Меч Сварога - Александр Асов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вот она какая! Но потом в субботу Жива прилетает к сестрице Марене и освобождает Дажьбога. И в прощённое воскресенье Дажьбог прощается с Мареною и прощает её за всё, и уходит к Живе Свароговне.
Но тёмные силы не желают мира и покоя… И потому вновь похищаются небесные тучи-коровы, и разгораются новые сражения…
И вначале происходит битва Трёх родов: Сварожичей, Дыевичей и Панов. И Барма Сивыч с Индриком Дыевичем раскрывают пещеры и возвращают стадо небесное. Соперника их бога Вальяра, ставшего Медведем, обращают в Медведь-гору великую. И где они ударяют по горе, там открывается источник поэзии, к коему припадают поэты и мудрецы, встающие на путь служения Свету.
Затем та великая Битва Трёх Родов перерастает в последнюю великую войну прошлого Коло Сварога, в войну Нави и Яви, царства Пекельного с Ирийским… И сотряслись тогда горы Алатырские. И был огонь и потоп, разлившийся широко, как разливаются реки весною на Руси-матушке.
И так год кончается… Но конец Старого года всегда означает и начало Нового года. Так и за смертью приходит новое рождение. И так всё вновь возвращается к истоку. И так вновь даются людям законы…
И так в горниле сражений выковывается будущее рода нашего. И рождается в огне Русь Святая…
* * *И ныне, когда писались эти строки, я бродил и у Медведь-горы в Тавриде, и у Алатырь-горы на Кавказе. И видел я там сны об Иномирье…
…И видел зелёную и цветущую долину у подножия Алатырь-горы и на ней столбы с вращающимися на верху колёсами, по коим ходят люди…
А внизу, на скамье, сидел Велес Сварожич. Он приводит сюда души людские — бродить по лугам Ирийским. И мир сей многослоен. В одних слоях свет был сиренев и сумеречен, в иных ослепляюще бел…
И вот я вхожу в сиреневый мир. И Велес беседует со мной о семье моей. И они все здесь, и баба Люба, и родители…
А вот я оказываюсь в слое, который ослепительно бел. Здесь все в белых свитках. Сидят как в храме на хорах златых. А впереди Боян с гуслями яровчатыми. И я слышу прославления и Песни Гамаюновы.
Ну что же, настала пора и мне пересказать те песни последние. Для того всё и затевалось, потому и нити жизни нашей завязывались в клубки…
О похищении звёздных коров и о Битве трёх родов
О как прекрасна ты, Сварга небесная! Как широко небо звёздное!
И там в небесах синих по заоблачным лугам Ирийским ступает Земун Корова Небесная. И ступает она от края небес до края, и от моря до синя моря…
И ест она траву на святых лугах Ирийских, и даёт молоко. И течёт то молоко по небесному своду, и звёздами частыми сияет.
И у той Земунушки Родовны рога чудные виты и кованы из золота красного. А тяжёлые копыта её блестят белым серебром, и каждая шерстиночка её унизана скатным жемчугом.
Скачут за Земун её детушки родимые: Амалфея, Дана, Волыня — златорогие звёздные турицы. Рождены они Родом-батюшкой и Рожаницею Земун.
Вопросили их звёзды частые:
— Вы куда спешите, свет Земунушка, также детушки — млады турицы?
— Мы бежим и спешим к Белым водушкам да ко Камешку Алатырскому. Обойдём мы вокруг Камня Белого, в белы водушки окунёмся — в красных девушек обернёмся.
Возвращались они от Алатырь-горы, и снова их звёзды выспрашивали:
— Ой вы, турицы златорогие! Отвечайте по чести да по совести — где вы побыли, погуляли где? И какое вы чудо увидели?
— Ой, мы видели чудо-чудное… Как в своей златой колеснице пролетал Сурья-бог — Солнце Красное. Он к нам руки-лучи от небес простирал, и ласкал он нас, и обнимал…
Много ль, мало ли минуло времени — зачали от Солнышка турицы.
И родила Амелфа — Велеса. Дана — братьев Валью и Вритью. А Волынюшка — бога Хорса.
Так у внуков Земунушки Родовны волосы горят красным золотом, ноги — в серебре по коленочки. И зажат в правой рученьке каждого — Синь-горючий Камень Мерлирь.
* * *А в ту пору во глуби Пекла Вий Седунич призвал Пана Виевича. И вынашивали они коварные планы, дабы захватить в поднебесье власть.
И так сказал тогда Вий Седуневич сыночку козлоногому Пану:
— О сынок мой, Пан сильномогучий! Ты сделай-ка ход из чрева земного, а затем с лавою подымись в поднебесье! Ты затми-ка дымом Красное Солнышко! Укради-ка там в Сварге синей златорогое стадо туриц!
Распалил тогда огонь козлоногий Пан и прожёг проход в поднебесный мир. И расселась тогда земля, и пролилася лава огненная. И поднялись там горные кряжи, имя коих — Пановы горы. И затмил Пан пеплом Красно Солнышко, и замглил он синее небушко. И угнал он с небес стадо туров и туриц.
И похитил Пан из колыбели также братьев — Валью и Вритью. И пригнал он затем туриное стадо в Навье царство, к батюшке Вию.
И тех братьев звёздных Вий Седунич объявил своими сынами, дабы подчинились они власти Пекла.
А чтобы забыли они о Солнце, о батюшке — яром владыке, он обратил их в драконов Нави. И дал он им также охальные прозвища: Валью назвал Валуном, ну а бога Вритью — Вруном.
Мы же будем их также знать как детей Солнца Ярого — как богов великих и славных с именами: Вальяр и Вритьяр.
Опечалилась тогда их матушка Земун. Обмелели реки молочные, и Земля погрузилась в кромешный мрак. А с небес пошли тогда не дожди, очищающие и прохладные, — повалился горячий пепел. Запрудил тогда реки змей Вритьяр, а брат его Вальяр затмил Красно Солнце.
И не стало воды ни для зверя рыскучего, ни для птицы летучей, ни для змеи ползучей! Оскудела тогда Мать Сыра Земля… Стали рыскать по ней звери лютые, волки хищные и медведи. Стали красть у людей скотину…
…За горою крутой и за Pa-рекой расшумелись леса дремучие. В тех лесах дремучих костры загорелись и огни воспылали горючие. Вкруг огней тех люди сбирались, к небесам они обращались:
— Ты, Семаргл-Огнебог, воспылай до небес! Передай Перуну Сварожичу и Дажьбогу, Барме и Индрику-змею — славу нашу, Семаргл могучий!
— Ты, Сварог небесный! Пошли сынов в службу дальнюю и многотрудную! Сокруши Осла, ты, ревущего! Улетит пусть зловещею птицею далеко от Древа Всемирья да от Бел-горюч камня Алатыря, ветер буйный и переменчивый!
И прорёк Сварог-отец, царь небесный:
— Отправляйтесь, боги, на поиски! Отыщите туров, рождённых Даной! Возвратите домой вы ирийское стадо!
Взвился бог Семаргл сын Сварожич, закружился он огненным вихрем.
— Мы отыщем вскорости звёздное стадо!
И вскочили тут на коней крылатых Даждь с Перуном — боги Ирийские. Также Барма великий — владыка молитв. Также Индрик могучий, сын Дивного Дыя.
И те боги пришли за Волгу — за Великую Сурью-Ра. На богах — кольчуги булатные, на руках — златые пластины, на плечах — медвежии шкуры, а в руках — мечи и секиры. Словно птицы, раскинув крылья, полетели к битве ясуни!
* * *И прилетели тогда боги светлые ко Великой Волге-реке да ко тем великим лесам Светлояровым. И тогда рассудил смелый Тарх Даждьбог:
— Нужно нам и великого Велеса, деда моего, сына Солнца, вызвать на борьбу с родом Вия!
И ответил тут ему батюшка Перун:
— Мы с тобою проведаем Велеса Суревича! Призовём мы его на сей славный бой! И тогда станет нашим союзником всевеликий сын бога Сурьи!
И тогда Дажьбог многосильный и храбрый оперился, представ Гамаюном. Обратился он птицей вещею, полетел затем в Светлояров лес ко Великому граду Китежу, где была обитель святая бога Велеса сына Суревича.
И спустился, и сел многомудрый бог под окошечко-то косящетое… И беседовали там царь с царицею: Велес Суревич с супругою Вилою.
— Этой ночью, — сказал Велес Суревич, — приходили к нам Карна с Желею, пламя мыкая в роге огненном! Знать, идут сюда боги Сварги — с родом Виевым ратоваться! Будут биться они против Вальи и Вритьи — милых братьев, обманутых Вием! Против дочки нашей Поманы, что похитил также великий Пан! Также против Лутони-бога, что родили уже Пан с Поманою! Могут сгинуть в огне ветви нашего рода — по вине Вия с Паном и воле Сварога!
Вила Сида так супругу рекла:
— Мы должны на ту битву родных не пустить, чтобы кровь свою защитить! Мы напустим на них жажду, голод и сон, а еду заколдуем и питье зачаруем… Китаврула мы призовём. Пусть волшебник глаза тем богам отведёт — и родных от смерти спасёт!
А Дажьбог-Гамаюн, сидя под окошечком, всё, что Сида прорекла, слышал и запомнил. И к отцу он тотчас возвратился. Перья скинув, собою опять обратился.
И подъехали Даждь-бог со Перуном ко тому Светлоярову озеру. Видят: вот золотая лодочка, ну а в ней Китаврул — перевозчиком. Возит он по озеру Светлояру на ту сторону, к Китеж-граду.
А уж как та лодка украшена — и чеканкою, и резьбою. Нос-корма у ней позолочены, рытым бархатом обколочены. И в той лодочке — будто дивный рай, кипарисовый, виноградный сад. Там цветы цветут, птицы песнь поют. И столы там убраны яствами, рядышком — кроватки тесовые.
