Секрет тик-так - Наталья Николаевна Александрова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Ваша похвала для ювелира, даже покойного – это дорогого стоит! – проговорил Леня. – А что еще вы можете о нем рассказать?
– А что именно вы хотите услышать? И почему вас так заинтересовал петербургский ювелир девятнадцатого века?
– Прошлое часто отзывается в настоящем… – протянул Леня. – А не связаны ли с этим Остужевым какие-нибудь легенды? В вашем ювелирном мире…
– Он сам был человек-легенда, – отозвался Иван Францевич. – Но вот связанные с ним истории…
Он взял со стола старинный медный колокольчик, позвонил в него. Звук был негромкий, дребезжащий, однако в ту же секунду на пороге кабинета беззвучно появился Парфеныч, на этот раз без Шторма: старик знал, что в этот колокольчик хозяин звонит не в экстренных случаях, а когда хочет о чем-то попросить.
– Парфеныч, не в службу, а в дружбу! – проговорил Иван Францевич своим мягким, как будто извиняющимся голосом. – Принеси нам чайку… ну, того, ты знаешь…
– Бурду вашу? – насмешливо переспросил Парфеныч.
– Вот-вот! – поддержал хозяин. – Ту самую!
Через минуту Парфеныч снова появился в кабинете с подносом, на котором стояли две чашки тончайшего китайского фарфора и заварной чайник.
– Это разве ж чай? – ворчал старик, разливая в чашки бледный зеленоватый настой. – Чай, он должен цвет давать… хороший чай раньше был, со слоном! Вот тот нальешь, так видно, что настоящая заварка! Чуть что не черный! Ложки не видать! А этот… как будто веник заварили!
– Строг ты, Парфеныч! – усмехнулся Иван Францевич, пригубив чай. – Хороший чай, жасминовый! Попробуй как-нибудь…
– И не предлагайте! – поморщился телохранитель. – Мне такая бурда и даром не нужна!
Дверь кабинета закрылась за Парфенычем.
Леня отпил ароматный напиток и хотел напомнить хозяину свой вопрос, но тот начал первым, как будто и не прерывал разговора:
– Легенды, говорите? В ювелирном мире много разных легенд. Легендарные камни… клады… вот и про остужевский клад ходили разговоры… понимаете, Леня, ювелирный дом Остужева был одним из богатейших в городе, а значит – и в стране, и вдруг, в шестнадцатом году, когда умер сам Михаил Евграфович, вся его богатейшая коллекция драгоценных камней и ювелирных изделий бесследно исчезла. Как сквозь землю провалилась.
– То есть что, украдена? – переспросил Маркиз.
– В том-то и дело, что нет! – Иван Францевич поставил чашку на поднос. – Если бы произошла такая огромная кража, об этом трубили бы все газеты Российской империи! Но никто об этом даже не обмолвился… кроме того, как вы понимаете, драгоценности Остужевых были застрахованы, в том числе на случай кражи. Но наследники Михаила Евграфовича не обратились в страховую компанию.
– Может быть, старый ювелир почувствовал приближающиеся беспорядки и вовремя вывез свои сокровища за границу?
– Насчет его предчувствий – я с вами совершенно согласен, – кивнул Иван Францевич, – однако вывезти такие ценности из воюющей страны было чрезвычайно сложно. А самое главное – в этом случае они непременно появились бы где-нибудь в Европе. Или в Америке. Вы понимаете, Леня, в его коллекции действительно были уникальные, буквально легендарные драгоценности, и если бы они попали за границу, это рано или поздно стало бы известно. Они обязательно всплыли бы на ювелирном рынке. Скорее всего, в Амстердаме.
– Так что, вы считаете, Остужев перед смертью где-то спрятал свои сокровища?
– Конечно, это звучит чересчур романтично, – поморщился Иван Францевич. – Но боюсь, что это очень похоже на правду. Думаю, что он действительно предвидел наступление смутного времени, но считал, что оно придет ненадолго, и припрятал большую часть своей коллекции до более благоприятного периода. В пользу этого предположения говорит и то, что его наследники не заикались о пропаже. То есть, скорее всего, прекрасно знали о том, куда все подевалось…
– Как интересно! – протянул Маркиз. Глаза его горели.
– А что, Леня, к вам в руки попала какая-то интересная информация? – осведомился ювелир, допивая чай.
– Пока не могу вам ничего сказать, – уклончиво ответил Леня. – Это не моя тайна. Но обещаю, если что-то удастся отыскать, вы будете первым, кто об этом узнает!
– Спасибо, – очень серьезно проговорил Иван Францевич.
– Да, и еще – где точно располагался магазин Остужева?
– Одну минутку, – ювелир поднялся из-за стола, подошел к старинному книжному шкафу из темного ореха, достал с полки потрепанную книгу – «Весь Петроград» за 1915 год, перелистал ее и прочел:
– Остужев, ювелирная торговля… в собственном доме, Большая Морская, дом тридцать шесть…
– Еще раз огромное спасибо! – Леня поднялся. – Кстати, совершенно замечательный чай!
Когда дверь за компаньоном закрылась, Лола и не подумала следовать своим обещаниям. Она прошла в спальню и уселась перед зеркалом в полном расстройстве. Может быть, прав Леня, и она мается дурью с этой свадьбой лучшей подруги? Да какой там лучшей, они с Дашкой никогда особенно не дружили.
Однако раньше надо было отказываться быть подружкой невесты, теперь уже трудно что-нибудь изменить, и Дашку подводить неохота. Хотя и хочется отомстить бывшей подруженьке за тот пренебрежительный вид, с которым она сказала тогда, что Лола ведь замужем ни разу не была, оттого так ей и нужна на свадьбе…
– Ничего! – весело сказала Лола песику, который подглядывал за ней из-за подушек. – Мы предстанем на свадьбе в таком виде, что там и на невесту никто смотреть не захочет! Верно, дорогой?
Пу И взглядом выразил согласие и полную поддержку, после чего Лола углубилась в процесс разглядывания собственного лица. Нетрудно догадаться, что процесс это очень увлекательный, поэтому он затянулся на неопределенно долгий срок. Так что когда Лола налюбовалась собой и, с сожалением оторвавшись от зеркала, взглянула на часы, то оказалось, что все сроки прошли и Леня может явиться вскорости.
Замужние женщины знают, что хуже нет ситуации, когда голодный муж на пороге, а обед еще не готов. А если еще муж знает, что жена не надрывалась весь день на непосильной работе, а спокойненько сидела дома, то не миновать ей скандала.
Лола, конечно, не была женой, однако, живя в одной квартире с нормальным среднестатистическим мужчиной и ведя с ним общее хозяйство, волей-неволей испытывала на себе все бури и катаклизмы семейной жизни.
Положа руку на сердце, характер у ее компаньона вполне приемлемый, с его недостатками можно мириться, однако из голодного Маркиза вся вежливость улетучивается, как эфир из неплотно закрытой склянки, и спокойно можно услышать от него фразу типа «Целый день дома сидела – пожрать приготовить не могла!»
Лола конечно такого не спустит, заведется, и вечер окончится скандалом.
Все эти мысли проносились у Лолы в голове, пока она летала на кухне от мойки к духовке, шарила по кухонным шкафам и отделениям холодильника.
Осмотр ее не порадовал. Как оказалось, в доме совершенно нет продуктов быстрого приготовления, того, что можно залить кипятком, разогреть в микроволновке или употребить в сыром виде. Другая женщина на ее месте расстроилась бы и помчалась в магазин за дежурными пельменями, однако не зря Лола была племянницей замечательной тетки Калерии Ивановны. Ее черноморская тетя Каля не признавала ни консервов, ни полуфабрикатов, готовила отлично, вкусно и калорийно, и до сих пор при упоминании о том невозвратном времени, когда у них гостила замечательная Лолина тетка, у Лени в глазах зажигаются мечтательные огоньки.
Лоле, конечно, до тети Кали как до неба, однако кое-чему она все-таки ее научила. Лола нашла в морозилке килограмм фарша и кусок окаменелого песочного теста, покачала головой и вздохнула. Затем она пошарила в хлебнице и отыскала там половину зачерствевшего батона. Потом почесала в затылке и полезла в ящик для овощей, где обнаружила четыре луковицы и печальную морковку. И наконец, в кухонном шкафчике давно уже стояла большая стеклянная банка с сушеными белыми грибами. Нахмуренные Лолины брови тотчас разгладились, и она приступила к делу, стараясь не смотреть на часы.
Поставив вариться грибной суп, Лола вытащила размороженный фарш из микроволновки и сунула туда
