(не)мой шанс на счастье - Екатерина Звонарь-Елисеева

— Я наблюдаю за тобой вот уже четыре дня и помогу тебе.

— Мне не нужна помощь, но всё равно спасибо, — стараясь быть вежливой, сказала она непослушными губами. И только потом до нее дошел смысл сказанного им. Шаман?! Наблюдал?! Ире стало неуютно, и она поежилась.

— Ты — отважная, если решилась на подобное. И я помогу тебе и твоей будущей дочери, — уверенно сказал Лодой.

— А? Но я…, — она растеряла всякую способность внятно говорить от слов Лодоя. Отважная? Дочь? Радость теплыми струями полилась прямо в сердце Иры. И тут же спохватилась — ведь сама еще точно не знала, беременна она или это просто гормональные сбои. А тут незнакомый и странный до дрожи человек уже и пол ребенка определил. Шарлатан, что ли? Ирина настороженно покосилась, он в ответ понимающе улыбнулся.

— Если не научишься справляться со своими страхами, тебе придется туго, девочка. А пока дай-ка мне свою руку, — он протянул ей свою и доверительно раскрыл ладонь.

Ирина подозрительно сузила глаза, подобралась, словно готова была бежать, а потом…Потом ее узкая ладошка шлепнулась в мужскую — горячую и немного огрубевшую.

И тут же ее запястье обвил красивейший браслет с затейливым орнаментом. И пока шаман цеплял на него подвеску с перышком — маленьким и ярко-желтым — приговаривал:

— Легкая, как перышко. Невесомая. Невидимая. Сокрытая с дитем до поры…

Глава 26

Очнулась когда замлело все тело. По свету, струящемуся из окна, определить время суток было невозможно. Да и посмотреть было негде. Оборотни отобрали у нее смартфон, а наручные часики остались дома. Никаких других часов в комнате часов тоже не наблюдалось.

Ужасно хотелось смыть с себя усталость от прошлого вечера и ночи. Ирина встала и размяла затекшие ноги и руки. Заглянула в шкаф и удивилась, увидев свою походную сумку. Там была смена белья и одежды. Зависнув пару минут в раздумьях, Ира достала вещи и прошла в ванную. Наскоро принятый горячий душ принес некоторое облегчение, но тревога и страх за дочку не позволяли другим неправильным и вредным мыслям бродить в голове. Стало безразлично, что будет с ней самой. Главное, чтобы ее импульсивное решение помогло Еве. Главное, чтобы дочь очутилась в безопасности. Лодой мудр, он поможет девочке. И может быть поможет самой Ирине.

Безуспешно пытаясь прогнать нарастающую внутри дрожь и странное волнение, Ира быстренько высушилась, облачилась в свежую одежду и вернулась в комнату. На мгновение застыла, обнаружив на диване поднос с едой. Вымученно и невесело усмехнулась — кажется, морить голодом ее не собираются. Осталось только диву даваться, как незаметно всё тут происходит. Возможно, и с ней разделаются также мгновенно и тихо. Никто даже и знать не будет; Ира зябко повела плечами. Аппетита совсем не было, но Ира чувствовала, что ей силы еще пригодятся. А потому присев на диван, затолкала в себя пышный омлет и чашку черного кофе с ароматной хрустящей булочкой. После завтрака — или обеда — Ира забралась на кровать с ногами. Скрестив ног по-турецки и сложив руки под грудью, она уставилась перед собой в одну точку, ожидая, когда за ней придут. И поведут к своему…палачу? Ира уже ничего не знала.

В замке провернулся ключ, и Ира выпрямилась. В комнату вошла женщина в униформе прислуги, молча забрала поднос и быстро ретировалась. Не успела Ира расслабиться, как внутрь снова вошли. Два высоких оборотня с непроницаемыми лицами устремили на нее свои глаза. Ира поняла всё без слов, слезла с кровати, сунула ноги в кроссовки и немного нервно затеребила свою косу.

— Доброго дня, Ирина Вячеславовна, — как-то на удивительно вежливо поздоровался один из парней. — Следуйте за нами.

— Дня? — переспросила она. — А который сейчас час?

Оборотни переглянулись, явно не желая отвечать на вопрос. Но увидев, как она равнодушно пожала плечами и шагнула к ним, один все же соизволил отозваться:

— Шестнадцать сорок пять.

— О! — вырвалось у нее. Неужели стресс так на нее подействовал, что она отрубилась в неудобной позе так надолго?

Но уже через пару минут ей было не до расспросов. Место на шее, куда когда-то давно впились клыки Тамира Алдарова, будто раскалилось и к коже захотелось прижать что-нибудь прохладное. Иру ввели в большой кабинет и оставили наедине с его хозяином, сидевшим за большим удобным столом в кресле. Он напряженно всматривался в монитор ноутбука, а при ее появлении оторвал от него свой взгляд, и какая-то тень побежала по его лицу. Ирина не позволила себе скукожиться и расправила плечи, хотя чувствовала, что на грани истерики. Непокорным движением головы отбросила со лба удлиненную ассиметричную челку и отбросила небрежно заплетенную косу за спину. Находясь под темным давящим взглядом Тамира, окруженная его тяжелой энергетикой, внушившей ей желание тут же упасть на колени и вымаливать прощение, Ира боролась с собой. Преодолев себя и, приподняв подбородок, она прямо посмотрела в черные, горящие алыми зрачками, глаза. Ей не за что просить прощения, пришло неожиданно твердое знание. Странно, однако сейчас она не боялась Алдарова, ибо на кону стояла жизнь ее дочери. А за Еву она будет сражаться до последнего вздоха хоть с самим дьяволом!

Тамир поднялся и обошел свой стол. Встал сбоку и прислонился к нему бедром. Сложил руки на могучей груди и хранил гнетущее молчание. И ни на мгновение не отпускал взгляд Ирины. Толи к радости, то ли к удовольствию она смело выдерживала его напор. Он хмыкнул — девчонка решила потягаться с ним?

Тишина повисла такая, что казалось, из ее плотных нитей можно было ткать настоящее полотно. Спустя минуту-другую, Ира упрямо пождала губы, понимая, что больше не в силах справиться с подавляющей аурой и скрытой мощью оборотня. Тем более, такого, ведь в зрачках Тамира плескалось красное зарево. И Ира непроизвольно провела параллель — то были глаза и ее дочери. Уголки губ оборотня дрогнули в подобии улыбки, больше похожей на оскал, обнаживший клыки и не предвещавшей ничего хорошего. Когда Тамир первым разорвал тягостное молчание, по позвоночнику Иры поползли мурашки, вызвавшие немного жуткое ощущение.

— Ты ведь понимаешь, Ира, какую глупость совершила.

— Попытаться защитить свое дитя — глупость? — с вызовом спросила она.

— Она не только твое дитя, но еще и мое.

— Тамир, в очередной раз говорю тебе…

— Что я ошибся? — перебил он ее, скептически приподняв бровь. — Не лги мне, Ириша, а главное — себе. Я учуял СВОЮ кровь. Ошибка исключена, — заключил