Выбор Достойного (СИ) - Ямнова Дарья

Я в который раз въедливо просматривала все сопроводительные документы, но так пока и не придумала, как избежать ущерба. Устало потянулась в кресле и мимолетом заметила, что за окном уже во всю властвует ночь. Прихватив документы, решив еще раз изучить их по дороге, отправилась принять душ.

На самом деле я просила Абашаля, выделить мне какую-нибудь спальню, а джин категорически отказался и вообще запретил совать свой нос за какие-либо другие двери. На все вопросы злобно отшутился, что даже он не знает всех крокодилов в левом крыле лично. Теперь моя жизнь ограничивалась личной спальней лорда Картел, в основном ванной и гардеробной, корридором и кабинет. Да, да! На просьбу принести мои вещи, Абашаль перенес весь шкаф в гардеробную лорда Картел. Местами дух был совершенно беспардонным и на все мои возмущения предложил и вовсе щеголять голышом. Проспорив с ним полчаса, пришлось смирится с тем, что если душ я принимаю в ванной, то и переодеваться логично там.

“И вообще хозяин в бессознанке и ему нет дела до твоих прелестей! Мне тем более, ты не в моем вкусе!”

Воспоминание о похабной ухмылочке Абашаля заставило подозрительно оглядеть ванную на предмет тумана, прежде, чем выйти из-за занавески и спешно завернуться в полотенце. Дух конечно может и остается незамеченным, но мне так просто спокойнее на душе.

Из ванны вышла уже одевшись в ночную сорочку и закутавшись в длинный теплый халат. Проходить в таком виде каждый раз мимо спящего мужчины, было ужасно стыдно. И поэтому спешно прихватив с тумбочки свитки я торопилась побыстрее покинуть спальню. Сегодня же мой ежедневный побег был неожиданно прерван. Мимолетного взгляда брошенного в сторону мужчины хватило, чтобы обнаружить несколько побуревших цветов. Замерев перед выходом, мучительно кусала губы и металась в собственных мыслях.

“Пойти переодеться, чтобы поменять цветы? Бред”.

“Дождаться утра? И оставить мага без хоть какого-то лекарства на всю ночь? Тоже бред.”

Выдохнув и преодолев смущение, прижав к груди свитки, дополнительно прикрываясь ими, подошла к постели лорда. В слабом свете одного магического светильника лицо мужчины выглядело безмятежным. Шрам же не казался таким ужасным. Поймала себя на том, что опять с интересом, разглядываю мага.

Свитки временно, легли на тумбочку, а я начала производить манипуляции с цветами. Обновив растения, устало уселась на краешек кровати и от души зевнула в ладошку. Неделя выдалась очень изнурительной. В окно заглянула луна, выплывшая из-за тучки и вновь скрылась за ней. Как уплыла в сон я так и не поняла.

……………………………………

Пробуждение всякий раз было отвратительным. Холодный пол, затекшее от долгой отключки тело, ноющий от большого количества стали вокруг шрам и главное адская терзающая боль в организме от отсутствия магии. Когда приходишь в себя, обычно осознание того, что сейчас будет, приходит за несколько секунд до того, как на тебя обрушатся ощущения. Потом еще нужно набраться сил и выползти из места своего добровольного заточения. Впервые за долгое время я лежал и все ждал, когда же накатит. Но кроме отголосков в сравнении с обычной болью ничего больше не происходило. Понимание, что явно лежу не на каменном полу в холодной пещере приходило с запозданием. Открыв глаза, опознал потолок собственной спальни.

“И как я тут оказался?” — вопрос был насущным. Тот кто знал о моем средстве контроля, прийти в пещеру, чтобы вытащить меня оттуда, не мог. А ни один человек в здравом уме в левое крыло не пойдет… Тут что-то явственно зашевелилось у меня под боком, прижимаясь поближе.

“Пушок?”, - мысленно удивившись впервые отвел взгляд от потолка, уткнувшись в очень знакомую пшеничную макушку. Девушка ютилась на краешке кровати и крепко спала, уткнувшись мне куда-то в подмышку. При том явно замерзла, но все равно не просыпалась, лишь крепче прижималась ко мне. В слабом свете светильника виделись тонкие голые поджатые ноги, съехавший халат и сорочка под ним. Да, вопросом “кто пришел в левое крыло?” можно было и не задаваться. Как узнала? Пришел к выводу, что скорее всего от Абашаля. Только с чего джин решил раскрывать мои секреты?

Девушку будить так и не решился. Вместо того, чтобы немедленно выставить эту нарушительницу спокойствия в правое крыло, а лучше вообще из замка — аккуратно накрыл одеялом. И подвинулся сам, освобождая для леди побольше места. Поймал себя на радости тому факту, что Киания не проснулась от моей возни. Пока отодвигался, наткнулся на какую-то сухую траву на подушке. В полумраке я долго разглядывал веточку, вертел ее перед собой и никак не мог сообразить что это. Учуяв слабый медовый запах, уличил участия Эолана в этом безобразии. Или вереск на подушке — это знак того, что в панике оказался даже лекарь? Сколько же я провалялся в отключке?

Размышления моментально прервались от того, что ко мне опять прижались и к тому же довольно засопели. Ладошка девушки легшая мне на солнечное сплетение тут же обожгла холодом, даже через ткань рубашки. Приобнял Кианию, располагая ее поудобнее. Хотел только, чтобы девчонка просто быстрее согрелась и выспалась. Упавший на лицо свет помимо милого личика, показал еще и глубокие синяки под глазами, и несколько прилипших прядей. Волосы не смело убрал и не удержавшись провел пальцами по щеке до самого подбородка. Засмотрелся на приоткрытые губы. Опомнившись руку отдернул и уставился в потолок: “ Чего я творю вообще?”.

Несмотря на глубокую ночь, царившую за окном — сон не шел. Видимо за прошедшие дни отоспался я на славу. За все прожитые годы видимо отдохнул. От нечего делать разглядывал комнату. На леди Омалин старался вообще не смотреть, лишь когда девчонка начинала беспокойно возиться, легонько поглаживал по спине.

На тумбочке обнаружилась стопка свитков. Делать мне было все равно нечего решил изучить. Бумаги подхваченные магией, ко мне все-таки долетели. Но боль прострелила такая, что не завыл я в голос только из-за девчонки. И дальше началась обычная агония. Крутило, кололо, бросало в пот. Привычно сжимал зубы, иногда понимал, что начинаю сжимать Кианию и быстро прекращал это делать.

Закончилось все так же быстро, как и началось. Неуверенно опять потянулся к силе — вернулась в полном объеме. Подтянул к себе злополучные бумаги, оказались от Сатринса. Первое, на что обратил внимание это на дату. Получалось, что провалялся я минимум восемь дней, это при условии, что бумага сегодняшняя. А если нет, то и больше. В общем-то все встало на свои места. И девчонка под боком, и запаниковавший Абашаль, и даже Торший с веточками.

Из изученных свитков удалось получить еще несколько деталей: леди Омалин потеряла всякий страх и совесть. Первоначальная мысль, что девушка дежурит днями и ночами у кровати умирающего меня потерпело фиаско: усталость была явно от разбора бумажной волокиты. Мэр быстро вычислил, не только что феодом, управляю не я, но и что на этом можно подзаработать. Охамевшего градоначальника, надо будет поставить на место. Казнить, откровенно жалко: Сатринс был отличным хозяйственником, умело управлял людьми и держал градус благодушного отношения людей максимально высоким. Но проучить хитроумного гада надо непременно.

Встряска с возвращением магии не прошла незаметно для организма и даже недельный отдых не помог не уплыть в сон.

Глава 13.1

Последние несколько дней, утро у меня стабильно начиналось с какого-нибудь язвительного комментария Абашаля, в духе “солнце уже высоко, а леди все еще мнет подушку лицом”. Даже парочка запущенных подушек не произвела на джина никакого впечатления. А последний раз он ее поймал и запустил в меня обратно.

Отсутствие утренней побудки сразу же насторожило. Вспоминая вчерашний вечер, просыпаться я стала стремительно. Распахнув глаза сразу же уткнулась в пуговички рубашки, под которой медленно вздымалась грудь. Эту вещь я уже знала как облупленную. Ужас происходящего накатывал по нарастающей: от отсутствия в памяти того момента, как вчера уходила в кабинет, до того, что лежу в постели с мужчиной в неприличном виде, в неприличной близости, в неприличной позе. От количества слова “неприлично” мне явственно стало дурно. Вновь зажмурилась, от заполняющего меня чувства стыда. Я даже как-то тихонечко облегченно застонала впервые за неделю решив, мол хорошо, что маг без сознания. Внутри же все оборвалось и похолодело, когда сверху поинтересовались: