Коптский крест - Борис Батыршин

– Никол, а Никол? – прошипел Кувшинов. Отчаявшись одолеть загадку виноторговца и его бочки, сосед решил пойти по испытанному пути – попросить помощи. – Сколько у тебя, а?

– Семьдесят копеек, – не поворачивая головы, прошипел Николка. В гимназии было не принято отказывать в подсказках; но на контрольных Аллеса подобная взаимопомощь была сопряжена с немалым риском. У математика была своя метода – он следил за лицами гимназистов и мгновенно реагировал на любую попытку заглянуть в листок соседа. Уличенному не грозили дисциплинарные взыскания, но…

– Кувшинов! Порви второй листок, шнелле!

Вот и на этот раз Аллес не упустил попытки Кувшинова заглянуть в листок соседа по парте. Двоечник, покраснев и надувшись от обиды, неохотно порвал свой листочек с номером «2» – теперь ответ на задачку не будет засчитан, вне зависимости от того, правильным он был или нет.

– Не верти головой, – прошипел Николка. – Я буду шептать, а ты записывай.

– Овчинников, тишина! В следующий раз порвешь листок! – мгновенно среагировал Аллес.

Опытный взгляд математика безошибочно ухватил шевеление губ гимназиста; но последовало не наказание, а предупреждение – по мнению Аллеса, подсказывание было меньшим грехом, чем попытка списать.

– Господа, откладываем второй листок, битте. Третья задача: «Подрядчик взялся починить дорогу в двадцать четыре версты по семьдесят пять рублей с версты. Нанял он сорок работников по шестьдесят копеек в день, и они починили дорогу в семьдесят дней. Сколько прибыли получил подрядчик?»

Николка приноровился управлять счетной машинкой двумя пальцами, не отрывая их от приборчика, а лишь скользя самыми кончиками по кнопкам. Даже скашивать глаза не приходилось – мальчик наклонял голову, как бы задумываясь, и успевал разглядеть циферки на экране волшебного устройства.

– Сто двадцать, – еле слышно прошептал Николка. Но благородный порыв пропал зря – Кувшинов, не расслышав ответа, ткнул соседа локтем:

– Слышь, сколько там будет?

– Отложили третий листок! Четвертая задача, камераден[71]…

– Ну, жила, я тебе это попомню… – злобно прошипел Николкин сосед. Уже третий его листок остался без ответа, а значит, шансы Кувшинова получить что-нибудь, кроме «плохо», стремительно падали. Николка дернул плечом, отмахиваясь от угрозы; но на душе у него стало неспокойно. С Кувшиновым в классе не особенно считались, но Николка знал, что сосед его, обладая натурой мелочной и мстительной, был вполне способен затаить злобу и устроить своему недругу какую-нибудь пакость.

Когда математик произнес свое неизменное «Аллес, господа, сдаем работы», Николка одним из первых вскинул руку. Математик с удивлением взглянул на мальчика – он-то привык к тому, что Николка сдает работу в числе последних, – и, взяв его стопку, привычно прошелестел листками. Потом перевел недоверчивый взгляд на Николку – и дальше, на его парту. Мальчик усмехнулся про себя: Аллес смотрел, сколько листков с невыполненными номерами осталось несданными, и все не мог поверить, что он выполнил все задания, до единого. Что, не ожидали? Вот вам чудеса прогресса, почище всякого Жюля Верна! Тот небось и представить себе не мог счетной машины размером с половинку почтовой открытки? А у нас она уже в кармане!

– Ну, Овчинников, ты меня сегодня приятно удивил, – произнес математик. – Проверю, что ты там накропал. Аллес гут, ду канст вег геен[72].

Обрадованный Николка рванулся из класса, на ходу вдевая руки в ремешки ранца. О Кувшинове он и думать забыл. И уже на выходе из здания гимназии мальчик нащупал в кармане коробочку рации. Во время уроков ее пришлось, конечно, отключить; но теперь Николка спешил оживить рацию: а вдруг именно сейчас Олег Иванович или Ваня пройдут через портал и, появившись здесь, вызовут своего верного проводника и помощника?

Николка на ощупь щелкнул кнопкой «ВКЛ». Мальчик знал, что в кармане на черной коробочке зажглась крохотная рубиновая лампочка и ожил тусклый серо-зеленый экран, испещренный непонятными значками и цифрами.

– Это рабочая частота и номер канала, – объяснял перед расставанием Олег Иванович. – Сейчас это тебе не нужно, а потом, когда будет время – все объясню подробно. Я настроил нас на один канал, так что просто держи рацию включенной. Когда в канале кто-то появится, ты услышишь. Я сделал звук потише, так что держи ее рядом – тогда не пропустишь вызова. Жмешь тангенту – вот здесь – и отвечаешь. А когда договоришь – отпускаешь, и рация работает на прием.

«Тангента», «канал», «частота»… Николка не понял ни единого слова, но сумел почти все запомнить; и теперь он поглаживал пальцем рубчатую клавишу и со вкусом повторял про себя эти такие значительные и важные слова из будущего, предвкушая, как он сам скоро будет понимать, что все они означают, и конечно же тогда овладеет всеми этими чудесными устройствами.

– Эй ты, жила! А ну стой! Потолковать надо! Что, струсил, сбежать решил?

Посреди переулка, которым Николка бегал из гимназии на Гороховскую, стоял Кувшинов. Он был не один – за спиной у двоечника стояли двое хмурых типов из другого класса. Втроем они нередко принимали участие в разного рода потасовках, причем Кувшинов, считавшийся самым умным, играл роль атамана и заводилы. С этой троицей старались не связываться: обычно после ссоры с Кувшиновым его недруги расходились по домам группой. Противник нападал только превосходящими силами, а увидев, что будущая жертва не одна, как правило, отступал.

Но сегодня, на радостях после контрольной, Николка напрочь забыл об этой мере предосторожности! Да и не собирался он искать компанию – ведь чудо-коробочка в любой момент могла зашипеть, затрещать, подать голос… что потом объяснять опешившим одноклассникам? И вот результат. Николка, как последний лопух, попался Кувшинову и его клевретам – и те стоят теперь перед беспомощной жертвой и злорадствуют, предвкушая легкую расправу.

Легкую? Ну это мы еще посмотрим!

Готовясь к неизбежной драке, Николка набычился и сделал шаг назад. Сунул руку в карман, чтобы выключить на всякий случай рацию – мало ли что! – и тут пальцы наткнулись на прохладный металл другого подарка из будущего.

– Если придется применять, – говорил Ваня, – направляй сопло в лицо противника. Расстояние – метр, не больше… Ну, по-вашему – аршин с четвертью. А лучше – еще меньше. Целься прямо в глаза: нажал, досчитал до трех, отпустил. Постарайся выбрать момент, когда противник идет на тебя, а сам отходи, пусть он войдет в облако газа, навстречу струе. Да, и главное: если будешь на улице – следи за ветром. Если он дует на тебя, сначала надо развернуть противника, а то самому достанется. И на всякий случай – глаза закрой на секунду, а то мало ли…