МИСТИКА СС - Андрей Васильченко

Подобные спекуляции весьма охотно распространял журнал «Остара», издаваемый Йоргом Ланцем фон Либенфельсом. В 1911 году Либенфельс издал брошюру «Прародина и древняя история героической светловолосой расы». В ней он с удовольствием ссылается и на Блаватскую, и на Пенка, и на Вильзера, и на Гвидо фон Листа. Либенфельс провозглашал мегалитические каменные постройки и каменные круги следами миграции арийской расы, которая перемещалась из Северной Европы и оставляла наглядную демонстрацию своей солнечной религии. Ссылаясь на Эдду, он утверждал, что их путь лежал на Восток, где находился огромный первобытный мир, и на юг, где жили «темные сыновья Суртура» (Surtur = мифологический великан). Эти выдержки трактовались исключительно как доказательство духовного и физического превосходства арийцев над другими, низшими расами. Это не было превосходством посвященных, это было превосходство завоевателей.

Подобные мысли мы можем найти в книге индийца Локаменья Бала Гангадхара Тилака «Арктическая Родина в Веды». Этот индийский ученый также указывал на Север как место зарождения арийской расы, ссылаясь при этом не на Эдду, а на индийские и персидские мифы. Он обратил внимание, что во многих священных индуистских текстах далекая прародина описывается как земля, где день и ночь равны шести месяцам (полярные день и ночь). В некоторых строках он находил описания, которые могут соответствовать только северному сиянию. Выдержки, в которых говорится о «мировой оси», о «вращении небосвода», трактовались им как доказательства того, что подобное восприятие, такие ощущения могли иметь только северные народы, так как очевидное движение звезд и небосвода вокруг оси можно наблюдать лишь на полюсе. Но Тилак вовсе не создавал арийской миф, он был всего лишь патриотом, который пытался расшатать английское колониальное могущество. Именно подобные работы стали базой для многочисленных спекуляций, появившихся в Германии в начале ХХ века. К 30-м годам сложилась целая школа расоведения, где Густав Некель или Гюнтер были непререкаемыми авторитетами.

Но арийский миф не мог существовать сам по себе, он должен был дополняться другими мифами. Начиная с 1913 года издательство «Дидерих» издавало в Йене 24-томное собрание северных саг и героических сказаний. Самая монументальная книжная серия носила странное название — «Туле». С тех пор слово «Туле» закрепилось в словаре правых радикалов. Это не просто политический пароль — это ключевое понятие в националистической мифологии. Этому предшествовал тихий шепот, который раздавался со страниц книг, изданных в Йене: «Туле — это не прошлое, Туле — это вечная германская душа». Несколько лет спустя после того, как увидела свет упомянутая выше книжная серия в Мюнхене, Рудольф фон Зеботтендорф создал Общество «Туле». Название было позаимствовано из древних греческих и римских текстов. В них говорилось, что в 330 году до нашей эры греческий мореплаватель и географ Пифий Марсельский отплыл в далекое путешествие с севера Шотландии. Во время своего путешествия он открыл уникальную культуру, которую назвал «Туле». Римский летописец Прокоп сообщал подробности о Туле. Ее приверженцы поклонялись богам воды, земли и воздуха, приносили животные и человеческие жертвы. Для последних использовались военнопленные. Основной праздник в Туле приходился на зиму, когда после 35-дневной ночи вновь появлялось солнце.

Многие предполагали, что эти сведения рассказывали об одной из первых германских культур. Но именно Зеботтендорф превратил эти куцые сообщения в импозантный миф, который околдовал немецких националистов. Подобно Ланцу Либенфельсу, он полагал, что мегалитические постройки прошлого свидетельствовали о высокоразвитой нордической культуре, которая возникла в глубокой древности. Не исключалось, что каменные круги использовались для астрономических наблюдений. Основным выводом его «исследований» было предположение, что в те времена в небесах «господствовало» созвездие Овна. А стало быть, это было «убедительным» доказательством того, что Туле являлась древнейшей в истории человечества культурой. Она обладала высокими техническими и духовными знаниями, тогда как над Индией и Египтом еще висела тьма невежества. Астрономические пометки со временем превратились в руны. Зеботтендорф находил следы немецкой культуры в древней Халдее, Палестине (пока туда не пришли евреи), троянских и микенских поселениях. Отпечаток древнего влияния германцев несли на себе Индия и Персия.

Зеботтендорф не отказывал себе в удовольствии процитировать и Библию, где говорилось о великанах и дальних народах, которыми евреев пугал Моисей. Для него это было еще одним свидетельством существования нордической расы господ. В собственном журнале «Руны» Рудольф фон Зеботтендорф самоуверенно провозглашал, что «колыбель наших божественных предков лежит далеко на севере, на гигантском острове. Там, куда плавают только рыбы, дабы нереститься, и летают птицы». Миф о Туле не только сохранился в Третьем рейхе, но и пустил глубокие корни. В 1955 году Герман Вирт, один из учредителей общества «Наследие предков», организовал в Берлине религиозно-историческую выставку под названием «Святые податели. Из Туле в Галилею и обратно из Галилеи в Туле». Этот ученый считал культуру Туле первоисточником всей духовности человечества. Подобное заявление он иллюстрировал множеством рисунков, фотографий, изображением символов, моделями мегалитических построек. Все эти экспонаты должны были доказать рядовому немцу, что следы далекой древности дошли до нас в народной культуре и национальных обычаях. Рисунки, изображавшие скалы и каменные круги, подчеркивали значимость астрономических культов, тесно связанных со смертью и возрождением Солнца. Подобный годовой цикл был присущ всем первобытным народам, но Вирт делал его уделом лишь нордической расы, так как полагал, что южным народам не была очевидна разница между весной и осенью. Христианское учение, предполагавшее смерть и возрождение, было всего лишь отголоском культуры Туле, которая попала на Восток благодаря арийским мореходам. Именно они заложили в христианстве прототипы праздников Рождества и Пасхи. Но истинная цель нового германца состояла в том, чтобы вновь возродить к жизни давно ушедшую религию предков. Для этого стоило подробно изучать символику, руны и языческие обычаи. Сразу же после окончания выставки Вирт потребовал, чтобы ее материалы были включены в учебные программы школ и высших учебных заведений. Это должно было искоренить комплекс неполноценности относительно невзрачной эпохи первобытности в Германии.

Туле превратилось в некое заклинание, которое кочевало в Третьем рейхе из журнала в журнал. Проблема безопасности нации и борьбы за ее существование неизменно увязывалась с «духовной родиной нордической расы». На поверхность извлекались все мифы, предания и сказания, где хоть полусловом упоминалась нордическая прародина. Ее следы находили и в греческой мифологии («равнина радости»), и в средневековых гравюрах. Особое значение придавалось картине Бёклина «Мертвый остров». Дело в том, что Гитлер еще в юности восхищался этим произведением и писал с нее не очень умелые копии. В одной из статей журнала «Нордланд» приводились следующие слова: «Туле является нашей памятью о детских днях нашего народа, утраченным раем, в который, как писал Данте, никогда не суждено вернуться». Или другая цитата, на этот раз из Отто Рана: «Сейчас Туле лежит на дне Атлантического океана. Как поется в песне, только время от времени мы с трудом можем услышать приглушенный звон ее колоколов. Но Туле возродится, так как сегодня Германия является той страной, где живут внуки арийских предков. Живут и хранят его суть». Эти строки Ран написал, когда ехал вместе с эсэсовской экспедицией в Исландию. В те дни он отвлекся от своего увлечения катарами и полностью посвятил себя Туле. В своей книге «При дворе Люцифера» он обобщал сведения о Туле, начиная с первых упоминаний, оставленных Пифием Марсельским, который впервые употребил это слово более двух тысяч лет назад. Ран полагал, что Пифий во время своей поездки искал родину Аполлона и хотел подтвердить сказания о гиперборейцах. По пути в Исландию вместе с другими эсэсовцами Ран пытался умозрительно найти источник силы арийской расы. Но он был разочарован не только поведением своих коллег, но и самой Исландией. Это оказался каменистый, пустынный остров, который был напрочь лишен таинственного очарования. Исландия встретила эсэсовскую экспедицию весьма неприветливо. То, что Ран увидел на острове, разочаровало его еще больше. Нарядные женщины, грохочущий джаз, танцевальные площадки. Исландия мало походила на легендарное Туле, где Ран намеревался искать культовые места и святыни. Во время этого паломничества рухнули его надежды. Его окружала неприкрытая действительность. Вместо лесов и полей он видел модные магазины и рестораны. Вместо культовых построек и священных символов — редакции газет и киноафиши. Ран начал мучаться сомнениями, а действительно ли Исландия являлась легендарным Туле? Несмотря на все разочарования, Отто Ран попытался следовать четкой логике.