Новогодний бой (с иллюстрациями) - Дадли Поуп

«Обидиент» вышел из строя. Высокий носовой бурун и кипящая за кормой вода повторяли хрестоматийное изображение эсминца, идущего полным ходом. Кинлох направился к конвою, до которого теперь было 8 миль, одновременно просигналив «Обдьюрейту»: «Следовать за мной».

Кинлох решил пройти под кормой конвоя, по ходу дела поставив дымовую завесу, а потом прикрыть транспорты с юго-востока. Именно в этом направлении они двигались, уходя от «Хиппера». Если появится вторая группа немецких кораблей, она, скорее всего, атакует именно с этого направления.

Было уже 10 часов утра, и Уилсон прекратил стрельбу, так как «Хиппер» находился на расстоянии 8 миль, скрытый снежными шквалами. Он сообщил на мостик, что при той скорости, которую сейчас держит «Онслоу», особенно двигаясь против ветра, брызги летят через полубак. Они не только вызывают обмерзание орудий, но даже попадают на линзы дальномеров. Шербрук уменьшил ход до 25 узлов.

Во время короткой передышки расчеты орудий выбросили за борт стреляные гильзы, чтобы очистить палубу. На КДП горизонтальный и вертикальный наводчики стерли ледяные капли с линз. Все ждали, что теперь предпримет командир «Хиппера».

Конвой шел на юго-восток, прочь от немецкого крейсера. Впервые коммодор Мелхьюиш узнал о грозящей опасности, когда радист Стефенс прибежал с перехваченными обрывками радиограммы. В ней говорилось о неизвестном корабле позади конвоя.

В 9.30 на транспортах заметили вспышки за кормой «Обдьюрейта», когда немецкие эсминцы обстреляли его. Коммодор Мелхьюиш вместе со старшиной сигнальщиков Мэттьюзом немедленно взобрались по трапу на «обезьяний остров» над мостиком. Однако, когда Мелхьюиш уже поднялся на верхнюю ступеньку, он поскользнулся на мокром железе и потерял свои очки. Вдобавок, не удержавшись на ногах, он уселся прямо на них. С этого момента ему пришлось целиком положиться на описания Мэттьюза.

На мостике были заранее подготовлены цветные прожектора, чтобы приказать конвою совершить немедленный поворот. Теперь настало время использовать их. Мэттьюз крикнул вниз другому сигнальщику, который стоял за переключателями рядом со штурвалом в рулевой рубке. Немедленно вверх поднялись зеленый и красный лучи — подготовительный сигнал к срочному повороту на 45° вправо. Мелхьюиш подождал, чтобы все транспорты успели их заметить, после чего приказал выключить прожектора, подавая исполнительный сигнал.

Поворот конвоя даже в идеальных условиях — совсем непростая задача, так как транспорты имеют различные размеры и маневренность. Каждый должен сам выбирать, на сколько градусов поворачивать перо руля и как изменять скорость. Ни один из шкиперов, каким бы опытным моряком он ни был, не отрабатывал эти маневры вместе с другими судами. К счастью, колонны были короткими, а еще больше помогло то, что капитаны понимали — от скорости поворота зависит их безопасность. Все приложили максимум усилий, чтобы выполнить поворот, не выйдя из колонны и не отстав.

Глава 15. «Онслоу» поврежден

Кумметц, стоящий на адмиральском мостике «Хиппера», в этот момент был крайне обеспокоен ходом битвы, которая развивалась как-то странно и неопределенно. Начиналась она согласно заранее составленному плану. Зато сейчас все перепуталось и пошло наперекосяк.

Как уже говорилось, 6 эсминцев Кумметца были развернуты строем фронта с интервалами 15 миль между кораблями. «Хиппер» находился в 15 милях за кормой самого северного эсминца, а «Лютцов» — на таком же расстоянии за кормой южного. Тяжелые корабли разделяли 75 миль.

Он все еще двигался на северо-восток, намереваясь выйти в точку, из которой следовало повернуть на восток и начать двигаться вдоль линии курса конвоя. Однако в 7.15 он прошел за кормой конвоя, не подозревая об этом. Через 3 минуты были замечены 2 силуэта, и «Экольдт» был отправлен проверить, что это.

Донесения наблюдателей еще больше усилили напряжение, царившее на мостике «Хиппера». Кумметц с тревогой ждал сообщения с «Экольдта», которое, как он надеялся, прояснит ситуацию и скажет, с кем ему придется сражаться. Ожидание… ожидание… Это было хуже всего. Атаковать конвой очень легко. На бумаге. Но что делать, если в сознании крутятся слова «…действовать осторожно даже против неприятеля, равного по силе, так как нежелательно подвергать крейсера особому риску»?

9 минут спустя Кумметц сам смог увидеть силуэты, мелькающие среди снежных зарядов. Однако они казались не более чем черными пятнышками на мутном серо-черном фоне.

Кумметц заметил: «Вероятно, наши эсминцы заняли неправильную позицию. Я повернул «Хиппер» в направлении силуэтов, чтобы сократить видимый профиль, а также понять наконец, что это такое, перед тем как объявить тревогу».

Он отдал приказ командиру «Хиппера» капитану 1 ранга Хартманну, и в 7.42 крейсер лег на курс 100°, почти точно на восток. Одновременно он приказал уменьшить скорость до 10 узлов, и теперь крейсер догонял конвой очень медленно. Теперь он получил достаточно времени, чтобы разобраться в происходящем.

Через 5 минут справа по носу был замечен более крупный силуэт, и «Хиппер» повернул на курс 110°. Затем возбужденные наблюдатели начали сообщать о появлении все новых силуэтов. Наконец, к 7.53 было замечено 9 силуэтов. «Это может быть только конвой», — заявил Кумметц.

Однако было еще слишком темно, чтобы начинать атаку, а потому через минуту «Хиппер» развернулся и пошел прочь от конвоя.

Кумметц вспоминал:

«Обнаружение конвоя разом сняло все напряжение. Я должен был атаковать его днем, так как ночной бой крейсеров с эсминцами потребовал бы от нас предельного напряжения. Еще не было поздно! Я был убежден, что второй подобный шанс нам представится нескоро. Все зависело от того, сумеем ли полностью использовать представившуюся возможность.

Лишь в ходе скоротечного сражения можно было решить проблему опасности торпедной атаки и таким образом избежать серьезного риска, что предписывала полученная мной директива адмирала Клюбера.

Все, что я мог сделать в данный момент, — отделить эсминцы, чтобы они могли поддерживать контакт. Кроме того, следовало подготовиться к атаке на рассвете, как нам было предписано. Нам повезло, что мы достаточно быстро обнаружили конвой. Но нам повезло бы еще больше, если бы мы заметили его на час раньше, потому что сейчас «Лютцов» находился в 75 милях южнее. Он просто не успевал подтянуться, чтобы атаковать на рассвете».

В 8.00, когда транспорты еще не подозревали, что немцы уже преследуют их, а Шербрук отдал команде «Онслоу» распоряжение позавтракать к 9.00, «Хиппер» передал «Экольдту» приказ преследовать конвой. Через 2 минуты последовала радиограмма, адресованная всему соединению:

«Хиппер» атакует с севера на рассвете».

Чтобы к рассвету оказаться на исходной позиции для атаки, Кумметц снова развернул крейсер и пошел вслед за конвоем, увеличив скорость до 20 узлов.

«Я решил использовать преимущество предстоящих нескольких часов сумерек, что было исключительно важно для операции. Поэтому «Хиппер» должен был атаковать на рассвете, даже если эсминцы не присоединятся к нему, «Экольдт» должен был продолжать преследовать конвой», — писал Кумметц. Он добавил, что не могло быть и речи о присоединении эсминцев к «Хипперу» и «Лютцову» в темноте из-за опасности спутать их с англичанами.

Пока Кумметц принимал эти очевидные решения, примерно в 8.30 «Обдьюрейт» заметил «Экольдта» и его товарищей, болтающихся за кормой конвоя, и предупредил капитана 1 ранга Шербрука. Шербрук приказал выяснить, что это за корабли.

Когда Склатер повернул, чтобы выполнить приказ, Кумметц решил, что с приближением рассвета ему следует разделить свои эсминцы. В 9.07 он радировал:

«Группа «Бейтцена» («Экольдт», Z-29 и «Бейтцен») вместе с «Хиппером», группа Z-31 (Z-31, «Ридель» и Z-30) вместе с «Лютцовом».

Радисты крейсера еще не закончили передавать радиограмму, как наблюдатели сообщили, что снова видны силуэты по крайней мере 5 кораблей.

Через 5 минут, в 9.15, Кумметц, который старался подвести «Хиппер» поближе к конвою, решил, что замеченное ему не нравится. Он писал: «Видимость очень плохая. Все расплывается. Я не могу понять, с кем имею дело — со своими или с противником. Видны 10 кораблей, часть из которых похожа на эсминцы. И нельзя сказать уверенно, что среди них нет наших эсминцев, преследующих конвой. Поэтому особенно важно обменяться опознавательными сигналами».

Капитан «Хиппера» выбрал ближайший эсминец и приказал запросить опознавательные. Но ответа на мигание прожектора не последовало. Тем временем «Экольдт» радировал:

«Экольдт», Z-29 и «Бейтцен» выстроились вокруг конвоя».

Вскоре поступила радиограмма от капитана 1 ранга Штанге, который находился далеко на юге. Он сообщил, что «Лютцов» идет на северо-восток со скоростью 26 узлов.