Для них очень важно, что мы по-прежнему одна команда.

– Команда Стерн?

– Да.

Трой взял ее за руку:

– Тебе двадцать четыре года.

– Ты и это прочитал в анкете.

– Да. Но ведь это правда.

Он принялся обводить круги на тыльной стороне ее ладони, отчего в ней немедленно загорелось желание.

– И что ты хочешь этим сказать?

– Нужно выяснить.

– Что именно?

– Все о твоей жизни. Как она связана с моей.

Ее сердце на миг остановилось, потом зачастило.

Он не романтик. А если это так, она должна испугаться. Но она чувствовала себя в безопасности с Троем. Страшно, но она хочет, чтобы так все и оставалось.

Глава 11

Мила заснула в объятиях Троя. Он прижимал ее к себе сколько мог, прежде чем перенести на кровать, накрыть одеялом и уйти. Он стащил пару печений, которыми теперь наслаждался у островка на кухне, запивая кофейком.

Дрейк услышал, как пришел Трой, и немедленно заплакал. А поэтому вскоре уже сидел на высоком стульчике, делая вид, будто ест хлопья.

– Прости, парень, но ты слишком молод для печенья.

– Ба, – отреагировал Дрейк.

– Не могу не согласиться.

Трой кликнул на иконку и стал наблюдать, как человек, называвший себя Джеком, идет к сцене.

– Ба-ба, – объявил Дрейк, хлопая по пластиковому подносику.

– Может быть, когда станешь постарше, – пообещал Трой, доедая печенье. – И если тетушка Мила все еще будет здесь.

И тут он сообразил, что Милы здесь не будет. Она не станет печь печенье для Дрейка, поскольку скоро поймет, что Трой не собирается сдаваться и нанимать ее. Она уйдет.

Он сглотнул. При мысли о том, что она никогда не простит его, на душе стало пусто.

Дрейк завизжал.

– Ш-ш-ш. Ты разбудишь мамочку.

Но сразу сообразил, что Кассиди никогда не называла себя его мамой.

Ей не нравится это слово? Собирается позже изменить его на другое? Дрейк достоин иметь маму. И папу тоже. Но Трой ничего не может поделать. Карьера Кассиди отнимает все время, а на горизонте нет и намека на бойфренда.

Он снова засомневался в решении Кассиди. Может быть, не слишком поздно отдать ребенка на усыновление? Возможно, она передумает. Кассиди должна ценить стабильную семейную жизнь. Которой у них не было.

Он вспомнил их маленький дом на Эпплберри-стрит. И чердак, переделанный в две спальни. Семилетняя Кассиди не касалась головой потолка, зато Трой всякий раз был вынужден сутулиться.

Отца никогда не бывало дома. Мать Кассиди жила в своем мире. Лепила самодельные глиняные горшки или писала возмущенные письма правительству касательно очередной несправедливости. Едва успев окончить школу, Трой сбежал из дома.

Дрейк снова завопил, и он высыпал перед малышом горсть хлопьев.

Видео продолжало крутиться, Трой перемотал на начало и сосредоточился на Кассиди.

Он точно узнал парня в блейзере. И это важная и тревожная новость. Вероятность того, что действия фаната направлены против Кассиди, ничтожны. Вероятность того, что опасность исходит из прошлого Троя, гораздо выше.

Он изучал внешность парня, походку, осанку. Слышал его голос через микрофон Милы. Правда, недостаточно ясно, чтобы получить полное представление.

Кто этот парень?

– Вот ты где, тыквочка. – Кассиди появилась на кухне в цветастом атласном халате.

– Ты рано встала.

Дрейк завизжал.

– Что, малыш? Хочешь, Кассиди принесет тебе бутылочку?

– Ба, – согласился Дрейк, хлопая рукой по стулу.

– Кассиди.

– Что?

– Не хочешь, чтобы Дрейк называл тебя мамой?

– Хочу, конечно. Со временем.

– Или уже передумала насчет усыновления?

– Нет! Нет, Трой! Никаких сомнений! Дрейк – часть нашей семьи. Привыкни к этому.

Он поднял руки, словно сдаваясь:

– Конечно.

Остановил видео и встал. Отстегнул пояс безопасности, и малыш немедленно вскочил. Трой улыбнулся. Вот умница парень!

– Становишься сильным, – обратился он к мальчику, взяв его на руки.

– Ба.

– Скоро отведу тебя в тренажерный зал, – пообещал Трой, неожиданно представив Милу на полосе препятствий.

– Можешь вообразить?

Он уставился на сестру. Неужели она догадалась, что он думает о Миле?

– Дрейка в тренажерном зале! Видишь себя в его жизни?

Трой облегченно вздохнул:

– Конечно. Почему бы и нет? Ведь у него нет отца, значит, он нуждается во мне.

У Кассиди на глазах выступили слезы.

– Эй! – проворковал Трой. – Что это с тобой?

– Ты… Это правда, Трой?

– Да. И хотя не знаю, что ты делаешь, не уверен, правильно ли это, всегда буду с тобой, Кассиди. Мне, возможно, нужно было оставаться с тобой много лет назад.

Она покачала головой, вскочила и неожиданно обняла его:

– Зато теперь ты с нами, старший братец, а это главное.

Он молча обнял ее.

Мила проснулась в одиночестве, на неразостланной постели, по-прежнему в одежде Кассиди, хотя и укрытая одеялом. Было почти десять утра, она понятия не имела, когда ушел Трой. Значит, он перенес ее на кровать. А сам? Спал ли хоть немного? Наверное, нет. Да и она опоздала на работу. Он поставит ей это в вину? Расценит то, что она заснула, проявлением женской слабости?