Истинная мама (СИ) - Шугар Мия

Есю оглушила такая откровенность со стороны Марго, но слова молодой женщины звучали так искренне и горячо, что все сомнения вскоре ушли, и Еся неуверенно улыбнулась. В самом деле, наверное неплохо завести в лице Марго если не близкую подругу, то хорошую знакомую.

— Объяснить тебе, что сейчас произошло между детьми, и почему я попросила Ивэна взаймы? — Еся кивнула, и Марго продолжила: — Ты уже знаешь, что Ивэн альфа? Так вот, мой Стив, хоть старше по возрасту и крупнее, но он у нас омежка. Добрый и славный парень, но Серж очень расстроился, когда узнал, что его сын не альфа и не бета, а всего лишь омега. Ты наверняка заметила, что Серж немного резковат, но, прошу, не суди его строго. Он просто очень переживает за сына. А Ивэн замечательный, он мне тоже сразу понравился. И попросила я его в шутку, чтобы он помогал мне управляться с детьми, если они решат хулиганить. Один взгляд альфы, и омеги ходят строем.

— Подожди, я, кажется, запуталась. Про альф и бет я уже знаю, но кто такие омеги? Чувствую, пора заводить блокнот и записывать основные понятия. Как же у вас всё сложно устроено..

— Ой, да брось! Ничего сложного. У волков всегда ценилась физическая сила и выносливость, и исходя из этого и строится иерархия. С альфой всё понятно — это беспрекословный авторитет, вожак. В стае обычно один взрослый альфа, другие если и есть, то должны держать свои амбиции при себе и признавать власть главнейшего. Остальные члены стаи — это беты и омеги. Практически все мужчины стаи являются бетами, омеги рождаются очень редко, почти так же редко, как альфы. Среди женщин омег больше и это неудивительно — мы по своей природе более мягкие, нежели мужчины. Рождение ребёнка всегда радость, особенно если это сын, но абсолютно каждый самец стаи мечтает, чтобы его сын родился альфой или бетой. И никак не омегой.

Марго замолчала, а Есения по другому посмотрела на играющих детей. Никогда бы не подумала, что такие малыши уже подчиняются волчьей иерархии, и Ивэн, будучи самым младшим в этой комнате, является вместе с тем и самым главным.

Вечером, уложив Ивэна спать после купания и обязательного массажа, Есения долго сидела возле детской кровати и смотрела на сопящего ребёнка. За сегодняшний день она узнала его гораздо лучше и, удивительно дело, — перестала бояться. У неё оставалось ещё множество вопросов по уходу и воспитанию, но страх, который невозможно было скрыть от чуткого ребёнка, ушёл, оставив лишь нежность и крепнущую привязанность.

Глава 21

— Бабуль, так сколько человек-то будет? Ты мне точно скажи, чтобы посуды на всех хватило. А то не достанется кому-то стакана — со стыда сгорим. — Еся пристегнула Ивэна в детском автокресле, обошла машину и села за руль.

— Есь, да какая посуда? Всего полно. Столько этих сервизов за жизнь накопила — на десять юбилеев и пару свадеб хватит. Ты, главное, торты не забудь.

— Не забуду, Ба.

— Три штуки! Панчо с вишней, Шоколадный и Красный бархат. И конфет ещё! Только хороших, дорогих. Ой, деньги-деньги! Есь, подожди, я мигом.

— Бабуля, всё нормально, у меня есть деньги, я ж отпускные получила, да почти ничего и не потратила. Что я любимой бабушке на день рождения торт купить не смогу?

— Да? — Людмила Степановна поправила платок на плечах, — с утра ещё свежо на улице, и наклонилась, заглядывая в окно автомобиля: — Точно? Ну тогда езжайте с Богом. И осторожнее на дороге, не гони.

Еся согласно кивнула, мол, не волнуйся, бабуль, не буду, и тронулась в путь.

До районного центра добрались за час. Небольшой зелёный городок спрятался среди невысоких и мягких, "велюровых" холмов. По случаю раннего часа машин на улицах было не много, и Есения быстро доехала до центра города, где и располагались многочисленные магазины и рынок.

Хождение по торговым точкам заняло ещё час. В небольшом передвижном павильоне закупились мясными деликатесами и сыром, у бойкой пышнотелой армянки взяли несколько острых маринованных овощных салатов, на лотке у седовласого фермера набрали самых симпатичных и аккуратных шампиньонов. Утрамбовав в багажник машины очередную партию покупок, пошли в вещевые ряды рынка и долго там бродили, пытаясь подобрать подарок бабушке. В итоге, немного поспорив с Ивэном по поводу расцветки, Есения выбрала тёплую меховую жилетку — душегрейку. Ивэн настаивал на красно-зелёном варианте, но Еся, зная вкусы бабули, остановилась на золотисто-охряном.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-144', c: 4, b: 144})

Последним пунктом в списке значился кондитерский магазин, откуда Еся еле вышла, протискиваясь в узкие двери с Ивэном в одной руке и с пирамидой из трёх больших коробок с десертом — в другой.

А дома уже вовсю кипела работа. Ни капельки не скромничая, бабуля ещё вчера попросила Гора помочь с навесом от солнца, и вернувшуюся из райцентра Есю встретил гомон мужских голосов и стук молотков — несколько парней устанавливали большой шатер с сеткой вместо стен, ещё двое ремонтировали старые длинные лавки.

— Ой, Еся! Уже вернулась? — оживлённая и будто помолодевшая бабушка, вынырнула навстречу девушке из-за угла дома. В руках она держала глубокий таз с небольшими округлыми баклажанами.

— Да, только приехала. Бабуль, синенькие же ещё не доспели.

— Эти-то? Нормальные уже, я позавчера в рагу добавляла. Не заметила что ль? Ранний сорт. — Людмила Степановна перехватила удобнее таз, повернула голову и зычно крикнула: — Гор, ты занят? Помоги Есе, у неё пакеты тяжёлые.

— Ба, ну зачем? Я справлюсь.

— Ага, справишься, как же. Всё за тебя делать приходиться, — бабуля хитро прищурилась и проскочила мимо внучки в дом.

— Кому тут нужна помощь? Ивэн, привет! — Гор отобрал пакет у Еси, щёлкнул Ивэна по носу и, насвистывая незамысловатую мелодию, вслед за бабушкой скрылся в доме.

Еся выгрузила из багажника все покупки и, прихватив свёрток с жилеткой, спряталась в своей комнате. Во дворе орудовали мужчины, по дому сновали бабушкины подруги, помогающие готовить банкет, и другого спокойного уголка просто не было.

Ивэну суета пришлась по вкусу, и он моментально перевозбудился, выражая восторг криком и капризами.

— Посиди пару минут. Нужно упаковать подарок и подписать открытку бабуле. Рисовать будешь?

Получив согласие, Еся покрыла ладошку Ивэна пальчиковой краской и позволила от души украсить разноцветными пятернями большущую открытку. После того, как краска подсохла, Еся написала поверх "рисунков" поздравление, добавив подпись "От Еси и Ивэна".

— По-моему, замечательно получилось. Как думаешь?

Ивэн радостно заверещал, а Еся напомнила себе выпить таблетку цитрамона. Или разжиться где-нибудь бокалом вина. Иначе этот день ей будет трудно пережить.

На празднование дня рождения Людмилы Степановны собралось столько народа, что пришлось выносить из дома все стулья и кухонный стол. К немногочисленным бабулиным подругам и бывшим коллегам, по случаю каникул и отпусков съехались их дети и внуки. И, конечно, приглашали всех подряд, без разбора и деления. Не забыла бабушка и про любимого доктора, позвав его вместе с Марком в качестве почётных гостей.

Есения сидела за столом между бабушкой и Гором, умостив Ивэна на коленях, и периодически ловила на себе изучающие взгляды Марка. Мужчина держался несколько отстранённо, словно думал о чём-то своём, рассеянно кивал головой, поддерживая заздравные тосты в честь именинницы, и раз за разом поворачивал голову к Есе, смущая её своим вниманием.

Ивэн сидел попеременно то у Еси, то у Гора на руках, и, когда из динамиков полилась медленная композиция, он как раз обосновался у Гора на коленях, прислонив голову к плечу мужчины — устал.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-145', c: 4, b: 145})

— А что это молодые совсем не танцуют, а? — ласково пожурила бабушка, с намёком смотря на Есю.

— Мы это сейчас исправим. — Возле Еси неожиданно появился Марк и протянул девушке руку. — Потанцуем?

Еся на секунду замялась, но решила не привлекать к себе ещё большее внимание собравшихся и, хоть и неуверенно, но приняла руку.