Черный парус, адские берега - Павел Горьковский

– Возьмите, мистер Линь. Вот моя лучшая рекомендация. – Какое-то время китаец смотрел на Джерри не мигая, наконец позвонил в маленький колокольчик, который был приготовлен на столе. Из-за золотистой ширмы, расписанной пышными бордовыми цветами, выплыла девушка, похожая на облако. Она двигалась очень грациозно, мелкими шажками, крошечная – не больше кулака! – ножка в атласной туфельке появлялась из-под шелкового халата. Черные, как вороново крыло, волосы составляли сложную прическу, украшенную живыми цветами и алыми кистями из шелка. Кожа у девушки была белоснежной, идеально чистой и нежной – как лепесток розы, глаза и брови подведены черным, а крохотный ротик – подкрашен алой помадой.

Джерри был до глубины души потрясен ее красотой. Девушка плавно поклонилась и поставила на столик поднос с чаем – маленький почти плоский чайник и две фарфоровые чашечки. Отточенными движениями наполнила чашечки ароматным напитком, а потом улыбнулась молодому гостю – ее рот зиял, как бездонная дыра! Зубы девушки были покрыты черным лаком, – Джерри едва не подавился чаем, мигом проглотил ценную жидкость и поспешил вернуться к деловой беседе.

– Сколько стоит чашка чая в лондонском кафе? – улыбнулся китаец.

Джерри ответил.

– Каждая чашка – меньше щепотки. Посчитай, сколько стоит целый трюм в корабле? – Джерри не составило труда прикинуть. Наследственный бизнес оказался хорошо налаженной контрабандой грузов из Китая в Британию. Мистер Линь считал самым удачным вложением чайный лист – он не бьется, как фарфор. Не взрывается, как порох. Не отсыреет, как специи. Весит меньше, чем опиум. При необходимости его просто спрятать и хранить. Главное – чай ходовой товар. Джерри не был большим любителем чая, считал его женским напитком, и заметил – что торговать сигарами тоже хорошее дело. Сигары входят в моду и скоро заменят джентльменам не только жевательный табак, но даже курительные трубки! Их ближе везти, чем чай.

Впрочем, все это мелочи – он вообще-то пришел за отцовским островом.

Китаец потрепал гостя по руке, с неизменной улыбой заметил:

– Мастер Джеремая, вы толковый человек, учитесь в колледже. Вы внесете в дело массу полезных улучшений. Это хороший доход. Не просто приличный – большой доход. Достаточно, чтобы жить достойно – здесь или в Лондоне. Везде, где захотите, всюду вас будут уважать. Вам точно нужен остров?

Джерри молча кивнул.

– Хорошо. Линь исполнит долг и отдаст. Желание мертвого друга свято.

Китаец засопел, встал, лично принес и вручил Джерри пожелтевший обрывок бумаги. Это был кусок географической карты, примерно треть всей страницы. Несложно было догадаться, что изображение представляет собой карту острова. Точнее, часть карты. Удивленный наследник повертел листок так и эдак.

– Что, это все?

– Это – ваш фрагмент.

– А где все остальные кусочки?

– Объясняю. – Китаец перестал улыбаться. – Линь всего лишь земной посланник умершего. Шкипер своей рукой разорвал карту дьявольского острова на три части. Только собрав все фрагменты воедино, можно найти остров. Черный Парус приказал отдавать по части любому, кто предъявит одну из трех черных жемчужин. Кто бы он ни был.

– Я первый, кто получил приз? – с надеждой спросил Джерри.

– Нет. Это не так.

– Кто же меня опередил?

– Нет запрета называть имя предъявителя. Сейчас скажу. – Китаец снова встал, выудил из лакового сундука амбарную книгу, полистал и зачитал: – Фабиен Роджер-Мария ла Скадо, граф Ле Гарофа. Так он себя назвал.

Сильно сказано – граф! Поразительно наглый парень.

Джерри некоторое время привыкал к мысли, что обещанный «ублюдочный братишка» – именно Фабиен. Он даже малость позлорадствовал, воображая, как Фабии ползает на брюхе среди географических карт с лупой и лоцманским угломером, пытаясь рассчитать точное местоположение острова. Как знать, преуспел бы братишка, находись в его распоряжении сразу два фрагмента? Что, если покойный отец просто хотел устроить их встречу? Джерри выбрался из-за низкого столика, учтиво раскланялся с китайским джентльменом, пообещал скоро заглянуть и обсудить дела во всех деталях.

Нужно было срочно разыскать заведение мадам Анны, он нетерпеливым шагом направился в веселые кварталы.

Женщины Тортуги были похожи на пронзительно-яркие цветы со сладким манящим запахом, от которого кружится голова. Никогда еще Джерри не приходилось видеть столько красавиц со всего мира, столпившихся в нескольких кварталах! Здесь были стройные негритянки с высокой грудью и длинными ногами в свободных платьях из прозрачного муслина. Китаянки с крошечными ступнями, наряженные в шелка и атлас, замерли, как фарфоровые куклы. Арабские красавицы кокетливо прикрывали лица, зато выставляли напоказ упругие животы, и призывно покачивали бедрами, а белокурые ангелы прятали нежную кожу под зонтиками от солнца.

Но самыми притягательными были родные дочери Тортуги – креолки. За две сотни лет любовный дурман наполнил остров девушками, которые сочетали в себе черты разных народностей неожиданно и необычно. Черноволосые смуглянки с прозрачными голубыми глазами или кареглазые красавицы с золотистой кожей и огненно-рыжими кудрями протягивали к нему руки и глубокими, волнующими голосами повторяли:

– Приди, приди к нам, англез! – так вроде с начала мира ждали появления Джерри. Но дамы теряли все благорасположение, стоило им услышать про заведение мадам Анны. Пышные матроны отпихивали его от своих подопечных, хмурили брови и возмущались:

– Нет, ты это видела? Каждый сопляк ее ищет! Нахлобучила на своих девок парики и чулки, и сама изображает прямо-таки французскую королеву! Парень, она дерет с джентльменов втридорога. За что? За жир на своей заднице? За подвязки на девках? Наглая корова – заходи лучше к нам! У нас прекрасные девушки…

Оставалось только вздыхать – что девушки хороши, Джерри и сам видел. Просто сегодня он искал парня! Наконец какой-то подвыпивший французский морячок указал ему дорогу к дому с помпезными колонами и алым шелковым тентом над балконом. Морячек заверял, что лучших шалуний не найти даже в самом Версале.

Около двери стоял чернокожий лакей в шляпе и ливрее. Девицы расположились на балконе, они тоже были разодетые на европейский манер – в париках и перчатках, с драгоценностями, достойными настоящих королевских фрейлин, к щекам прилеплены пикантные мушки. Одна даже размахивала золоченым лорнетом. Красотки приподнимали юбки и приманивали джентльменов, демонстрируя ножки в шелковых чулках и модных туфельках с алыми каблуками.