Натуралист в поиске (записки ловца змей) - Аркадий Недялков

- На этом участке можно иметь больше зверья, - уклончиво ответил лесничий.

На сборный пункт к мосточку пришло всего девять хлопцев.

- Кого мамки не пустили, - объяснил мне Миколка, - боятся они, как бы не покусали гады. А кому скучно показалось. Ведь вы, дядько Алеша, не сразу подходите, а стоять да на гада смотреть, как он уползает, неинтересно. Вот как бы вы дозволили нам их задерживать, тогда интереснее бы стало! Можно, а?

Я еще раз самым строгим образом запретил хлопцам даже близко подходить к змеям. Миколка сразу поскучнел, но спорить не стал.

Как и в первый раз, расставил я хлопцев цепью, и охота началась. Теперь мне стало полегче: цепь была из трех звеньев.

Михалку я разрешил искать гадюк одному.

Меньше людей (да еще если эти люди шумные хлопцы) - меньше шума. Меньше шума - меньше беспокойства птичьему и звериному населению нивок.

Мы слышали, как за кустами на болоте крякали утки и барахтались в воде какие-то зверьки. Когда же мы вышли к переходу через одну перейму, из травы с тревожным кряканьем выскочила крякуха. Утка то взлетала над травой, то падала в траву и билась там, будто уже не было сил взлететь.

Хлопцы замерли там, где стояли, и никто из них за уткой не погнался.

- Знаем твою хитрость! - сказал утке Миколка. - Не обманешь! Бегать за тобой только дурак станет!

Утка билась в траве метрах в трех от нас Мы стояли и смотрели на ее старания привлечь нас. Так продолжалось несколько минут. Потом утка то ли устала, то ли ей надоело, но вдруг она перестала биться, вытянула шею и уставилась на нас.

- Кши! - замахнулся на нее Миколка. Утка тотчас забилась снова.

- Пошли дальше, - сказал Михалко, - чего зря время терять! Утят ловить нельзя. Лесничий узнает - батьку оштрафует.

Только мы тронулись с места, как из травы с шумом и писком вырвался десяток уже довольно крупных утят. Они еще не умели летать. Шумно хлопая крыльями, утята тесной кучкой бросились в воду, пересекли чистое место и скрылись в траве на противоположной стороне. Крякуха тут же взлетела и пропала за кустами.

Мы успешно охотились почти до самого заката. Три мешочка уже были заполнены змеями, как вдруг на одной из кочек я увидел сразу двух крупных гадюк. Распластавшись лентами, змеи грелись в лучах солнца. Кочка находилась на лабызе метрах в пяти от края нивки. Я попробовал ногой лабызу. Ковер из переплетенных стеблей травы и мха был зыбким и хотя прогнулся, но выдержал мою тяжесть. Я сделал еще один шаг. Держит. Забыв о коварстве лабызы, я осторожно пошел к кочке со змеями. Три шага - я хорошо помню - лабыза меня держала, а на четвертом правая нога провалилась сквозь нее. Я рванулся назад, но и левая нога провалилась еще глубже, чем правая. Я хотел повернуться и вылезти на лабызу, но запутался в траве и провалился почти по пояс. Следующая моя попытка освободиться загнала меня в болото по грудь. Тут я понял, что попал в трясину, и испугался, но не потерял способности мыслить.

- Хлопцы, быстро ко мне! - закричал я.

- А что там у вас? - из - за кустов спросил меня Миколка. - Идите лучше ко мне, тут змея!

- Я провалился! Выручайте!

- Хлопцы! Шкода! - закричал Миколка. - Дядько Алеша провалился! Рятуйте!

Затрещали кусты, и на краю нивки появились Миколка и Михалко.

- Ой, дядечка, - испуганно завопил Миколка, - да как же мы вас вытащим?

- Тихо, ты! - цыкнул на него Михалко. - Дядько Алеша, справа от вас кочка. Цепляйтесь за нее и держитесь! Да не сучите ногами, а то вас еще глубже утянет!

Я посмотрел направо. Кочка была рядом, а болотная грязь подходила уже мне по плечи. Болото тянуло меня вглубь. Я ухватился за кочку обеими руками, и она помогла мне удержаться на поверхности. Не будь ее - меня бы уже затянуло. Хлопцы топтались на краю нивки.

- Держите, дядько Алеша! - крикнул Михалко, и что-то ударило меня по голове. Это что-то оказалось палкой с привязанным к ней ремнем.

- Хватайтесь за ремень, мы вас вытянем! - крикнул Михалко.

Одной рукой держась за кочку, другой я ухватился за ремень. Расстаться с кочкой я не решился и правильно сделал: как только хлопцы натянули ремень, он лопнул. Если бы я не держался за кочку, то наверняка бы утонул. Однако левая моя рука продолжала крепко держаться за кочку. Я хотя и окунулся с головой в болотную жижу, но сумел дотянуться до кочки правой рукой и, уцепившись за нее обеими руками, невероятным усилием вырвал голову из жижи.

Грудь мне давило, ноги сильно тянуло вниз.

- Ой, лишенько! - отчаянно вопил какой-то хлопец. - Утопнет дядько!

- Замолчи! - крикнул Михалко. - Дядько Алеша, держитесь!

Сейчас мы вас выручим! Только удержитесь минуточку!

Кочка пока держала меня, но и она стала погружаться в болото.

- Скорее! - прохрипел я. - Кочка тонет!

- Мы сейчас! - отозвался Михалко. - Хлопцы, а ну, быстро за мной! Срубим ольху и перекинем ее дядьке!

Он опрометью побежал к кустам повыше. Хлопцы кинулись за ним. Застучал топор. Зашумело листьями падающее дерево. Я держался за кочку и ждал. Успеют ли хлопцы? Кочка медленно погружалась в болото. Жижа доходила мне до подбородка.

- Дядько Алеша, вы живы? - закричал мне Михалко.

- Жив! - прохрипел я. Ответить громче я не мог: болото сдавило грудь.

- Держите!

Ольха больно хлестнула ветками по лицу. - Хватайтесь руками за ствол и тихонько вытягивайтесь из глуби! - кричал мне Михалко. - только не резко, а тихонько! Я сейчас еще ольху принесу!

Одной рукой я все еще держался за кочку, а другой уцепился за ольху. Потянул ее вниз. Ольха не тонет. Потянул сильнее. Не тонет. Тогда я схватил ствол ольхи обеими руками и подался в сторону нивки. Болото чавкнуло. Еще усилие - и я освободился по плечи. Дышать стало легче, но продолжать вытягивать себя из трясины я не мог. Сил не было. Раскинувшиеся по лабызе ветки ольхи удерживали мою голову и плечи над поверхностью болота. Можно было передохнуть. На нивке стучал топор, возбужденно перекрикивались хлопцы. Потом раздался шум падающего дерева и через секунду топот. Из кустов сначала показался комель дерева, а за ним и ствол. Хлопцы вцепились в ствол довольно большой ольхи, как муравьи, и изо всех сил тянули дерево к краю болота. Рядом со мной шлепнулись ветки. Я передохнул и снова старался вылезти из трясины. Делать это приходилось с большим трудом: грязь держала крепко. Я вытянул себя всего на десять сантиметров; руки задрожали, нужно было опять сделать передышку. Видя, что я понемногу вылезаю из трясины, хлопцы оживленно загомонили. После передышки я снова напряг руки и освободил из грязи грудь. Кто-то потянул меня за воротник куртки. Глянул вверх, а это Михалко. Хлопец лег на ствол второй ольхи и старался помочь мне выбраться на ветки. Медленно вылезал я из грязи. Болото отпускало не сразу. Ветки ольхи подо мной и Михалком гнулись и трещали. Того и гляди снова в трясине окажешься.

Через несколько минут я лежал на твердом берегу. Но меня стало колотить, как в лихорадке. Сильная дрожь сотрясала все тело, и я никак не мог ее сдержать. Мне не было холодно. Наоборот, я весь горел. Вся моя одежда насквозь пропиталась черной болотной жижей, а сапоги остались в болоте.

- А ну, хлопцы, - скомандовал Михалко, - быстро соберите хворост и разожгите костер. Дядьку Алешу согреть надо!

Я хотел раздеться, но руки мои тряслись и не слушались. Раздеться мне помог Михалко. Потом я голый грелся у костра, а хлопцы в луже полоскали мою одежду. Мало - помалу дрожь улеглась. Хлопцы развесили мою одежду на хворост у костра. Миколки среди них не было.

- А где Миколка? - спросил я.

- Он в село побежал, - ответил Михалко, - я его за взрослыми послал.

- Зачем?

- А на всякий случай.

- На какой - такой случай?

- Ну на такой, а если бы мы не смогли вас вызволить из болота?

Сказано это было так спокойно, как будто речь шла не о том, что меня нужно было спасать, а просто требовалась помощь в каком-то обычном деле.

Я глянул на то место, где еще совсем недавно отчаянно боролся за свою жизнь, и меня опять бросило в дрожь.

- Ничего, дядько Алеша, - ободрил меня Михалко, - в этих местах из трясины выбраться можно. Вот возле озера Лунево хуже. А здесь, подле нивок, редкий селянин в трясине не побывал.

За кустами раздались голоса.

- Здесь мы! - крикнул Михалко.

К костру вышел Миколка, за ним трое взрослых мужчин и... Илларионыч.

Что было потом, рассказывать неинтересно. Просто попало мне за неосторожность по первое число. Обижаться не приходилось. Что поделаешь заслужил!

Хутор Нивка был нашим опорным пунктом до середины августа. Отсюда мы ходили охотиться в разные места: и к питомнику сосны, и на озеро Лунево, и на нивки. Хлопцы помогали нам, и "уловы" были богатыми. Илларионыч дважды отвозил в змеепитомник полные ящики змей. Все шло отлично, если не считать той мелочи, что после второй поездки в змеепитомник Илларионыча укусила гадюка. Произошло это так. Мы ловили гадюк на нивках. Как обычно, хлопцы шли цепью, мы с Илларионычем располагались на флангах цепи и бегали вдоль нее, собирая обнаруженных змей. Время приближалось к полудню. В полдень мы обычно раскладывали костер, жарили на углях соленое сало, грибы (их собирали хлопцы), пекли в золе картошку и обедали. В этот день я почему-то особенно проголодался и нетерпеливо ожидал, когда же Илларионыч объявит перерыв. Вдруг на левом фланге, там, где был Илларионыч, испуганно закричали хлопцы.