Та, которую я... (СИ) - Аверков Дмитрий

— Полагаю, что да. Просто не помню ничего, — уверенно ответил я, выдержав многозначительную паузу.

— Да какой он благородный?! — взорвалась Аделаида, наверное, в этот момент фитиль догорел до самого ее… пороха. — Мы практически всех знаем! А будь он аристократом, его семья давно бы уже розыск объявила, но никаких заявлений на этот счет мы не слышали. — И деланно хохотнула: — Разве что он с обратной стороны Луны?

Семейство внимательно уставилось на меня…

Так! Надо вспоминать живее! Пахом мне что-то рассказывал… Вот! Все Родовые Очаги объединились в империю. А за ее пределами что? Земли кочевников!

Я снова отвесил дурацкий поклон и громко сказал:

— Вряд ли я мог быть раньше кочевником… А если и так, то считайте, что я захватил ваше княжество.

Повисла звенящая тишина…

Лишь через несколько секунд все рассмеялись, но как-то не очень естественно.

— Зачем же ты так на своего спасителя набрасываешься? — спросил у сестры Александр, нахмурившись.

Мне не только его одежда нравится, вроде он и сам — ничего.

Князь произнес очередную неожиданность, которая ввергла большинство присутствующих в кратковременный шок:

— Я спросил об этом потому, что в качестве благодарности хочу предложить вам титул, Алексей. Я как глава рода могу это сделать. К тому же у нас намечается Ритуал Пожалования.

Аделаида недовольно фыркнула, вскочила, смахнув столовые приборы, — те с дребезжащим звоном рассыпались — и убежала. Лили, приподняв юбку, помчалась следом.

Я испугался, что такое поведение княжны и ее нападки в мой адрес вызовут подозрения.

— Это нервное. Сложно переживает произошедшее, — по-отечески обеспокоено сказал князь. Прямо как бальзам на рану! И уже мне: — А вы как справляетесь?

— Благодарю, ваше сиятельство, — опять этот мой идиотский поклон! — Справляюсь.

— Хорошо, — кивнул мне князь. — Обсудим всё завтра. Вы подумайте над моим предложением.

— А если его Очаг не примет? Что же это за аристократ без фамильной магии? — язвительно усмехнулся Павел. — А титул можно и обезьяне пожаловать, так она оттого благороднее не станет.

Любит он, сволочь холеная, нарываться. Клюегорбу его в пасть!

— Помолчи! — прикрикнул на него глава семейства, сорвавшись, судя по лицам, к удивлению многих.

Да уж. А тема явно щепетильная…

Надо вызнать скорее у кого-нибудь подробности…

А! Всклоченная борода!

Я дождался, когда Балистар поднимется из-за стола, и увязался за ним. Догнал его на аллее, видать, он свежим воздухом вышел подышать перед сном. Услышал он мой стремительный топот за спиной, остановился и обернулся.

— Вопрос можно? — спросил я, переводя дух.

Хранитель разгладил усы и склонил голову:

— Понимаю, о чем ты хочешь узнать. Тут дело серьезное. Мой тебе совет — не спеши. Ты ведь с магией не знаком, насколько я вижу. Лучше попросись в служивые, но с привилегиями. Сам придумай, какие тебе по душе. Князь пойдет на уступки. Поучишься потихоньку управлять силой магической. Посмотришь что к чему… А титул от тебя никуда не убежит, если князь так пожелал. Ритуал Пожалования пройти несложно, но что потом? Родовой Очаг может тебя не принять или вообще убить на месте. А коли не примет Очаг, то станешь посмешищем. Здесь-то князь тебя в обиду не даст, но не век же тебе в княжестве сидеть? К тому же, вдруг память к тебе скоро вернется? Тогда и будешь решать, как тебе лучше. Ведь неизвестно, что у тебя было там, в прошлом…

«Мою бы тебе память, старикан!» — мысленно взбрыкнул я.

Хотя хранитель прав. Ну, сделают меня титулованной особой и что с того? У меня после этого где-нибудь прибавится или отрастет? Мое положение здесь вряд ли улучшится, а ухудшиться — вполне может. Семейство заклюет: он ведь чужак! Из грязи в князи?!

Я и так тут свой «славный» путь с позорного столба начал…

Так что верно, титул не убежит.

Однако уточнил:

— А до ритуала понять можно: примет меня Очаг или нет? (Или прибьет к чертям собачьим!)

Балистар покачал головой.

— А как бы мне служанку эту, Марфушу, при себе оставить? — вспомнил я. — Если в служивые пойду, тогда и в другое жилье перебираться придется и заботы женской не видать?

— Уши тебе на что? — усмехнулся хранитель. — Я же говорил о привилегиях. Проси, что хочешь, но шибко не наглей. А то быстро костью поперек горла встанешь.

Поблагодарил старикана и пошел искать, где я тут живу. Марфуша прямо как из-под земли выскочила, лишь только я подошел к усадьбе. Вот ведь молодец! Куда мне без нее?

А вдруг нарочно ко мне приставлена? Следит за каждым шагом? Да пока это и неважно.

Довела до покоев, я дорогу теперь запомнил. Придержал Марфушу и аккуратно поинтересовался:

— А помнишь, тут недавно у позорного столба человек стоял?

— Ну, так вы там и стояли, — снова улыбается радостно, как будто это ей титул посулили.

Или все-таки надо мною посмеивается? Правда, девчушки-хохотушки — не редкость.

— И об этом еще не забыли?

— Не каждый день у нас к столбу привязывают. Надо вспомнить… Да вообще такого не припомню.

— А столб тогда зачем?

— Положено его ставить, вот и поставили.

— Ладно, ступай, спасибо тебе, — сказал я раздосадовано. — Кстати, а Очаг Родовой где?

— Так сразу за обеденным залом.

Она обернулась в дверях:

— А подушки я взбила!

Прыснула в ладошку и исчезла.

Я посмотрел на напольные часы и завалился на мягкий диван. Подремлю немного, дождусь, когда все уснут, и схожу — гляну на это чудо.

Почему-то я решил, что мне лучше встретиться с Очагом с глазу на глаз. Без свидетелей. Мало ли что.

Часы пробили полночь, я аж подскочил. Звон тихий, приятный слуху, но с непривычки да еще на новом месте — недолго и в штаны наложить от каждого непонятного шороха и звука.

Дверь не скрипнула. Хотя по ночам они всегда скрипят, да еще так душераздирающе…

Долго и осторожно пробирался к Очагу, вжимаясь в полутемные углы и прислушиваясь. Никого не встретил. Марфуша если и приставлена бдеть за мной, то давно уже без задних ног дрыхнет.

А вот и он! С виду обычный камин. Здоровый только, во всю стену. Пламя — не пламя. Свечение не особо яркое. Мягкое. Умиротворяющее. Чуть похоже на то, что было в подворотне. Может, в него мне и надо скакнуть и сразу дома окажусь?

От этой мысли я непроизвольно поежился.

А Алиска? Прощай, Алиска…

Вдруг она уже там, на Земле, и полностью проявилась? А я, дурак, тут околачиваюсь.

Но лишь приблизился, еще даже не вплотную — Очаг мгновенно преобразился. Заискрился, потемнел и как полыхнет в мою сторону!

Еле-еле успел отскочить.

Но ногу обожгло, я скривился от боли. Гляжу, одежда цела, а жжение всё усиливается и усиливается. На боку, где карман…

Ох, ты ж, Вселенная!

Там ведь амулет! Выхватил его, а он аж шипит! Я стремглав бросился бежать оттуда. Амулет держу за веревочку в вытянутой руке перед собой, а бросить его почему-то не могу. Выскочил за двор, осмотрелся и как давай прыгать, как умею, да парить в воздухе.

Наверное, туда же доскакал, где мне Балистар амулет этот вручил. Как только перестал камень шипеть и затих, я прикопал его под приметным деревом.

И назад — в усадьбу.

Задолго до нее перешел на обычный шаг. Не стоит себя выдавать. И спешить теперь незачем.

Добрался до дивана и упал без сил.

Меня знобило до самого утра…

Глава 17

Открыл глаза с первыми лучами солнца.

Петухов или не слышал, или нет их тут вовсе.

Пусть на ужине всё прошло, не так, как я бы хотел — не совсем гладко. Да вообще, честно говоря, хреново. Павел с Аделаидой насыпали мне «перца» полную тарелку, зато я предусмотрительно поостерегся и встретился с Очагом тет-а-тет.

А это намного важнее.

Как бы все обернулось, если бы то, что там случилось, произошло на глазах у князя?! Как бы он воспринял? Мало бы мне не показалось уж точно.