Тульпа - Сергей Сергеевич Казанцев

части её инициативой, он больше лежал неподвижно и наслаждался, естественно организм расслабился, и его физическая форма желала быть лучше.

Как только силы стали покидать Данила, его охватила беспощадная паника, заставляя каменеть мышцы, отключая в голове всё разумное, рациональное, логичное, включая лишь примитивные инстинкты. Это на какое-то время помогло получить второе дыхание, чтобы продолжить бег в прежнем темпе, но Данил понимал, что ещё метров сто, максимум двести и он упадёт в снег с сильнейшей одышкой в своей жизни. Голова закружилась от нехватки кислорода, в висках стучала кровь, словно молот по наковальне. Данил обернулся, желая увидеть Лили, так как лишнего воздуха, чтобы крикнуть ей, в его лёгких не осталось. Тульпа была рядом, следуя за ним по пятам, её лицо выглядело умиротворённым, она прикрыла глаза и блаженно улыбалась.

Сильный удар сзади по ступне спутал ноги Данила: запутавшись в собственных ногах, он рухнул в снег, сбив прерывистое дыхание. Тут же резкий удар ногой в область рёбер сделал и без того сиплое с хрипением от бега дыхание невозможным, в глазах помутнело. Данил завалился на спину, чувствуя, что теряет сознание.

- Всё! Отбегался наш фазанчик! Лёха, сделай ему укол, - послышался голос сбоку.

Над ним присел тёмный силуэт, что-то кольнуло в плечо:

- Вот сука, теперь тащи этого борова к машине! – последнее, что услышал Данил.

***

- Дань! Даня! – звучал откуда-то издалека голос Лили.

Данил долгое время прислушивался к голосу, пытаясь понять, откуда он звучит. Вокруг была темнота, и он понял, что его глаза закрыты. Открыть веки сразу не получилось, они слиплись, пришлось потереть их ладонями, избавляясь от чего-то засохшего на его лице. Тело закоченело, вокруг было прохладно, руки не хотели слушаться и плохо сгибались, пальцы потеряли свою чувствительность. Перед его глазами предстало что-то тёмное, неразборчивое. Там, где он находился, освещение было тусклым, еле заметным. Он лежал на чём-то твердом. Попробовав привстать, ощутил жуткую режущую боль в боку. Данил застонал, схватившись за больное место. Его верхняя одежда отсутствовала, карманы были пусты, телефон естественно тоже изъяли, оставив его без связи с внешним миром.

Зрение не сразу, но приспособилось к ужасному освещению, источником которого была щель снизу металлической двери, находящейся от него в метрах пяти. Доступа к двери у Данила не было, потому что он находился в железной клетке, сделанной из толстых арматурных прутьев, которые перепилить-то проблема, а не то чтобы их погнуть или сломать. Он точно это знал, как-никак долгое время отработал на стройке. Внутри клетки, сваренной из этих же прутьев, являясь единым целым с самой клеткой, находились нары, больше похожие, судя по размеру, на лавку с деревянными досками поверх - вот на них и очнулся Данил. Сама металлическая клетка была примерно размером два на два и высотой столько же, по сути это был куб, сделанный из прочной стальной арматуры. Находился куб посередине бетонного короба, похожего на гараж, только тут отсутствовал сам автомобиль, инструмент вдоль стен и прочий хлам, что должен присутствовать в каждом уважающем себя гараже. В одном углу клетки стояло пустое ведро с крышкой, в другом простое оцинкованное ведро с блестевшей в нём водой.

Увидев воду, Данилу ужасно захотелось умыться и попить. С трудом спустившись с нар, и сев на корточки, он зачерпнул холодную воду ладошками, ополоснул ею лицо, сразу в голове прояснилось, а тело покрылось мурашками от сырости и зябкости. Вдоволь напившись из ведра, Данил снова присел на спальное место, продолжил разглядывать своё место заточения.

Прямо перед его глазами, на решётке, находилась дверь, так же, как и вся клетка, сделанная из металлических прутьев. Закрыта она была аж на три замка, внушительного размера. Они были накинуты на дужки снизу, сверху и посередине. Отогнуть дверь сверху или снизу не получится, даже если ты имеешь недюжинную силу. Осмотрев почти каждый пруток, угол, петли, потолок, Данил понял, что вырваться из данной клетки будет нелегко, если вообще возможно. Осознав, что он влип конкретно, Данил снова уселся на деревянную широкую лавку и даже успокоился, поняв, что в данный момент ничего не может сделать. Всматриваясь в плохо освещённую темноту помещения, Данил попытался позвать Лили, которую он слышал сквозь глубокий сон, в который его отправил укол в поле от неизвестных.

- Лили, ты здесь? – спросил он негромко в пустоту, своей тюрьмы.

Тульпа ответила не сразу:

- Привет, Дань, – её голос звучал поникшим, виноватым, а её саму Данил не видел.

- Ты где? Я тебя не вижу? – разглядывая пустые потёмки спросил Данил.

В углу справа, со стороны входной двери, откуда снизу в щель пробивался свет, появилась Лили. Она сидела на полу, поджав ноги к груди, обняв их руками. Её голова была опущена на коленки так, что лица не было видно.

- Что случилось? Почему тебе не удалось мне помочь? – спокойно спросил Данил, хотя в душе понимал, как ему в той ситуации могло помочь бестелесное существо - правильно, никак.

Лили, не поднимая головы, всхлипывая, бурча себе в коленки, ответила:

- Ты так испугался. Я не могла ничего с собой поделать. Ты, Дань, был слишком вкусным, чтобы я могла оторваться от тебя. Животный страх обладает большой энергией, я не могла упустить такое угощение. Прости, – затем немного пошмыгав носом, спросила: