Ведущая сквозь тьму - Ольга Горовая

— Хотите утащить меня, в свое логово, Милорд? И какова же будет плата? Я выпила сколько? Четыре глотка? И как же вы посчитаете это?

Длинные влажные пальцы прикоснулись к ее щеке, не давая отстранить лицо от его ладони.

— Неверно, крошка. — Клод склонился ниже, почти впритык сближая их лица, пристально глядя в глаза девушки. Вызывая непонятное чувство, словно невидимой рукой, перекрывающей ей горло, не давая совершить вздох от непонятного… жара? — Я считал бы каплями, Кристиана, не глотками. И тут, думаю, набралось бы на всю твою жизнь, и даже больше. Аид брал месяц за зернышко. Я не царь подземного мира, и не мог бы позволить себе подобное великодушие. Я брал бы год за каплю.

— Не честно милорд, не предупредив… — Хрипло прошептала она, внезапно севшим голосом, задевая губами его щеку, так близко он склонил свое лицо. Крис ощутила, как непонятно тревожное тепло начинает зарождаться в ее животе. И, как бы ни пыталась Кристиан хорохориться, казалось, Клод ощутил это, продолжая так же легко гладить ее скулу, обжигая серебряным пламенем в темно-янтарных глазах.

— Персефону так же, не предупреждали, девочка. Она попала в плен своего любопытства и поддалась плетению искуса Аида. — Он усмехнулся, щекоча ее кожу этой усмешкой, и накрыл пальцами ее губы, мягко скользя по их контуру. — Но пока, единственное, что я хочу — это твой поцелуй, в обмен на утоленную жажду. Твой вкус, в обмен на эту воду, которая так тебе понравилась. Довольно честный обмен, не так ли? — Один уголок его рта приподнялся, придав мужчине чуть бесшабашный вид, и Кристиана, сама не понимая как, завороженная движением этих идеальных губ, ощутила, что ее голова дернулась в легком кивке согласия.

Крис просто отбросила закрадывающийся вопрос, выглядел ли Аид столь же неотразимо, протягивая Персефоне гранатовые зерна? Что ж, если властитель подземного царства хоть вполовину был похож на этого мужчину, она вполне могла понять богиню весны.

В конце концов, это лишь поцелуй. Что плохого…

Ничего — через несколько минут осознала Крис. Ни малейшего вреда… Кроме того, что от первого же касания этих, таких обманчиво твердых губ, ее разум стремительно улетучился, а тело начало плавиться, словно снег под лучами солнца. Совершенно ничего плохого, помимо того, что Кристиана совершенно потерялась в реальности, ощущая, как его язык скользит, вслед за пальцем очерчивая абрис ее рта, и чуть надавливая, понуждает губы Кристианы приоткрыться. И до чего же, мучительно-сладкой казалась мысль поддаться соблазну…

Она застонала, ощутив, как язык Клода скользнул внутрь, осторожно, но, настойчиво захватывая все больше пространства, не давая ей отстраниться, не позволяя прийти в себя. И все больше погружая в неясное ощущение жара…

Крис казалось, что она запылала от этого ощущения плавных, но порабощающих движений его языка в ее рту, ласк губ на своих губах. И Клод ответил на ее стон довольным одобрительным урчанием, очерчивая рукой скулы Крис.

— Именно такая, как я и предвкушал. Слаще нектара. — Хриплый шепот мужчины лишь усилил ее потерянность в его объятиях.

Но она отчаянно старалась бороться с этим.

— Ц-цена уплачена. Отпус. сти — Потребовала Крис, поражаясь тому, сколь прерывистым и хриплым, стал ее голос… Да что же с ней твориться?! — Вы получили, что хотели. — Это было невероятно и абсурдно, но ей почти не хотелось, чтобы Клод прекращал.

Просто игнорируя ее требование, его рука, открытой ладонью прошлась по шее Кристианы, чуть задерживаясь над бешено стучащим пульсом, и легко потерла, словно нагревая эту точку.

— О нет, девочка. Я еще даже не начинал пробовать тебя. — Крис не имела понятия о том, как, но была уверена, что голос мужчины стал еще ниже, еще раскатистей…, почти темным… Хоть, и порази ее гром, она не смогла бы объяснить, как звук может иметь оттенок. Но он имел его! И это было пугающе… соблазнительно. Вот черт! — Когда я начну, ты будешь плавиться в моих руках, стонами моля о большем. — Сильные пальцы очертили переход ее плеча в ключицу, рождая странную дрожь. Только, сложно было понять от действий или от слов, наполненных непонятным ей, но таким искушающим обещанием. — А когда я закончу, посчитав, что цена уплачена — ты будешь не в силах даже пошевелиться. И обещаю, ты сорвешь голос, крошка. — Клод так самоуверенно усмехнулся, что…

Но мужчина не дал возмущенному возгласу превратиться в нечто осмысленное. И совершенно проигнорировал попытку девушки оттолкнуть его тело, прижатое слишком близко. Неуловимо быстро, он склонился, вновь, запечатывая напором своих губ ее рот, глотая отрицание и возмущение.

Это было…, было… Ох, черт, она даже не могла сейчас адекватно оценить это!

Несмотря на то, что Крис росла в стесненных обстоятельствах, она еще никому не позволяла так к себе прикасаться. И сейчас, такое невероятное обилие новых и неожиданно приятных, захватывающих ощущений, просто растаптывали всякое здравомыслие, заставляли ее тело пульсировать, а каждую мышцу становиться странно тяжелой.

Тихо всхлипнув, ощущая, как пальцы Клода скользят по ключице, она не смогла сдержать стон, когда его губы начали медленно спускаться вслед за рукой, оставляя влажную дорожку на ее шее. Кристиана никак не могла решиться на то, чтобы его остановить.

Чем ниже спускались губы Клода, тем тяжелее становилось ее дыхание, и тем резче были вдохи этого мужчины, который полностью околдовал ее.

— Слаще амброзии. — Он урчал, словно довольная пума, языком касаясь, облизывая, пробуя кожу на вкус.

Кристиана попыталась воспользоваться этой паузой…

Но в тот момент, когда она уже открыла рот, чтобы остановить Клода в последнем проблеске здравого смысла, губы мужчины накрыли ее грудь, увлажняя ткань рубашки, которую она не сняла перед тем как заснуть, втягивая через материю сосок в свой рот. Он перекатывал его губами, рождая странное, словно искрящееся ощущение…, ничего более правильного для сравнения, затуманенное сознание девушки найти не смогло.

Одновременно с этим, рука Клода обхватила вторую грудь, повторяя пальцами те же действия с другой вершиной. Заставляя сжиматься соски в тугие горошины, набухать и покалывать, делая их невероятно чувствительными. И, вместо требований остановиться, она застонала…, неосознанно выполняя его обещание. А внизу ее живота, образовался, стремительно увеличиваясь в размерах горячий ком…, и, в самой ее сокровенной части, стало невозможно горячо и мокро.

Невольно, совершенно не преднамеренно, ни капли… нет,… но, она обхватила голову Клода руками, погрузив пальцы в черные волосы и еще сильнее прижав его губы к своей груди.