А отличники сдохли первыми… (Часть 3) - R. Renton
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— С кем? С ленинскими? — Капитан пренебрежительно сплюнул через дырку в зубах.
— С теми, кого уже точно не вылечить. Что вы знаете про жор?
Окружающие костёр дети притихли и прислушались к нашему разговору. Даже бодрый Атос, который то и дело нахваливал своё произведение кулинарного искусства, подмигивая Алине и другим девушкам, тоже замолчал. Снимая шампуры с готовым мясом, он также настороженно прислушался к беседе.
Дестрой немного опешил. Но быстро приосанился и расслабленно пожал плечами:
— Да чего там знать… Я говорил — в лесу их мало. Тупые. Неуклюжие. Слабые. Сейчас вот вокруг забора на запах соберётся с десяток — так устроим с ними бугурт. Разомнёмся хоть. — Он старался говорить бодро, но все остальные пока не поддержали его оптимизм, наблюдая за мрачным выражением моего лица.
Я оглядел подростков и помедлил с ответом, пытаясь подыскать наиболее ёмкие выражения. Но меня опередила Алина. Без тени былого детского восторга, она начала говорить тихо. Так, что в собравшейся толпе смолкли любые другие шумы.
— Судя по всему, в каждой городской больнице, а также в НИИ «Микроб» и Дзержинке — ульи с десятками прыгунов. И сотнями обычных жор. А один прыгун способен за пару секунд разорвать нескольких человек. — Сделав небольшую паузу, девочка продолжила чуть громче. — На Мясокомбинате и Крытом рынке — тоже ульи с прыгунами. Но и обычные жоры из этих скоплений сожрут вас быстрее, чем вы скажете «помогите мне, пожалуйста».
И она снова замолчала. Никто не проронил ни слова.
— Под заводом «СЭПО» — логово жор, которые распространяют совершенно отвратительную заразу. Вы бы видели этих многоножек… И этих… Извивающихся… — Алина поёжилась и вместе с ней такое же движение сделали несколько других ребят помладше. — И это я ещё не вспоминаю про мегажору. Одного Кир убил. Но ведь где-то есть ещё. И вместе жоры гораздо сообразительнее, чем поодиночке. Злее. Быстрее. Опаснее.
— Вот с кем придётся воевать. — Я закончил её рассказ после пары секунд тишины, в которой слышались только потрескивания угольков. — Скопления… Или ульи. Они медленно расширяются. Эволюционируют. Коконы растят новых солдат. Прыгунов. Многоножек. Мегажор. И кто знает, кого мы ещё не успели найти в округе. Кто знает, во что превратились скопления там, где никто не мешал им развиваться с самой зимы. Там, где людей больше нет. Там, где эта война была проиграна.
Сквозь треск углей послышался шум ветра в деревьях на территории лагеря. Кто-то смущённо кашлянул. Шмыгнул. Но никто не произносил ни слова. Окружившие костёр дети лишь задумчиво глядели на слабеющие всполохи рыжего пламени у своих ног.
Лань присела и дотянулась до края не прогоревшего до конца поленца. Подтолкнув его в центр кострища, она вызвала взлёт целого снопа ярких искр, унёсшихся к звёздному небу в замысловатом, ярком, но коротком танце. Поднявшись обратно, девушка тихо запела медленную песню. Низким, но приятным голосом:
— Shadows fall… And hope has fled… — В паузе на неё обратились все взгляды. — Steel your Heart… The down will come…
Даже шебутные щенки сейчас смирно сложили лапы и уселись вокруг Алины вместе с сероглазой матерью, уставившись на разгорающееся полено в центре костра.
— The night is long… And the path is dark… — Тихий голос всё ещё звучал в одиночестве. — Look to the sky… For one day soon… The dawn will come…
Дестрой нагнулся к куче дров, сложенных у костра, и кинул в круг пламени ещё одно полено, взорвав воздух сотнями пляшущих огоньков. И потянул ту же мелодию вместе с девушкой:
— The shepherd’s lost… And his home is far… — С каждой фразой к их дуэту присоединялись новые ломкие голоса, подпевающие знакомым словам. — Keep to the stars… The dawn will come…
И вскоре весь круг тянул медленные строчки знакомого им всем припева. Не очень стройно, но выразительно:
— The night is long… And the path is dark… — Лань взяла меня за руку и заглянула в глаза, продолжая петь вместе со всеми. — Look to the sky… For one day soon… The dawn will come…
На фоне хора зашелестела и зазвенела острая сталь — Дестрой медленно вынул из ножен свой меч и поднял его над головой:
— Bare your blade… And raise it high… — Вслед за этим движением вокруг костра к звёздам взлетел ещё десяток длинных и коротких острых клинков. — Stand your ground… The dawn will come…
Разгорающееся пламя отражалось в стали, танцуя теперь и внизу и вверху:
— The night is long… And the path is dark… — Хор набрал полную силу и закончил припев во всю мощь пары дюжин мальчишеских и девичьих голосов. — Look to the sky… For one day soon… The dawn will come!!!
И после недолгой тишины клинки со звонким шелестом вернулись в ножны.
Под треск поленьев Дестрой медленно обвёл спокойным взглядом свой отряд и заглянул в глаза всем присутствующим, остановившись на мне:
— Когда придёт время — мы не проиграем. — И через мгновение он звонко хлопнул в ладоши. — А сейчас — празднуем!
Круг «копейцев» взорвался дружными «да-а!», «у-ху!», «е-е-е!», и в огонь тут же полетело сразу несколько новых поленьев. Атос метнулся к шампурам, разложенным на столе, сгрёб их в два ароматнейших букета и пошёл по кругу, раздавая каждому присутствующему по одному.
Под поднявшийся гомон капитан подошёл к накрытому столу и поднял с края ближайший стакан:
— За Шефа и за «Железное копьё»!
— За Шефа и за «Железное копьё»!!! — Ему ответил весь дружный хор и подростки тоже устремились к своим стаканам.
Дестрой с улыбкой протянул стакан мне и Лани, и сам присел рядом с Алиной, обняв вместе с ней Шунку. А с другой стороны до нас как раз дошёл Атос. С галантным поклоном он вручил Алине её шампур и, повернувшись ко мне, он заметил, что рука без стакана у меня занята ладошкой юной арбалетчицы.
— Оу… Я там… На тарелку положу… — Кучерявый паренёк подмигнул мне и ускакал с остатками своих мясных букетов к накрытым столам.
— За Шефа… — Лань повернулась ко мне и, улыбнувшись, стукнула краем стакана о мой.
— За Шефа. — Я кивнул и отхлебнул напиток. Неплохой эль. Сто лет такой не пил.
— За Чёрный отряд! И за чёрного Жору!!! — Снизу раздался звонкий голосок Алины.
И толпа тут же поддержала тост
