Песочные часы Невидимки - Инна Балтийская

– Что, девчонки, радуетесь теперь? Не волнуйтесь, я еще выйду на волю. Мы еще встретимся! Я вас из-под земли достану!

Внезапно он рванулся к нам, увлекая за собой державших его оперов. Маша в ужасе отшатнулась, а я неожиданно для себя плюнула в его перекошенное лицо.

– Мразь, чтоб ты сгнил заживо! – чувствуя, как меня накрывает истерика, закричала я. – Ты не заслуживаешь быстрой смерти, гад!

– Ты мне ответишь… Я отсижу срок и выйду… Вам меня не одолеть! Ты мне ответишь, сука… – В лице Сергея уже не оставалось ничего человеческого.

Опомнившиеся Федюнов и Потапов ловко скрутили его, втолкнули в приоткрытую дверь кабинета. Дверь с глухим стуком затворилась. Маша повернулась ко мне и прошептала:

– Что… что теперь?

– Ничего. Все кончено, – ответила я, чувствуя себя так, словно из меня выпили всю кровь. Толстая дубовая дверь не пропускала звуков, но мне показалось, что я услышала глухой револьверный выстрел. – Маша, пойдем. Все закончилось.

Глава 17

– Лучше бы я его не знала, – прошептала Маша, резко отодвигая газету, раскрытую на странице криминальной хроники. Небольшая заметочка внизу листа сообщала: «Сержант Иванцов погиб из-за неосторожного обращения с табельным оружием. Газета упала на пол, под кухонный стол, и с шорохом сложилась пополам. Маша вздрогнула, вскочила было со стула, потянулась за газетой, но тут же опустилась обратно на стул. Мы вдвоем сидели в кухне и пили мартини Бьянко. Нервы у нас после этого дела были ни к черту. – До сих пор не могу осознать… Но как ты догадалась?

– Олеся мне подсказала, – машинально ответила я, но тут же спохватилась.

Говорят, люди, убитые во цвете лет, не могут найти успокоения, пока их убийца ходит по земле. Но я в чудеса не верю. Куда проще думать, что именно моя могучая логика помогла вычислить маньяка. Просто случались моменты, когда я теряла веру в себя. Все концы вдруг обрывались, и казалось, что против нас действует не живой человек, а некое исчадие ада. Вот и разыгралось мое воображение, вот и почудился мне горьковатый аромат лилий, словно Олеся изо всех сил рвалась ко мне на помощь из небытия…

– Ты же знаешь, я сразу не поверила ни в призрака, ни в подземные ходы, известные только маньяку, – усилием воли отогнав прочь тяжелые мысли, продолжала я. – Понимаешь, не то чтобы я вообще отрицала мистику. Но наш призрак-похититель не вписывался ни в какие рамки. Начнем с того, что вряд ли привидение может заставить живых людей исчезнуть бесследно. О таком я не слышала ни разу. Но главное – сложно поверить в призрака, который сначала дематериализует, а потом сбрасывает тела своих жертв в какой-то овраг!

Я перевела дыхание и продолжила:

– Версия о подземных ходах тоже была притянута за уши. Ну подумай сама – неужели вполне вменяемые студентки пошли бы вслед за лжедеканом в какой-то странный подземный ход? Не остановились бы у входа, не повернули бы обратно? Ну, хоть одна обязательно заподозрила бы неладное!

Так что я не сомневалась – девушки выходили через один из легальных выходов. Но понять, каким образом Олеся незаметно покинула университет, я не могла.

Тогда я перестала думать об этом и начала разгадывать другую загадку. Почему доселе спокойная, отнюдь не робкого десятка девушка вдруг задумалась о своей близкой смерти? Почему она была так уверена, что приговорена? Если честно, после разговора с ней я решила, что ответ прост – Олеся внезапно свихнулась. Понимаешь, шизофрения – штука коварная, приступ может начаться внезапно, без предупреждения. Но, когда Олесю похитили, стало ясно, что она не сошла с ума. У нее было предчувствие…

И тут я вспомнила, что такое же предчувствие возникло и у матери Наташи Михайловой. Я – гадалка, верить в предчувствия и вещие сны мне вроде бы положено по штату, но… я в них не очень-то верю. И вот тогда мне пришло в голову – и Олеся, и Дарья Романовна незадолго до гибели встречались с маньяком. Может, они просто на миг пересеклись с ним, даже не разговаривали, но он их заметил. Он стал думать о них, примериваться… И вот это они и почувствовали. «Чужую, враждебную силу, подбиравшуюся к их ауре», – процитировала я экстрасенса Агафона. – Они и в самом деле были приговорены.

Затем я узнала о проверке людей на внушаемость, методику которой разработал психолог Андрей Викторович. А вскоре узнала, что кто-то использовал эти же нехитрые приемы в универе.

Мы решили узнать подробности об этих приемах у их разработчика. И тут на свет божий выплыл этот пресловутый тренинг по способам управления другими людьми. Тренинг, после которого одна из девушек таинственно пропала. Там побывал человек-невидимка Иван Петров – невзрачный парень без особых примет, которого никто не запомнил.

Идем далее. Психолог Андрей Викторович исчез бесследно. Опять же возможны были два варианта: он сбежал сам или его похитили? Если сбежал, то почему? Против него не было никаких улик. Если похитили – кому он помешал? Вероятность того, что они случайно встретились на улице с Иваном Петровым и узнали друг друга, была близка к нулю. Более того, если бы психолог узнал своего курсанта, вряд ли он позволил бы заманить себя в ловушку. Как мы поняли, психолог его просто не узнал…

Олеся первая отметила сходство между пропавшими девушками. Для них всех университет был не просто одним из важных этапов их жизни, а некоей высшей целью, на алтарь которой приносились любые жертвы. Эти жертвы приносили их матери, всю жизнь посвятившие своим дочерям, готовые отдать жизнь лишь за то, чтобы их девочки получили высшее образование. Все девушки были одеты очень скромно. Видно было, что денег в семье мало и на учебу идут последние средства.

Мы беседовали с людьми, и у меня все больше крепло убеждение: эти убийства связаны именно с учебными заведениями. То есть маньяк отбирал свои жертвы не по типажу и не по возрасту. Его жертвы могли быть красотками или уродинами, блондинками или брюнетками, стройными или толстыми, но если их одежда была недорогой, скромной – он примечал их моментально. Он ненавидел именно бедных студенток и их матерей. Как будто мстил девушкам за то, что, несмотря на бедность, они будут учиться – а он так и останется неучем.

Куски пазла накапливались, но не складывались в картинку. Кем был тот парень, который присутствовал на тренинге, а потом проводил эксперименты на внушаемость? Почему исчез психолог? Кто замышлял недоброе против Олеси и Дарьи Романовны? Как Олеся покинула университет, не замеченная не только людьми, но и суперсовременой видеотехникой?

Я была уверена – «предчувствия» возникли не на пустом месте. Маньяк должен был хоть на несколько минут оказаться рядом с жертвой, чтобы она почувствовала неладное. Значит, и Олеся, и Дарья Романовна незадолго до гибели уже видели своего убийцу. Но где?

Не знаю, сложились бы у меня все кусочки этой головоломки или нет, но тут выяснилось, что волосы в машине Анимова принадлежат Олесе. Это вступало в противоречие с моим убеждением – Олеся видела маньяка ДО того дня, когда ее похитили. Но, видишь ли, в чем тут загвоздка – Анимов был единственным человеком, которого Олеся точно не могла видеть раньше, до дня похищения!

Если бы она его увидела – в универе или вне его, – она точно обратила бы на него внимание. Ты же сама видела – фоторобот составлен точно, опознать его очень легко.

И вообще, Анимов не был похож на человека, замышляющего убийства. Он подолгу крутился в университете, приставал к девушкам, давал им себя рассмотреть и запомнить. Скорее, он производил впечатление озабоченного мужичка, охочего до женского пола и придумавшего легкий способ получить желаемое. Немолодой торговец не смог бы добиться благосклонности молодых красоток так легко, а вот декан престижного универа – запросто! Вот он и прикидывался деканом, чтобы, пардон, трахать доверчивых студенток. Они охотно соглашались, зачем же ему было убивать?

Далее, Анимов никак не мог оказаться Иваном Петровым – даже по возрасту не подходил. К тому же маньяк у нас должен быть один. То есть это или Анимов, или психолог. Если убивал психолог, можно понять, почему он сбежал. Если же маньяком был Анимов, то сбегать психологу незачем. Значит, его похитили. Но Анимов к тому времени уже был мертв. И никак не смог бы похитить психолога…

Словом, маньяк мог быть кем угодно, кроме Анимова. Но как тогда волосы убитой девушки очутились в его машине? И вот тут фрагменты мозаики стали ложиться на свои места.

Кто мог подкинуть волосы в машину? Тот, кто производил обыск: Иванцов или Федюнов. Но лишь один-единственный человек мог вывести Олесю из универа, скрыв этот факт от членов опергруппы. И тут выяснилось, что все разгадки лежат на поверхности. Главным было – подставить правильное имя.

А дальше пазл составился очень быстро. Вспомнилось мне, как Сергей рассказывал о своей сестре-отличнице, на которую были возложены все надежды его матери, а она их не оправдала. Жаль, что тогда я не обратила внимания на глухую обиду в его голосе… И Липа Жданова тоже была отличницей. И тоже «предала» надежды своей матери. Видимо, когда Сергей услышал об этом, он не смог совладать со своей ненавистью. И судьба Липы была решена. Скорее всего она была второй жертвой. Ее тело нашли?