Плюс один - Оксана Керис

Трибуны разделились на два лагеря: синие против зеленых. Зеленых было гораздо меньше, что было мало связано с непопулярностью факультета. Скорее с непопулярностью команды: уже около десяти лет слизеринцы придерживались грубого стиля игры. Школьники здесь по большей части были идеалистами, хотели верить в красоту и справедливость, а Слизерин это правило нарушал. Они выигрывали, ломая кости.

Лично мне квиддич не нравился. Я плохо понимала, что происходит в самой игре, постоянно упускала кого-то из виду и быстро уставала наблюдать за игрой. Но ходить на школьные матчи мне, как и прошлой Луне, нравилось. Вокруг все радостно обсуждали матч, делали ставки, делились какими-то сладостями. Поттер где-то достал для меня огромный пакет с попкорном. Главное отличие магического от магловского — более яркие ароматизаторы. Или не ароматизаторы…

— Клубника-малина, — поставил он мне на колени огромный мешок, принесенный каким-то второкурсником.

— Ты его за попкорном посылал? — оглянулась я на мальчишку, который уже шел к своим.

— Ну да.

— Хам. Заставляешь детей работать.

— Ну, не только же с девушками мне авторитетом пользоваться? — опять улыбнулся он.

Действительно: нужно брать от жизни все. Поттер и его миньоны — еще один разрыв канонного образа.

Азартным Поттер не был, но за матчем наблюдал с интересом, даже что-то в блокноте писал. Рон иногда что-то тихо ему подсказывал. Я поделилась попкорном с сидящей рядом Сэм. Но ни смотреть матч, ни жевать малиновый попкорн желания не было: взгляд сам собой постоянно падал на руку Поттера. Теперь кольца я видела постоянно.

В таких безделушках нет ничего супермагического, простенький артефакт. Это вроде паспорта или пропуска. Глава Рода по старинной традиции может требовать суда Визенгамота, пробиваться на прием Министра без очереди. Зайти в сейф в Гринготсе тоже можно было, лишь продемонстрировав перстень. Внутри дома перстенек выполнял роль ключа от некоторых тайников. Ну и если коснуться перстнем бумаги, появляется герб Рода. Колечко получалось ключиком-печаткой с кучей заклинаний на сохранность самого артефакта — владельца кольцо не защищало.

С этими перстнями связывают и принятие ответственности. Забрал кольцо умершего главы, пришел домой, к родовому камню, заявил о своем намерении оберегать, преумножать и продолжать и надел колечко. Но два кольца — это огромная редкость. Тут принять ответственность за один род не каждый рискнет, а уж за два и подавно.

Луна не учила геральдику, но на одном перстне был олень. Олени — это Поттеры. Второй был незнаком, но логично предположить, что Блэки. Говорил же Рус, что доступ к дому на площади Гриммо закрыт, а Гарри спокойно домовиками распоряжается. Да и откуда еще у Поттера может быть второй перстенек?

Но как? Как? Я точно знаю, что зайти в основные сейфы рода нельзя раньше указанного Министерством срока. Папа еще говорил, что гоблинов вынудили принять это условие, сейчас сейфы опечатываются. Когда появляется наследник или указанный в завещании человек семнадцати лет, сейф открывается и ему приходит письмо-уведомление: что такое спам маги, кажется, придумали тоже раньше маглов.

— Что ты такая серьезная и недовольная? — Поттер отвлекся от матча, обнимая меня за плечи.

Я молчала. Он, горько вздохнув, убрал руку с плеча и положил мою ладонь на свое предплечье. Под свитером чувствовался какой-то тонкий браслет, просто высоко поднятый.

— Чувствуешь? Это и скрывает кольца. Руны. Из-за этого браслета приходится всегда ходить в кофтах с длинным рукавом.

— Сам сделал? — догадалась я.

— Да, — с грустной, но гордой улыбкой ответил он. — Мой первый работающий артефакт. Явно не для массовых продаж, правда. Скорее штучный экземпляр.

Тут Поттера тряхнул Рон:

— Потом в любви признаваться будешь, снитч на поле.

В сущности, в следующую минуту матч был закончен победой Рейвенкло. Наш очень гордый ловец спас остатки команды с перевесом всего в десять очков. Многие синие высыпали на поле, качать довольную Чжоу, а остальные начали расходиться. Поттер потащил меня вниз, чтобы поздравлять ловца с прекрасной игрой. Саманта шла за нами, потому что вроде как наш факультет выиграл. Ради сегодняшнего матча я даже синий шарфик надела: у Луны в чемодане лежали ее шедевры для квиддичных матчей, но я, честно говоря, носить их не хотела. Некоторые наивные личности говорили, что это я ради Поттера.

Сэм быстро отстала, как часто делала, если Поттер приклеивался ко мне особенно прочно, поэтому я вынужденно ходила за гриффиндорцем. Моя рука была в плену, и, сколько ни дергай, он только улыбается. Почему он вечно улыбается? У меня настроение поганое, а он счастливый ходит.

Но спустя минут пятнадцать мы все же вышли с поля. В толпе потерялся Рон с Гермионой, остальные к нам не приставали. У Поттера был такой счастливый и влюбленный вид, что даже мне ему жизнь портить не хотелось. Поэтому я пинала своими массивными ботинками песок, камни и редкие листья, молчала и старалась не кипятиться из-за внимательного взгляда Гарри.

На улице было солнечно, но холодно. Поттер еще во время матча наколдовал мне согревающие чары, так что я была вполне довольна погодой и могла бы прогуляться вокруг замка… если бы не Поттер. Он быстро и целенаправленно пер в замок. Вот только внутри он опять потащил меня в какой-то закуток.

— Что ты меня вечно по всяким злачным местам тягаешь? — возмутилась я.

— Надевай мантию-невидимку.

— Зачем еще?

— На экскурсию поведу. По самым злачным местам. Но мне сегодня Снейп намекнул, что за сплетни определенного толка меня убивать будет он.

— В чем другом бы помогал, — буркнула я, доставая мантию из сумки.

Опять вышли из замка. Идти вдвоем в невидимости было сложно. Поттер вел меня за руку, поэтому я не знала, куда мы сейчас повернем. Но через какое-то время поняла, что направляемся в сторону Дракучей Ивы. В воздухе появилась палочка, которая обездвижила драчливое дерево, и меня повели внутрь.

— Да, действительно злачные места, — произнесла я, скатившись в довольно узкий лаз. — Ты бы хоть предупредил, я бы джинсы надела, толстовку.

— А у тебя есть джинсы? Думал, ты все сожгла и оставила только короткие юбки. И то вчерашнее платье. Тебе очень шло.

— Ты об этом говорил несколько раз, — напомнила я.