Спаси меня - Гийом Мюссо

— Я два года работал без выходных!

— Вот и прекрасно. Продолжайте в том же духе.

— Но это очень важно! — настаивал Сэм.

— Гэллоуэй, я сказала: нет. Моя служба должна работать бесперебойно.

Грейс начала терять терпение. Она всегда была сторонником резких решений, поэтому она встала и в упор посмотрела на главу службы скорой помощи.

— Полиция Нью-Йорка. Мы ведем сложное расследование. Нам необходима помощь доктора Гэллоуэя.

Джоди спустилась на платформу метро в Южном Бронксе. Губы у нее дрожали, лоб пылал. Она чувствовала ужасную слабость и решила отправиться прямо к Сирусу, хотя и понимала, что этого лучше не делать. У нее не было денег, значит, он снова начнет приставать. Но когда у тебя ломка, ты уже себе не принадлежишь. Ты во власти внутреннего демона, который пожирает тебя изнутри и мучает, не давая ни минуты передышки. Сила воли и голос разума тут бессильны.

Джоди пересекла двор между обшарпанными домами, срезала путь через пустырь, окруженный колючей проволокой. Несколько лет назад некоторые кварталы были обновлены на деньги, пожертвованные общественными фондами, но Хайд Пирс перемены не затронули. В телерепортажах обычно упирали на то, какая творческая атмосфера тут царит, и рассказывали о том, как местные жители стараются облагородить квартал собственными силами.

Это означало, что Южный Бронкс по-прежнему остается одним из беднейших районов города. Люди селились здесь не по своей воле, и это место никто не стал бы рекомендовать для прогулок.

Словно на поводу у какой-то злой силы, Джоди пришла к дому, где жил Сирус. На фасаде было мрачное граффити, изображавшее заключенного за решеткой, который провожал взглядом улетающего голубя. Внизу было написано: «Ад — это когда надежды больше нет». Отличный девиз, который никому не мешал употреблять наркотики.

Поднимаясь по лестнице, Джоди встретила одну из клиенток Сируса — бледную, почти прозрачную тень с кожей, покрытой язвами. Когда-то она была молодой женщиной, но уже давно перестала быть похожа на человека.

«Ты еще можешь уйти», — шептал голос в голове Джоди. Голос был отвратителен, он гнусно хихикал, издевался над ее мучениями и безволием. Чувство вины и угрызения совести шли в комплекте с наркотиками.

«Страшно, да? — говорил голос. — Я знаю, тебе страшно».

Джоди старалась не слушать его. Она поднималась по ступенькам, как робот, запретив себе думать. У нее больше не было сил бороться. Ей было холодно. Так холодно, что хотелось накрыться одеялом и заснуть навсегда.

Но голос не умолкал: «Ты просто рабыня, ты знаешь это? Просто грязная наркоманка».

Джоди подошла к квартире Сируса. Его дверь дрожала от оглушительной музыки.

«Тебе кажется, что ты уже достаточно страдала, да?

Но если ты откроешь эту дверь, то еще на шаг приблизишься к бездне».

Джоди замерла, пытаясь поверить, что пока властна над своей судьбой.

«Давай входи, — продолжал голос. — Но будет еще хуже. Гораздо хуже, уж поверь».

Джоди хотела нажать кнопку звонка, чтобы прекратить свои мучения. Ее ноги дрожали, и, собравшись с силами, она стала стучать в дверь кулаком.

— Сирус, открой, это я!

Раздался щелчок замка, дверь распахнулась, и Джоди втянуло внутрь, как в пропасть.

Сэм и Грейс поднимались по улице, которая шла вдоль больницы. Сэм говорил с Рутелли по мобильному телефону. Он хотел узнать, не получал ли тот известий о Джоди.

— А вам-то какое дело? — с подозрением спросил Рутелли.

— Я думаю, что Джоди в опасности.

— Она уже десять лет в опасности. С тех пор, как потеряла мать.

Грейс, которая слушала разговор через наушники, помрачнела.

— Вы знаете, где она живет? — спросил Сэм.

— Полгода назад она сбежала из приюта для трудных подростков, — ответил Рутелли. — С тех пор мы не можем ее найти. Последний раз ее видели где-то в Южном Бронксе, но у меня нет точного адреса, а искать наугад там невозможно.

— Послушайте, полицейские чуть не схватили ее сегодня утром.

— Где?

— Рядом с Ист-Виллидж. Она сбежала, но копы успели надеть на нее наручники.

— Господи! Откуда вы это знаете?

— Неважно.

— Вы снова ее видели?

— Кого?

— Женщину, которая выдает себя за Грейс Костелло.

Сэм посмотрел на Грейс, но та покачала головой и жестом велела ему заканчивать разговор.

— Рутелли, мне пора. Позвоните, если у вас появится информация.

Такси застряло в пробке. Жюльет не могла больше ждать и попросила высадить ее рядом с Мюррей-Хилл. Она решила, что быстрее дойдет пешком, а свежий ветер поможет проясниться мыслям в ее голове.

Потрясенная известием о своей беременности, Жюльет никак не могла успокоиться. Сердце подсказывало ей, что нужно радоваться от всей души, а рассудок советовал не отрываться от земли.

Она снова вспоминала, что ей пришлось пережить за последние дни. В жизни каждого человека бывает время, когда события словно мчатся наперегонки. Этот ребенок был зачат неделю назад, в тот вечер, когда бушевала снежная буря, от человека, с которым она была знакома всего несколько часов.

Жюльет пыталась привести мысли в порядок. Подходящее ли сейчас время, чтобы заводить ребенка? Она всегда говорила себе, что сначала нужно повзрослеть, получить постоянную работу, купить квартиру, создать семью. А еще можно было дожидаться, когда будет побеждена нищета в Африке, или нового прихода Мессии.

Да, обстоятельства пока складывались не лучшим образом, и ее жизнь никак нельзя назвать образцом стабильности. Конечно, в мире бардак, планета задыхается от загрязнения, но зачем жить, если у тебя нет и не будет детей?

Два вопроса стояли сейчас на повестке дня. Сказать ли Сэму, что она беременна? И если да, то как он отреагирует? Машина, пробиравшаяся сквозь пробку, задела ее, и водитель обрушил на нее потоки ругани. Чтобы не попасть под колеса, Жюльет стала рыться в сумке в поисках очков. Она надела их и увидела на другой стороне улицы Сэма.

Ее сердце радостно забилось. Она хотела позвать его, помахать рукой, но вдруг заметила, что он не один. Рядом с ним была женщина. Сначала Жюльет не могла ее рассмотреть. Яркое послеполуденное солнце било в глаза. Жюльет отошла немного в сторону и теперь отчетливо видела ее. Это была высокая стройная брюнетка в сапогах на высоком каблуке. Джинсы обтягивали длинные ноги, кожаная куртка придавала ей раскованный и в то же время стильный вид.

Чтоб остаться незамеченной, Жюльет решила не переходить улицу и спряталась за палаткой с пончиками.

Кто эта женщина? Коллега, подруга, любовница?

В одну секунду радость пропала, уступив место ревности и грусти. Жюльет не могла отвести взгляд от той, которую уже считала соперницей. Между ней и Сэмом, казалось, были какие-то особые отношения. Они оживленно разговаривали. Незнакомка взяла Сэма за рукав и потянула за собой в кафе. Они сели у окна, и Жюльет продолжала смотреть на них.

Странно, но эта женщина излучала свет. Она сияла. Она казалась недоступной, как Кэтрин Зета-Джонс, и в то же время была похожа на обычную «девушку из квартиры напротив», внушавшую абсолютное доверие. И это уж точно была коренная жительница Нью-Йорка. В этом Жюльет была уверена. Чувствовалось, что у незнакомки сильный характер. Она была из тех женщин, что умеют управлять своей судьбой.

Жюльет подумала: почему она вдруг испытала такой гнев и разочарование? Конечно, потому, что эта женщина была лучше, чем она, выше, красивее, увереннее. Увидев ее рядом с Сэмом, Жюльет почувствовала, как поднимают голову все ее страхи и неуверенность в том, что она может кому-то понравиться.

Что это было? Ревность? Может быть. Во всяком случае, это чувство заставляло ее по-настоящему страдать. Жюльет очень хотела доверять Сэму, но понимала, что проблема в том, что ей не хватает веры в себя.

Тогда, чтобы успокоиться, она стала думать о послании, которое Сэм записал для нее на диктофон, о записке, которую оставил ей утром, о тех часах, которые они совсем недавно провели вместе, предаваясь страсти.

Но и это не смогло избавить ее от боли.

Сидя за столиком у окна, Сэм и Грейс думали о том, что нужно предпринять, чтобы спасти Джоди.

— Если ваша дочь употребляет наркотики, она наверняка уже попадала в больницу или какой-нибудь медицинский центр.

— Вы так думаете?

— Да. К нам поступает много наркоманов после передозировки или тех, кто хочет поживиться метадоном. Я посмотрю базу данных службы скорой помощи, возможно, мы найдем какие-то следы Джоди.

— У вас есть право просматривать эту базу?

— Вообще-то нет. Но я могу кое-кому позвонить. У меня есть знакомые во многих больницах. С кем-то мы работали в Африке, с кем-то — на Балканах. Там завязываются прочные связи. Если я попрошу, они не откажут мне в помощи.