Черные щиты - Джон Робертс

Король Пашар всегда служил для нее примером идеального правителя: сильного, мудрого, иногда, по необходимости, жестокого. Он нежно любил свою дочь, однако ко всем прочим относился с подозрением и недоверчивостью, что отвечало обстановке дворцовых интриг.

Пашар узурпировал трон, но принцесса сознавала, что иначе он поступить не мог — прежний король был не способен управлять государством, а ее отец обладал и волей, и мудростью истинного владыки. Шаззад всегда думала о нем как о короле, даже когда была всего лишь маленькой девочкой, а он — герцогом среди множества равных ему по рангу сановников.

Совсем другим был Гассем — варваром, наделенным могучей природной силой, схожей с силой грозной стихии. Гассем покорял мир, и никто не мог противиться его власти. К тому же он был молод… Перед всем этим меркли сила и величие короля Неввы.

И к тому же Гассем был хорош собой! Теперь Шаззад поняла, что не знала истинной мужской красоты, пока не увидела шессинов. Они были самыми красивыми людьми в мире — и вместе с тем свирепыми грозными воинами. Вспоминая о взгляде Гассема, которым тот смерил ее с головы до ног, принцесса возмущалась до глубины души, но одновременно ее охватывал невероятно сладостный трепет. Шаззад, как только достаточно повзрослела, легко заводила и меняла любовников, но они всегда оставались для нее лишь развлечением. Она пользовалась ими и без сожаления бросала, как только они начинали ей надоедать. Принцесса никогда не думала, что может мечтать о мужчине, пока не встретила Гассема. И если он так великолепен, то какова же его королева?

Внезапно одна из придворных дам в удивлении поднялась с места и подбежала к парапету.

— В чем дело? — спросила принцесса, очнувшись от своих невеселых раздумий.

— Смотрите! — закричала женщина, указывая куда-то вдаль.

— Маяк!

Теперь вскочили все, и аристократки, и рабыни. Женщины столпились у края террасы.

— Не может быть! — воскликнула одна из них. — Наверное, это просто случайный отблеск. Возможно, рабы полируют бронзовые короба, в которых носят наверх дрова.

— Нет, — возразила Шаззад, прикрывая ладонью глаза от прямых лучей заходящего солнца. — Это сигнал начала мореходного сезона! Я вижу дым!

— Но это же невозможно! — возразила другая дама, жрица морского бога. — Храмовые священники еще не принимали решения об открытии сезона, и кроме того, все равно… Все равно слишком рано! Как могло случиться такое?

— Только мой отец, король Неввы, наделен такой властью! — скривив губы, заметила Шаззад. Она была в ярости, что Пашар ни словом не обмолвился ей о своем решении.

— Тогда нам следует поспешить домой! — заволновалась одна из женщин. — Необходимо переменить одежду, и ума не приложу, как я сделаю это. Ведь все мои весенние платья еще не готовы!

— А я так располнела за зиму! — запричитала другая. — Со мной это всегда случается в сезон штормов. Ни один из весенних нарядов на меня просто не налезет! Теперь моим швеям придется работать день и ночь, и все равно я несколько дней не смогу появиться на людях!

Кровь застучала в висках у Шаззад, ей казалось, что она вот-вот упадет в обморок. Произошло чрезвычайное событие, а эти безмозглые создания могут болтать только о своих тряпках! Принцессу охватило жгучее желание схватить плетку и пройтись ею по плечам и спинам этих никчемных тупиц. Шаззад попыталась взять себя в руки. Если она даст волю чувствам, оскорбленные аристократки могут жестоко ей отомстить. Принцесса сосредоточила свое внимание на музыкантах. Она вдруг осознала, что они заиграли весеннюю музыку. Когда Шаззад уверилась, что может наконец говорить спокойно, то обратилась к своим дамам:

— Полагаю, вам и впрямь лучше вернуться домой и заняться своим гардеробом. Должно быть, маяк зажгли, потому что отец готовится к войне против вторгшихся в нашу страну варваров. Он хочет как можно быстрее двинуться морем на север. Огонь на маяке — древний сигнал для сбора флота. Вот и все. Это знак боцманам, чтобы они начинали вытаскивать пьяных матросов из кабаков, и офицерам, чтобы те возвращались на свои суда из загородных усадеб. Во время войны для принятия подобных решений королю не требуется согласия жрецов.

Разумные речи принцессы успокоили взволнованных женщин, и они вернулись к своей обычной болтовне о нарядах. Шаззад подумала, что, похоже, ее народ действительно близок к вырождению. В таком случае он достоин того, чтобы его поработили варвары.

Когда придворные дамы наконец удалились, Шаззад отпустила слуг, оставив при себе лишь нескольких рабов-охранников, и вернулась в свои покои. Она потребовала одежду для верховой езды и велела оседлать кабо. У принцессы не было настроения при параде шествовать по улицам города в паланкине, который несли на плечах четверо рабов.

Рабыни раздели принцессу и смыли с лица искусно наложенную краску, затем аккуратно распустили сложную прическу и выбрали из волос нити жемчуга. Шаззад облачилась в плащ с широкими рукавами, кожаный жилет, короткие узкие штаны и высокие шнурованные сапожки из мягкой кожи.

— Уверена, у королевы Лериссы нет подобных нарядов, — сказала она Тивале, одной из своих приближенных рабынь. — Когда она встает утром, то натягивает на себя какую-нибудь тряпку и ходит в так до вечера. Возможно, бывают даже дни, когда она не утруждает себя и этим.

— Вероятно, так, — согласилась Тивала.

— И все же Лерисса — истинная королева. Ей не нужна роскошь, чтобы утвердить свое положение. Она может не прикрывать свою наготу, но все равно ее боится весь цивилизованный мир. Каждое ее желание беспрекословно выполняется. Вот в этом и заключается подлинная королевская власть!

— Госпожа, ее подданные — дикари, обыкновенные варвары. Разве у них есть истинное величие?

И все же Шаззад знала, что это не так. Почти все королевские династии современности были основаны грабителями, пиратами, дикарями — достаточно сильными, чтобы завоевывать и удерживать завоеванное. С годами они приобретали лоск, респектабельность, жрецы придумывали им подобающие родословные, восходившие к самим богам.

Принцесса не сомневалась, что основатели королевской династии Неввы некогда были такими же варварами.

Шаззад привели ее кабо, она вскочила в седло и поскакала прочь из дворца. Она была в таком возбуждении, что когда принцесса мчалась на своем скакуне по узким улочкам столицы, люди шарахались по сторонам. В Касине было запрещено ездить верхом в утренние часы, когда на рынки доставлялись товары из окрестных усадеб. Разумеется, Шаззад не обращала внимания на этот запрет, как и на множество других правил, установленных для обычных людей.