И аз воздам - Ирина Чернова

— Странно, я обычно ставлю защиту от воровства и нежеланного проникновения, и даже предположить не могу, почему ты не можешь уйти.

— Ни то ни другое ко мне не относится, — веселишься, ну-ну, подожди, я тебе еще собью все веселье, — а выйти я не могу. Уберите защиту, господин маг.

— Убрал. Можешь идти, — донеслось из-за стола, — спасибо за уборку.

Развернувшись прямо посреди комнаты, я пошла к двери, забыв прихватить ведро… черт с ним, пусть кто-нибудь заберет потом… ай!

— Господин маг, — опять со всего размаху я влетела в невидимую стену, которая не замедлила откинуть меня назад, — вы сказали, что защита снята. Почему я не могу выйти?

— Наверное, потому, что ты сама не хочешь отсюда уходить.

— Что-о? Я не хочу отсюда уходить?

Сзади раздался скрип рассохшегося дерева и я развернулась, чтобы высказать все, что я думаю по поводу защит и обвинений в воровстве, но со всего маху воткнулась лицом прямо в запыленную рубашку Орвилла, который тут же замкнул кольцо рук на спине. Какие они горячие…

— Господин маг, извольте отпустить меня. Вы слышите? Я не знаю вас и не помню, мы никогда не встречались до того момента, пока вы не приехали в Скаггард. Вы понимаете это?

— Лерия…

Внутри все сжалось от звука знакомого голоса, который я гнала от себя все это время… когда он звучит около уха, это совсем не то, что на расстоянии. Волосы шевелит легкое дыхание и больше всего на свете хочется, чтобы так продолжалось до бесконечности. Зачем снова повторять то, что я безуспешно пыталась выдавить из себя все эти месяцы? Снова отрубать по кусочкам хвост несчастной собаке?

— Лерия, ты же все помнишь, не надо притворяться, что ты забыла меня. У тебя это на редкость плохо получается.

Насмешка в последней фразе была последней каплей, после которой я уже не могла сдержаться. Не надо притворяться?

— Да, ты прав, я не умею притворяться. И здесь, в Скаггарде, я не притворялась почти два месяца, что я ничего не могла вспомнить, пока не попала под дождь. Вода сбивает все магические настройки, как говорил Грегор Макдайли! Только вода и еще немного везения помогли мне обрести воспоминания о том, что произошло со мной здесь, в Лионии. Я помню, что пыталась вернуться домой, но ваш Совет почему-то мне отказал, я помню, как я старалась всеми силами следовать правилам поведения, но это было никому не нужно! Мирина презирала меня, Райшер подставил так, что я не могла оправдаться, а ты ничего не хотел слушать, срывая на мне свои неудачи и неприятности! Для чего мне было переносить это все? Я выступила на суде, как ты и просил, а что произошло потом? Я не понимаю, чем я заслужила такое отношение к себе… ты ничего мне не объяснял, что я сделала не так, но я не могу так жить, я живой человек, а не собака, которую можно походя пнуть, а можно и погладить и она в ответ сразу завиляет хвостом. Нельзя рубить у нее хвост по частям, понимаешь, надо делать это сразу, пусть даже будет безумно больно! Я уже свыклась с мыслью, что не смогу вернуться домой, но здесь все было так плохо, а ваш Совет почему-то внял мне и согласился повторить попытку выкинуть меня в мой мир, но она провалилась, и никто не понял, почему! Эти проклятые приемы, от которых нельзя было отказаться, проклятый Райшер, которого я ненавижу до сих пор… я не знала, что мне делать и решила начать жизнь с нового листа… почему, почему мне не дали это сделать? Я бы уехала в Бернир и мне там было не хуже, чем здесь… а эти месяцы, проведенные в Скаггарде? Кто-то сжалился надо мной и поменял бирки, иначе я бы уже гнила в Безере, откуда женщины не возвращаются! Даже здесь, где более менее спокойно, я чуть не погибла, если бы не чистые случайности да еще люди, окружающие меня… зачем ты снова появился, я уже стала привыкать жить без тебя…

Я говорила и говорила, высказывая наболевшее за много месяцев, пока не осознала, что Орвилл так и стоит молча, не произнося ни слова в ответ. Куда я все это говорила, в воздух? Да пошел он… лучше уйти, пока дело не кончилось топаньем ног и истерическими воплями!

— К черту все… убери руки, я не хочу тебя видеть, не хочу! Я ненавижу тебя! Ненавижу…

Не только не отпустил, но и сжал еще крепче, пресекая все попытки вырваться от него и гордо покинуть место боя. Да какого боя, с кем, это я сама с собой борюсь, чтобы хоть немного поддержать марку, можно сколько угодно обещать себе не поддаваться на слова, но как сделать это вживую? Не умею я быть стойкой, презрительно клеймя Крайдена за все происшедшее, стоило лишь обнять меня, как моментально раскисла и сдалась…

— Лерия…

Изнутри последний раз взметнулись очередные обиды, которые я попыталась высказать, но их было так много, что попросту потерялся смысл слов и я прижалась лицом к пропыленной рубашке, нюхая смесь самых потрясающих запахов на свете. Ткань была уже вся мокрая, но отрываться от нее не хотелось, хоть гори огнем все вокруг. Сгустилась темнота и происходящее напомнило мне похожую ситуацию в пещерах ахдов, где я рыдала от страха и бессилия перед окружающей действительностью. Куда-то пропали все слова, которыми я хотела уничтожить Орвилла, остались только его руки на спине и желание, чтобы ничего не менялось как можно дольше. Как хорошо вот так помолчать… сколько времени мы уже стоим посреди комнаты?

— Лерия, подожди, я сейчас зажгу свет.

— Не надо. Я вся зареванная и у меня красные глаза.

— Да, про глаза-то я и забыл! Садись в кресло, — подтолкнул он, — сейчас я буду восстанавливать твое зрение. Ты же меня не видишь и вообще не можешь смотреть прямо в глаза?

— Не могу, — я потерла глаза и попыталась представить, как сейчас выгляжу. Картина получалась до боли отвратительная. — С этим можно что-то сделать?

— Можно сделать все, что хочешь, если знаешь как.

— Ты знаешь? — скосила я взгляд в сторону, включая боковое зрение.

— Я — нет, но знает Лиенвир, а уж как и что при этом делать, он рассказал мне очень подробно. Твое дело сидеть и терпеливо ждать результата.

— Подожди, а когда ты успел поговорить с Лиенвиром? — внутри снова зашевелились всякие подозрения на предмет того, что мое состояние было уже давно хорошо известно и он врет, что ничего не знал.

— На следующий же день после того, как нашел тебя у колодца. Отговорился необходимостью и ушел порталом в Делькор. Долго же я терзал нашего лекаря, — рассмеялся Орвилл, — пока он не уверил меня, что у тебя не столь все страшно и я вполне могу справиться сам, без его помощи! Как послушаешь его, так вокруг нет неизлечимых болезней, все можно или предотвратить или вылечить. Это же не удар ножа в спину, как он сказал, немного инфузии, чуть-чуть правильно примененной силы и все, ты перестаешь воспринимать прямо направленные взгляды. Очень интересное решение проблемы, когда не надо давать другим заглянуть в тебя или внушить тебе что-то. Кто это расстарался? Лиенвир предположил, что первоначально задача была несколько иная — вытравить у тебя как можно больше последних слоев памяти, но об этом может сказать только тот, кто невольно защитил тебя своими действиями. Закрывай глаза, — щелкнул он чем-то в неярком освещении комнаты, — он мне кое-что дал с собой, сказал, что хуже не будет… ну-ка, помажем веки… немного пощиплет, но это ерунда! Посиди так, я сейчас.