Предсказатель прошлого (сборник) - Кир Булычев

— Ладно, бабуся, — сказала Кора, поднимаясь со стула и целуя бабушку в щечку. —Я и на самом деле постараюсь поверить этому хамелеону, обманщику малолетних, извергу Милодару. Но если он меня снова обманет и я не вернусь сюда через три дня, то его внуки скоро увидят труп любимого дедушки.

— Не говори так, Кора, это нехорошо, — всполошилась баба Настя.

Но Кора не слышала ее, она уже прошла к себе в спальню, за три минуты собрала походную сумку, переоделась в дорожный комбинезон и укрепила на спине автономный движок.

Бабушка вышла на крылечко и воскликнула на прощанье: — Ты борщ не доела!

— Поставь его в холодильник, — отозвалась Кора. Она спрыгнула с крыльца, пробежала, набирая скорость, мимо клумбы, мимо клубничных грядок, к открытой калитке… взлетела и взяла курс на Вологду.

Не спеша пролетая над густыми лесами, с таким трудом восстановленными после опустошений двадцатого века, любуясь извивами рек, очищенных от промышленных отходов, поглядывая на орлов и соколов, вновь заселивших небо, Кора размышляла о том, что бабушка, как всегда, права. Ну сколько можно отдавать всю себя мужскому делу — сколько можно быть полицейской ищейкой и пугалом для детишек на отдаленных коррумпированных планетах? Все! Решено! Я свободна!

В ухе зазвенело — это Милодар поторапливал своего агента — дело, видно, было серьезным.

Кора похлопала себя по уху, звон стал потише, но не смолк. Это ее встревожило.

Свою тревогу она высказала вскоре в кабинете комиссара Милодара, опустившись на лифте под ледяной километровый щит Антарктиды, где располагалась земная штаб-квартира ИнтерГпола.

— Скажи мне, Милодар, — сказала она голосом, будто впитавшим в себя вековой холод Антарктиды. — Когда меня возвращали в мое тело, что туда еще внедрили?

— Ничего, — ответил Милодар, широко улыбаясь. Его голубые глаза лучезарно сверкали на загорелом лице, седые кудри ненавязчиво падали на лоб. Он не встал со своего места за широким столом, но поднял руку, приветствуя Кору.

— А что звенело? — спросила Кора, подходя к столу и опускаясь в кресло, которое послушно приняло форму ее тела. — Что во мне звенело?

— Это ребята из экспериментальной лаборатории баловались, — отмахнулся Милодар. — Никакого вреда для организма, так, легкий сигнал…

— Значит, так, — сказала Кора. — Прежде чем я продолжу этот разговор, попрошу вынуть из меня все звоночки, сигнализацию, руководящие указания и напоминания.

— Разумеется, — ответил Милодар, улыбаясь доброй улыбкой старшего брата. Но Кору этим не обманешь — она отлично знала, что Милодар, которого видели сотрудники ИнтерГпола и даже друзья (хотя у него, конечно же, не было друзей), был не более как удачной голограммой. Настоящий Милодар выглядел неизвестно как, скрывался неизвестно где, поэтому ни одно из покушений на него не увенчалось успехом. В Земном управлении, правда, сплетничали, что в истинном облике его видели только новые молодые жены — синхронные пловчихи, близнецы Джульетта и Макбетта.

— Разумеется, — повторил Милодар, — но учти, что разборка и сборка твоего тела займет чуть больше двух недель и на нем могут остаться шрамы.

— Спасибо, дружище, — ответила Кора, — потерплю до следующего тела.

— Ломать — не строить,— загадочно произнес шеф.

— Говорите, зачем вызвали из отпуска, — официальным тоном спросила Кора, рассматривая свои пальцы, — ногтям бы еще подрасти.

— Покой нам только снится, — ответил загадочным афоризмом шеф ИнтерГпола. — Я вот в отпуске четыре года не был. — Ужасно! — согласилась с ним Кора.

— Любой бухгалтер волен поехать на Гавайские острова! — Вот именно.

— А мы должны копаться в отбросах человечества. — Так что же случилось? — повторила свой вопрос Кора.

— То, чего мы опасались. Убит Эгуадий Второй. — Это еще где?

— Разумеется, ты вообще перестала читать газеты и смотреть новости. Может, ты не знаешь, где находится планета Ныо-Гельвеция? — Ума не приложу. — Мне за тебя стыдно.

— Послушайте, Милодар, вы же посылаете меня к чертям на кулички, я месяцами не вижу ни одного разумного лица, а пашу на вас, как Микула Селянинович — богатырь из русского эпоса. Когда мне смотреть новости? Где мне их смотреть? В джунглях, под землей, в облаках? В вертепе?

— Кора, только без этого! Только без рук! — предупредил ее Милодар, вскакивая с кресла и отпрыгивая в угол. — Только без эмоций. Я сам тебе все объясню.

— Так-то лучше, — Кора уселась в кресло и перевела дух. Вспышки гнева обходились ей недешево. Новое тело к ним еще не привыкло и ответило приступом радикулита.

— Эгуадий Второй — законный правитель планеты Нью-Гельвеция, потомок славного рода Супремидов. Всеми возможными методами он боролся за мир и межпланетное сотрудничество. Он развивал у себя в империи экономику, экологию и искусства. Он пригласил с Земли ведущих специалистов в различных научных областях, и они были счастливы трудиться на благо его народа.

Говоря так, Милодар нажал на кнопку, и в дальнем конце комнаты на белом фоне возникло голографическое изображение высокого, согбенного пожилого человека в старомодных очках и чуть потертом костюме. Человек обратил рассеянный взор к Коре, и губы его шевельнулись. Робкая улыбка озарила его некрасивое, но доброе лицо…

— Вот его и убили, — мрачно сказал Милодар, почесывая голографический живот.

— Бомба? — спросила Кора. Бомба была самым обычным орудием против диктаторов, императоров и демократически избранных президентов.

— Убит он был странно, — сказал Милодар. — Настолько странно, что мы вызвали тебя, а не обычного агента. Его пронзили двумя шампурами. — Как так?

Милодар включил на экране новое изображение. На этот раз Кора увидела обнаженное желтоватое тело императора, лежащее на полу в пустом мрачноватом помещении. Лежал он навзничь, раскинув руки, и из его груди торчали рукоятки двух шампуров для приготовления шашлыка. На теле и на полу была видна запекшаяся кровь.

— Все равно я не понимаю, зачем было меня вызывать? У них на планете существует собственная полиция, которая наверняка этим уже занимается. И чем меньше мы будем совать носы в их дела, тем лучше для всех.

— Великолепно сказано! — Милодар щелкнул пальцами, и этот звук, соответственно усиленный, разнесся по его скромному дому.

Не прошло и полминуты, как в кабинете возникла стройная как тростиночка фигурка одной из молодых жен Милодара — судя по доброй улыбке, скорее Джульетты, чем Макбетты. Нежную красоту ее лица чуть портила крупная прищепка для носа, которую Джульетта не снимала, как профессионал в синхронном плавании.