Звезда Пандоры - Питер Гамильтон

Дорога по заброшенной пустыне до космического объекта заняла десять минут. Потом из жаркого марева материализовались жемчужно-белые корпуса без окон, окруженные шестиметровым забором. Вдоль его основания в беско­нечном патрулировании перекатывались вооруженные стражи-роботы, обору­дованные сенсорами. При входе машину встретили трое охранников-людей. После двукратного сканирования они отдали капитану честь и разрешили про­ехать.

Весь комплекс буквально пропах деньгами. Уилсон был достаточно близко знаком со срочными проектами, чтобы понять, сколько средств сюда вложили за очень короткий промежуток времени. Длинные полосы газона из белой виргинской травы были аккуратно уложены и подстрижены. На асфальте парковки места были помечены свежей белой краской. Здания построили из недавно освоенных промышленностью гладких панелей, что обеспечивало постоянную чистоту поверхности. В большинстве стен имелись высокие две­ри, все закрытые и с серебристыми направляющими под нижней кромкой. Позади комплекса виднелся ряд опор линии электропередачи, уходивший к самому большому промышленному району города. На опорах лежали глад­кие красные сверхпроводящие кабели: строительство требовало большого количества энергии.

Центральную часть комплекса составляли три приземистые круглые стеклянные башни, соединенные в основании листами стекла, выгнутыми в форме пирамид. Под ними находился огромный атриум вестибюля, украшенный хрустальными колоннами, внутри которых росли экзотические растения с крупны­ми листьями. По каменному полу сновало множество людей с сосредоточенны­ми лицами. Здесь велась серьезная работа.

Рядом с длинной стойкой администрации ждал Даниэль Алстер. Он тепло поприветствовал Уилсона и представился.

— Мистер Шелдон просит его извинить за то, что не смог встретить вас лично. Он на собрании, которое слишком затянулось.

Уилсон окинул вестибюль задумчивым взглядом, и его впечатление о неограниченном бюджете только укрепилось. «Фарндейл» нередко осуществлял круп­ные проекты, но это было совсем другое дело. Они строили административные здания в городах, сооружали целые заводы в производственных районах — все было на своем месте. Этот же комплекс находился в относительной изоляции и, видимо по этой причине, создавал впечатление особенной значительности и серьезности.

— Вы хотите сказать, что Шелдон лично управляет процессом постройки корабля? — спросил Уилсон.

— Нет, не до мельчайших деталей. Но этот вопрос остается одним из главных в его расписании. Он был очень рад, когда вы согласились принять звание ка­питана.

— В самом деле?

— Да. Как я понимаю, часть административных вопросов вы возьмете на себя.

— Верно.

Количество информации о проекте, присланное ему за четыре дня с тех пор, как он согласился управлять кораблем, было феноменальным. Большая часть файлов сопровождалась вопросами глав отделов.

— Мне бы хотелось сначала обустроиться, прежде чем брать на себя это бремя.

Грандиозный вестибюль и необходимость вести такой проект в одиночестве вызвали у него ощущение подавленности. В обычных условиях, начиная дело подобного масштаба, он всегда имел при себе несколько помощников и время, чтобы подробно ознакомиться с проектом. Только вчера вечером он получил отчет о заседании Совета Внешней Защиты Содружества, исключавший долгие раздумья по поводу возможных политических последствий полета. Правление «Фарндейла» в надежде на участие в строительстве единогласно поддержало его новое назначение.

— Конечно, — сказал Даниэль Алстер. — Ваш кабинет уже готов. Но мистер Шелдон предложил, чтобы сначала я провел краткую экскурсию по комплексу.

— Показывайте.

План комплекса был довольно прост, и три центральные башни уже были заполнены техническим и управленческим персоналом. Четверть площадей еще пустовала.

— Учебная база экипажа, — пояснил Даниэль Алстер, когда они проходили мимо темных застекленных залов.

— Кого-нибудь уже набрали?

— Пока только вас. Зато желающих — все наше разведывательное подразделение: это и технические службы, и геодезические команды. Кроме того, на всех планетах Содружества еще несколько миллионов одаренных людей настаивают на том, что они идеально подходят для этой работы. Мы получаем так много сообщений, что этот сектор киберсферы Аншана нуждается в расшире­нии. Надеемся, что до начала активного набора вы разработаете определенные нормативы.

Уилсон безропотно пожал плечами:

— Ладно.

Большие здания по бокам от башен, похожие на ангары, оказались цехами, где прибывающие с заводов компоненты корабля проходили самое тщательное тестирование и только потом направлялись на сборочную платформу. На месте ничего не изготавливалось, все привозилось через планетарную станцию. Шестьдесят три процента комплектующих были изготовлены на Августе, включая и генератор червоточин, который будет использоваться как гипердвигатель. Остальные части присылали со всех концов Содружества, поскольку контракты распределялись в зависимости от финансовой заинтересованности и политиче­ских соображений. Уилсон с удовлетворением отметил, что три с лишним про­цента производства приходится на Лос-Ваду.

Сразу по прибытии вагонов контейнеры разгружали и направляли в чистые помещения для тестирования. Испытательные мощности, сконструированные ККТ в столь короткий промежуток времени, производили сильное впечатление. В огромных герметичных камерах можно было получить самые разные сочета­ния радиационного фона, экстремальных термических нагрузок, вибрации, электромагнитного излучения и обстрела сверхскоростными частицами — и все это в условиях старого доброго вакуума. Здесь также имелись лаборатории, где электронные компоненты подвергались всем возможным и невозможным испытаниям. Как только проверка заканчивалась, детали передавались на сборочную платформу.

Найджел Шелдон ждал их у перехода, расположенного в конце самого большого испытательного участка. На нем был такой же белый комбинезон, в какой пришлось облачиться Уилсону. Они обменялись настороженным рукопожатием, словно старые друзья, недавно уладившие разногласия.

— Готов снова испытать невесомость? — спросил Найджел, надевая защит­ный шлем, который тут же уменьшился до размеров его головы.

— Думаю, да, — ответил Уилсон.

Во время знакомства с комплексом Даниэль говорил, что многие техники- сборщики, работая на строительстве корабля, испытывают головокружение и даже длительное пребывание в невесомости не помогает ослабить неприятный эффект. Астронавты компаний, базировавшихся на Высоком Ангеле, практиче­ски ничем не могли помочь: они использовали либо роботов, либо персонал, обладающий иммунитетом. Служащие ККТ в отчаянных попытках определить, какие стоит применить препараты или изменения в ДНК, перерыли горы ин­формации, вплоть до древних медицинских отчетов на тему адаптации челове­ка к условиям невесомости, некоторые из них были получены с русской станции «Мир».

Уилсон предоставил Найджелу пройти первым и затем осторожно шагнул вслед за ним — они воспользовались переходом разведывательного подразде­ления, снятым с дежурного пункта, чтобы обеспечить быструю связь между комплексом и участком космоса, где на высоте в тысячу километров над Аншаном вращалась по орбите сборочная платформа. Переход был построен в виде круглого титанового тоннеля, из связок электромускулов, способных пропускать предметы до восьми метров длиной и весом до двухсот тонн. Герметичные кон­тейнеры двигались по нему синхронными толчками связок, так что их пере­мещение напоминало процесс глотания.

При взгляде со стороны можно было подумать, что Уилсон из ангара испытательного участка через простое круглое отверстие выходит в гигантский сферический зал. Сборочная платформа представляла собой шар из малметалла диаметром около шестисот метров. Внутренняя решетка напоминала шести­гранные ребра с опорами, протянувшимися из узлов к центру. Они поддержи­вали широкий решетчатый цилиндр прямо перед переходом — именно здесь должен был появиться космический корабль. В данный момент он походил на еще более плотную решетку из перекладин и балок. Сотни мужчин и женщин в простых комбинезонах сновали вдоль остова корабля и останавливались рядом с передвижными роботами-сборщиками. Вдоль опор, словно капли росы по траве, скользили белые контейнеры.

Несмотря на внутреннюю готовность Уилсона, сила притяжения планеты исчезла неожиданно. Одна его нога твердо опиралась на пол, а другая словно бы повисла в воздухе. Он сосредоточился на движении вперед и воспользовал­ся настенными поручнями и полосами электромускулов. Все чувства момен­тально сообщили мозгу, что он падает. Руки автоматически усилили захват. Впереди него Найджел уже развернулся параллельно переходу и, подтягиваясь на поручнях, приближался к строящемуся кораблю. Уилсон стал копировать его движения и сначала пользовался поручнями как трапом, продвигаясь вперед не более чем на двадцать сантиметров за шаг. Затем он вспомнил, что за пере­кладины можно было хвататься через каждые несколько метров, чтобы изменить направление движения и предотвратить вращение. От ощущения падения у него слегка дрожали внутренности, но никаких других неприятных ощущений, кро­ме обилия слюны, он не испытывал. В воздухе чувствовался отчетливый запах перегретого металла и горячего масла, однако уже через несколько минут капи­тан привык и перестал его замечать.