Genyi_Zhiznetvorchestva - Ernest Tsvetkov

поскольку парадокс не разрешен –

не ясно до сих пор, чей это сон:

то ль бабочки, то ль Чжуанцзы. Но ясно,

что видеть сны совсем не безопасно.

Я до сих пор ума не приложу,

Хоть и философ я – не понимаю,

как бабочкою, будучи – пишу?

зачем так легкомысленно порхаю?

13.03.05

***

156

Письмо за окном и книга (вариации на тему Хайдеггера)1

1

Я всматриваюсь в книгу. Я перелистываю страницы. Тихий шелест букв шуршит у самого

уха и отдается эхом на – по-осеннему пожелтевших листах старого издания.

И здания строк выстраиваются в улицы, переулки, перекрестки, бульвары текстов.

Страницы-странницы утекают под пальцами, как ускользающий песок, зачерпнутый

растопыренной пригоршней.

Я смотрю в книгу и медленно пытаюсь постичь: а что видит книга, вглядываясь в меня?

2

Я отвожу глаза от книги и направляю взгляд в окно: там – парад снежинок. Издали они

кажутся одинаковыми, но – той одинаковостью, с которой воспринимаются буквы

удаленного от глаз книжного шрифта.

При приближении же они увеличиваются так, что совершенно явными и различимыми

становятся их иероглифические контуры.

И тут – становится отчетливо ясно: сравнение мира с книгой вовсе не метафора. Да, в

общем-то, и никакого сравнения, на самом деле, не приводилось, а просто

констатировалось: Мир – это Книга.

Тогда вполне постижимым становится и формула выведенного отсюда следствия: вначале

было Слово.

3

И его дальнейшее развитие-развертывание в мире предстало как – система ссылок.

Пока эти строки заставили меня писать их, снежинки буквы растворились в пространстве

– как в том шифровальном письме, которое, чтобы прочитать, надо проявить, подержав

над горячей лампой.

4

А книга была: Мартин Хайдеггер. Бытие и время.

По прочтении Хайдеггера:

Нет без бытующего бытия -

пейзажа направлений и развилок.

И мир вокруг меня – система ссылок,

и ссылкой в мире проявляюсь я –

но на кого, на что? Какое толкованье

несу в себе, собой? И что за место

отведено под это примечанье,

зовущееся мной, в глубинах текста?

Но в том и суть осознаванья мига:

не зданье – мироздание, а книга,

и в ней запечатлевшиеся лица –

листаемые временем страницы.

Я в зеркало смотрю немым вопросом:

а это что еще за сноска – с носом?

11 Мартин Хайдеггер – величайший, загадочнейший философ, автор произведения "Бытие и время".

157

13.03.05

***

158

Альтернатива

Вот идеал: добро, ты победило

в извечной схватке со своим врагом,

его, повергнув, наповал сразило,

и ты – убив – останешься ль добром?

Или посмотрим так на это дело,

которое само старо, как мир:

второй исход: ты зла не одолело,

и, значит, ты – по-прежнему – добро?

Но раз ты есть, тебя зло не оставит.

Отчаявшийся разум вопросил:

Кто же тогда, позвольте, миром правит –

не пресловутое же равновесье сил?!

И что ему ответить? Может статься –

на то и разум он, чтобы терзаться…

15.03.05

***

Самому себе и тем, кто во мне

Чтоб жизнь не показалась слишком ровной,

ты возбудился мыслию греховной.

Второе возбужденье испытал,

когда сам на себя негодовал.

Раздваиваясь – оттого расстраиваясь

так и живешь - то каясь, то раскаиваясь…

16.03.05

***

159

Параллели перелета

Улетают птицы в дальние пространства,

оставляя крики, память и помет

скользят по трассе массы

несомые невесомостью –

в волнах небесного поля

тающий полет

Улетают листья тайком

кружащейся стайкой

в т ающих желтых сумерках,

тихо меркнущих –

в те же самые пространства,

что и птицы – слетают листья:

ведь на расстоянии шага –

уже дальнее

23.03.05

***

Превращения

Сходит ночь восвояси, как снег почерневший весенний

на обочинах рыжих дорог, разогретых апрелем,

как вчерашняя новость и позавчерашнее мнение.

И тогда пробуждается утро младенцем в своей колыбели.

Долго ждать не заставив себя, оно вскочет раскованной речью,

встрепенется, наполнив собою пространство, как собственный дом.

чтоб потом, после бурного дня, ближе к темному, тихому вечеру,

возвратясь к колыбели, скончаться немым стариком.

24.03.05

***

160

Скважины снов

Во мне рождались сны – глубокие, как скважины,

и обращались в явь, как сумерки – в рассвет,

как будто бы есть то, что только есть однажды,

а то, что есть всегда – того, по правде, нет.

Во мне рождались сны – реальнее, чем грезы

и фантастичней, чем реальнейшая явь.

В предутренней заре, верша метаморфозы,

вдруг, обрело себя блуждающее я –

коротким мигом тени метнувшегося всполоха,

нечаянным зевком скрипучей половицы.

Зашевелилась память, темнея грудой вороха,

но это только форма забвения сновидца.

24.03.05

***

Мысль

Порвав застежку ворота рубахи,

встряхнувши череп, как мешок трухи,

мысль пронеслась быстрее черепахи,

которую догнать не смог Ахилл.

Скользнув над взлетной полосой пробора,

спружинила ударною волной.

А я стоял с недоуменным взором

и лепетал: "Куда же ты? Постой"…

27.03.05

***

161

Cogito ergo sum (Мыслю, следовательно существую)

Ходит кто-то, ходит где-то

тенью, призраком, инкогнито,

неприметною приметой –

темный, тайный некто когито,

появляется, где хочет

шлейфом тянущихся дум

и вполголоса бормочет

"как же, как же – эрго сум",

тихим, вкрадчивым хоррором

заползает в шум ушей,

затуманивает взоры

и пугает малышей,

покрывает пыль мирскую

черепицей черепов –

"как же, как же – существую,

и не надо больше слов",

превращая в пыль мирскую

черепицу черепов –

"мыслю, значит, существую –

вот основа всех основ".

Что же – разум или когти,

подскажи – в основе мира?

Но молчит упрямый когито,

скрывшись в недрах штаб-квартиры.

28.03.05

***

162

Мы с тобою

когда проплывем меж серебряных лилий,

когда мы пройдем мимо рдеющих роз –

изменим порядок линованных линий

и геометрических грядок миров,

когда мы пройдем мимо всех изобилий

и мимо трепещуще-суетных слов –

изменим порядок намеченных былей

обыденно-сказочно-красочных снов,

когда мы проскочем созвездья всей пыли

и трения терний назойливых склок –

изменим без пафоса и без усилий

свое расписанье и свой файв о'клок.

28.03.05

***

Бесконечная финита

Суета и волокита

жизнь единственно последняя –

бесконечная финита

бесконечной ля комедии.

28.03.05

***

163

Маяк и мгла

мысль высветилась мысом, на котором

мерцающий маяк маячил желтым

пронзающим густую мглу лучом

а мгла стирала видимость границ

меж морем и пространством так, что бездной

могла казаться мгла, лиловой кляксой

растекшаяся, как из осьминога

плевок чернильный

так вечности проводят выходные,

свой экзистенциальный уикенд,

как будто созданные друг для друга –

маяк и мгла в компании одной…

и, кажется, им некуда спешить…

31.03.05

***

164

Погружение в Слово

Язык, зародивийся в рыке и, вырвавшись из звука,

обрел Образ.

И возвысился над гортанным зовом.

Как зерно пробивается в колос -

Голос прорывается в Логос,

внутри которого уже пробудилось Молчанье -

Сверхзвуковое Слово.

***

165

Ортодокс парадокса

1 (1985)

Я странствовал, я жил и умирал неоднократно.

Я шел в немую даль, возврата нет обратно.

Я понял – парадокс основа бытия,

ему подвластно время, и он, и ты, и я.

Умру через n лет, смерть не остановить,

умру через n лет, но все же буду жить.

И потому не ведаю ты страха,

что никогда не буду могильным просто прахом.

Я шел в упорстве долгом и молчанье.

отчаянья не ведая, не зная покаянья.

Молился всуе, но хотел стремиться

за слишком своенравной синей птицей.

Зарос щетиной, потерял весь лоск.

А надо мной витал незримый парадокс.

Я странствовал по дебрям лесов и городов.

Мир молод для меня, и все-таки не нов.

Глубь океана, призрачность тумана.

Как это странно,

что правда – продолжение обмана,

что жизнь - огонь и в то же время воск.

Ведь надо мной витает незримый парадокс.

Есть жизнь, есть смерть – я вправе выбирать,

и мне решать, и мне за это отвечать.

Но если думать строже.

то это, в сущности, одно и то же.

И если я лечу в провал Небытия,

переступив порог, я все же буду Я!

Вот я рожден, на что я обречен?

Я существую, значит умираю.