Больше чем огонь - Филип Фармер

У него было такое ощущение, будто он бухнулся в ледяное море. Конечности начали неметь и терять чувствительность. Хрууз не предупредил его об этом — хотя хрингдиз, скорее всего, ничего и не знал. “Я сам должен соображать, что делать”, — подумал Кикаха.

Его окружала зеленоватая полутьма. Замерзающие ступни вроде бы стояли на полу, но Кикаха не видел ни пола, ни стен. Он словно очутился в непроглядном тумане.

Где-то впереди мелькнул огонек. Кикаха пошел в ту сторону, если только можно сказать “пошел”. Скорее потащился, точно увязая в густой патоке. Он не знал, сколько времени прошло с тех пор, как он попал в это место — если его можно назвать местом. Но глядеть на часы не было смысла. Либо он доберется вовремя, либо нет.

Зеленоватая мгла просветлела. Свет с той стороны — если здесь вообще существовали “стороны” — загорелся ярче. Там, очевидно, “вращается” узел. А светятся как раз нужные Кикахе врата.

И вдруг свет немного померк. Кикаха отчаянно пытался прибавить шагу. Святые угодники! Он был уверен, что двадцати секунд более чем достаточно, чтобы добраться до врат. Теперь этот срок казался ему немыслимо коротким. Да еще вдобавок все внутренности — желудок, легкие, сердце — тоже начали вытягиваться, как и конечности. Ему стало дурно.

Если его вытошнит в маску, вот будет номер!

В конце концов ему удалось выйти на свет. Очень медленно, как во сне, Кикаха потянулся рукой к универсальному ключу, которым снабдил его Хрууз. Кубик тоже вытянулся, исказившись до неузнаваемости. Рука повисла в пустоте, ничего не нащупав. Кикаха был на грани паники — холодной паники, понемногу поднимающейся из неведомых глубин, где она обычно таится. У него осталось совсем мало времени, чтобы нажать оранжевую кнопку. По крайней мере, так ему казалось. Уверен он был лишь в одном: если ему не удастся сейчас же включить черный кубик, он безнадежно опоздает.

Кикаха провел рукой по груди и нащупал свое левое плечо, хотя и не без труда. Сколько секунд у него осталось? Наконец пальцы коснулись рубашки. Он скользнул ими вниз, глядя одновременно на свою изогнутую зигзагом руку, такую же кривую, как кий в фильме с известным комиком У.К.Филдсом, название которого Кикаха никак не мог вспомнить. Средний палец дополз до кнопки. Ее поверхность оказалась вогнутой, хотя до того была совершенно плоской. Но Кикаха все равно нажал.

И очутился в полутемном, точно озаренном первыми проблесками рассвета туннеле. Тошнота мгновенно прошла; руки и ноги сжались до нормальных размеров. Ледяная стужа сменилась теплом. Кикаха вдохнул полной грудью. Похоже, он все время сдерживал дыхание, пока обретался в том ужасном месте. Судя по наручным часам, он пробыл в полупространстве или непространстве восемнадцать секунд.

Кикаха отключил приток кислорода, снял маску и баллон. Воздух здесь был недвижный, знойный и затхлый, точно давным-давно иссушенный жарой. Положив кислородное обмундирование к ногам, чтобы отметить точку входа, Кикаха огляделся. Туннель, вырубленный в гладком, словно кристалл, камне, был достаточно широким, чтобы по нему могли пройти шеренгой человек двадцать. По середине пола бежала неглубокая извилистая канава с журчащей водой. Стены и потолок покрывали большие пятна густого лишайника. Тусклый свет испускали зеленоватые шишки, росшие на полу, потолке и стенах. С потолка свисали высушенные тела шестиугольных насекомовидных существ. Точно такие же тела лежали на полу. Кто они такие и что было причиной их гибели — об этом оставалось только гадать.

Но больше всего Кикаху поразили надписи, медленно ползущие одной строкой по стенам туннеля. Черные символы, высотой дюйма в четыре, двигались чуть выше уровня глаз. Дойдя до лишайника, они пропадали, но, миновав его, вновь появлялись на камне. То ли буквы неведомого алфавита, то ли идеограммы — не поймешь. Некоторые из них казались смутно знакомыми, напоминая греческое, кириллическое, арабское и китайское письмо, но это ничего не означало. Просто совпадения.

Спертый воздух начал действовать Кикахе на нервы. Он решил начертить на стене большой крест, чтобы отметить точку входа, а затем положил кислородную маску с баллоном в рюкзак.

Ну и куда ему теперь идти?

Вперед по течению ручейка? Это направление ничем не хуже других. Да и символы тоже бежали вперед.

Пять часов Кикаха шагал по туннелю в тишине, которая начала уже звенеть в ушах. Единственным живым существом здесь был светящийся лишайник. Хотя, возможно, зеленоватые шишки тоже были живыми растениями. Через каждые полчаса Кикаха останавливался и царапал на стенке крест. Воздух был все такой же затхлый и душный. Кикаха боролся с искушением воспользоваться баллоном, но тот мог еще понадобиться в экстренной ситуации.

К этому времени Кикаха был уже совершенно уверен, что находится в мире Зазеля. Хотя тоанские легенды были довольно скупы в деталях, туннели в них упоминались определенно. Значит, ему удалось совершить то, что Рыжему Орку оказалось не по плечу! Ликование подстегивало Кикаху. Он еще покажет этому сукину сыну!

В начале шестого часа пути Кикаха оказался у развилки. Туннель разветвлялся вправо и влево. Кикаха без колебаний свернул налево. Левый означало для него счастливый — к черту все предрассудки насчет левых путей! — и он был уверен, что выбранный туннель приведет его к самому центру Пещерной планеты. Подтверждением тому стали первые увиденные им скелеты животных. Скелетов было великое множество, и Кикаха шагал прямо по ним, когда не удавалось переступить. Животные, похоже, погибли в яростной схватке, так перемешаны были их кости. Встревоженный, Кикаха замедлил ход. Что-то тут случилось, и явно что-то неладное. Через пару минут, перешагнув через очередной скелет, Кикаха вышел к гигантской пещере, освещенной все теми же шишками, которые росли здесь гораздо гуще, чем в туннеле. Но свет был слишком тусклым, чтобы разглядеть пещеру целиком.

Кикаха спустился по наклонной тропке вниз. Как и в туннеле, пол был усеян костями разных животных и птиц. Растения, некогда росшие в пещере, были съедены почти до самых корней. Оставшиеся ветки и листья позволили Кикахе отнести их к разряду овощных. Он решил, что засыхающие или уже засохшие растения были сожраны животными. Но друг дружку они все-таки поубивали еще до того, как успели съесть всю растительность.

А на ближайшей стене, насколько хватало глаз, символы продолжали свой загадочный парад.

Судя по тому, что Кикахе доводилось слышать, вся Пещерная планета представляла собой колоссальный компьютер. Но Зазель сотворил также фауну и флору, отчасти для того, чтобы украсить свои громадные пещеры, отчасти для забавы. Правда, это не спасло его от хандры, и он покончил жизнь самоубийством.

Где же глава этого мира, единственное разумное существо, одинокий король, искусственное создание, которому Зазель оставил в наследство свою заброшенную вселенную?

Кикаха крикнул несколько раз, чтобы предупредить о своем появлении Дингстета, если тот окажется в пределах слышимости. Ответило ему только эхо. Пожав плечами, Кикаха зашагал вперед. Когда он оглянулся, вход в пещеру уже поглотили сумерки. Через час перед Кикахой оказалась стена с шестью туннелями. Он выбрал самый левый. А еще тридцать пять минут спустя вышел в другую пещеру — и вновь увидел знакомую картину: кости, перемешанные с остатками растений, и тишина.

Но полоска символов по-прежнему двигалась вдоль стены, исчезая во тьме. Компьютер был еще жив. Вернее, он еще работал.

Ни экранов, ни контрольных панелей здесь не было. Очевидно, решил Кикаха, компьютер управляется голосом. Но как нужно задавать ему вопросы? Странные символы мало чем могли помочь. Возможно, Зазель изобрел для управления компьютером свой собственный язык. Если так, то выполнить задание не будет никакой возможности. И вообще, не хватало только заплутать в этом Богом забытом месте — ведь запасы еды у него ограниченны, их хватит всего на двенадцать дней. И то если питаться очень экономно.

“Если я найду Дингстета, — подумал Кикаха, — или он найдет меня, все будет замечательно. В том случае, конечно, если Дингстет согласится помочь”.

Но Дингстет никому уже помочь не мог, в том числе и себе самому. Кикаха обнаружил его останки в резном каменном кресле и на полу возле кресла. Кости явно принадлежали Дингстету, больше некому. Скелет выглядел гуманоидным, у него было две ноги, но он слишком сильно отличался в деталях. Между костями виднелись пластмассовые органы с проводками. И череп, упавший на колени, определенно не был человеческим.

“Повезло мне, что я так быстро на него наткнулся, — подумал Кикаха. — В конце концов, когда я собирался сюда, то рассчитывал найти Дингстета. Я мог бы долго блуждать по этому лабиринту, протянувшемуся на тысячи миль. Но я добрался до места, которое искал, почти сразу”.