Крошка Цахес Бабель - Валерий Смирнов

«А теперь, когда мы пригвоздили коварных одесситов к позорному столбу, хочется добавить еще одну интересную подробность. В песне идет речь о некоем «шмаровозе» (то есть сутенере, от уголовного «шмара» — женщина, проститутка), которого называют Костей, Степкой и некоторыми другими именами. Если восстанавливать историческую справедливость, то прототипом песенного «шмаровоза» был реальный Васька-шмаровоз с Богатяновки, о котором хранят память некоторые ростовские старожилы. Всякий раз, слушая Аркадия Северного, я невольно морщусь при словах «На Дерибасовской открылася пивная», — повествует месье Сидоров.

Или вы думаете, что я от таких заявлений, как говорят в Одессе, стану сильно морщить себе тухес? Нет, я просто потухаю с того Фима. И цитирую: «Крепко тебя целую, голубка. Эх! Дал мне Бог такую подругу и такого сына, а я сам шмаровоз». Это сутенер своей шмаре пишет? Нет, это один в русскоязычном смысле деятель 1880 года рождения, который еще в прогимназии (начальные классы гимназии, то есть первые 4 класса) «издавал» рукописную газету «Шмаровоз», знал в совершенстве несколько иностранных языков, а его перевод «Ворона» Э. По, сделанный еще в гимназическом возрасте, вошел в школьные учебники. Этот шмаровоз, кроме всего прочего, написал в Париже роман «Пятеро» исключительно для одесситов, которым, как подметил краевед Р. Александров, в отличие от русскоязычных читателей «не нужно объяснять…чем отличается шарлатан от шалопая, а шалопай от шмаровоза, кто такой лапетутник…».

Саша Черный в 1933 году написал «Голубиные башмаки», сказку с большим одесским намеком для детей: «Это не мальчик, а химический завод какой-то! Готовые чернила стоят три копейки, а ты знаешь, сколько новые обои стоят?…Шмаровоз!». Да я уже был шпингалет, когда в Одессе еще исполняли песню «Мой папа шмаровозник».

Фима Жиганец растолковывает поклонникам своего таланта некоторые слова, употребляемые в «На Дерибасовской…». Такие, как «бандерша», «тухес» и даже «кумпол» — макушка головы. А почему «кумпол», а не «купол»? Да потому что на самом деле этот «кумпол» — искаженное одесское слово «чумпол». И все слова, которые Фима расценивает исключительно языком «тюрьмы и зоны», на самом деле являются обычными словами одесского языка. В чем вы уже убедились на примере «понта». Не отпетые уголовники, а обычные одесситы прекрасно понимали язык одесских газет столетней давности со всеми этими маровихерами-кодлами. Обосновавшись в Петербурге, одесский писатель И. Потапенко еще в девятнадцатом веке подписывал свои критические статьи псевдонимом Фингал. Писатель Л. Кармен в книге, вышедшей в 1902 году книге писал: «Крыса отважился высунуть из своей ховиры…». И при том — никаких сносок-пояснений для читателей. Это же вам не слово «конвейер», которое тогда нуждались в расшифровке.

«Не поднимайте шухер», — процитировала одесская газета заявление на суде кандидата прав Шухера в конце девятнадцатого века. А в самом начале двадцатых годов Ильф в гордом одиночестве написал: «Шухер стоял такой, что целый день никто не резал скотину». Катаев слова «зухтер» и «дикофт» вкладывал в уста вовсе не уголовного гаврика с большой дороги, а пацана Гаврика с большой буквы. Выражения типа «хевра куцего смитья» Жаботинский доверял произносить почтенному одесскому коммерсанту.

В двадцатые годы прошлого века из Москвы в Одессу прилетела телеграмма: «Загоняй бебехи тчк хапай Севу зпт катись немедленно тчк Эдя». Фима Жиганец легко переведет эту фразу на русский язык, но все равно не поймет, что имел в виду автор телеграммы. Потому что в переводе с жаргона преступников она означает: «Продавай украденные ценности, обворовывай Севу, немедленно уходи». А в переводе с одесского языка: «Продавай всю домашнюю обстановку, бери Севу, немедленно выезжай». Мне остается лишь подсказать, что Сева — сын Эди, а Эдя — классик советской поэзии Эдуард Багрицкий.

С другой стороны, некоторые слова одесского языка месье Сидоров понимает исключительно в их русскоязычном значении, а потому не расшифровывает их, в отличие от «бандерши». Например, «достал визитку из жилетного кармана». А «визитка» — вовсе не визитная карточка. В общем, месье Жиганец, вам как спецу по блатному жаргону не ехать на Одессу, а благодарить ее нужно. За то, что родной язык одесситов, столь таинственный для иногородних ушей, в свое время взяли на вооружение российские уголовники еще во времена, когда «мокрухой» в Городе называли водку. Они даже нашу древнюю «маслину» перекрестили в своих «маслят», потому что за пределами Одессы тогда хавали в маслинах, как свинья в апельсинах.

Я не собираюсь гвоздить Фиму к тому самому позорному столбу, вокруг которого он не по делу распрыгался. Потому что песня «На Дерибасовской…» может служить ярким примером весьма распространенной у нас гаерской хохмы, истинным смысл которой может понять только одессит. Ведь давным-давно кто-то сочинил хохму за «шмаровоза» (шмар возит) как за сутенера. Большое дело, одесситы запросто поставили на уши даже великого юмориста Марка Твена, что зафиксировано в его «Простаках за границей». А теперь я вам по большому блату открою по сию пору тщательно скрываемую тайну Васи-шмаровоза. И чтоб меня Васей звали, если хоть что-то утаю!

«На Дерибасовской открылася пивная, там собиралася компания блатная…». Таки вам надо знать, что «блатными» и «блотиками» в Одессе именовали не только козырных фраеров с шикарными концами, но и отпетых уголовников, воровавших арбузы с телег, шопавших банки в лавках или выщипывавших хлопок из продырявленного мешка. У каждого из профессиональных представителей преступного мира, то есть «деловых», в одесском языке было свое определение — флокеншоцер, маровихер, ципер.

«Наблатыкаться» означает «поднатореть». «Приблатненный» — умеющий постоять за себя чистый фраер. «Блат» — протекция. По поводу приезжих в Городе нередко звучала крылатая фраза: «Он блатной, на спички «сирники» говорит». «Сирники» — спички по-украински. Теперь вам немножко ясно, что имела из себя та блатная песенная компания?

«Две полудевочки, один роскошный мальчик», — процитировал месье Жиганец и пошел гнать волну за далекий Нальчик, не обращая внимания на «полудевочек», помолчу за «роскошного мальчика». Даже не допускаю мысли, что Фима-Саша не читал Льва Толстого, написавшего в «Войне и мире»: «Наташа — полубарышня, полудевочка, то детски смешная, то девически обворожительная». Однако одесский язык — две большие разницы не только с блатным жаргоном, но и с русским языком. Синоним пресловутой «полудевочки» в одесском языке — «демиверж». А демиверж — это же вам не упомянутая на одесском надгробии диветка, также не отличавшаяся строгостью поведения. Именно о подобной полудевочке шла речь в моем давнем детективном романе «Ловушка для профессионала».

«Демиверж» — одессифицированное французское слово, то есть «получистая», «полугрязная». «Чистая» в одесском языке в одном контексте с подобными девицами означает «не имеющая венерических заболеваний». «— Она чистая? — Конечно, я ее сам три года назад имел». Это не анекдот, а реальный диалог двух одесситов. Так что полудевочка — девственница; как честная давалка, так и занимающаяся проституцией. «В рот берет, но честь не отдает»; «В зад дам, но честь не отдам». Отныне даже Саше-Фиме таки ясно, что за «честь» имелась в виду в очередной гаерской песенной хохме по поводу бабушки-старушки, с которой шестеро налетчиков имели несчастье свести чересчур близкое знакомство на Дерибасовской угол Ришельевской.

Теперь по поводу Васи-Шмаровоза. Слово «шмаровоз» имеет в одесском языке не одно значение. В те времена, когда басонных дел мастеров в Одессе имели «шмуклерами» (не путать со «шмуглерами»), «шмаровозами» именовали смазчиков колес. «Шмаровидло» (в русском языке — мазут; деготь) по сию пору означает в одесском языке «смазка». «Шмаровоз — не паровоз, на него всех не посадишь», — старинная крылатая фраза одесского языка. Затем шмаровозами стали называть и людей в грязной одежде: «— Жора, что ты выглядываешь, как шмаровоз? — Я таки целовал колеса того поезда, что увез домой мою тещу». Кроме того, как вы уже убедились на примерах В.Жаботинского и С. Черного, «шмаровоз» имеет еще несколько значений: разгильдяй, оболтус и т. д. Пусть Фима Жиганец только не упадет в обморок, но в одесском языке некоторые функции «шмаровоза» нередко выполняет многофункциональное слово «пидор». «— Сеня такой пидор! — Он кинул тебя на бабки? — Нет, я в хорошем смысле». Вот таким в хорошем смысле шмаровозом и был тот самый Вася, который ездил «побираться» в именно город Нальчик совсем не случайно, а с некоторым учетом жизненных пристрастий тамошнего населения. Я тоже совсем не случайно написал слово «лорд» с прописной буквы, напоминая, что этот, с точки зрения Жиганца, побирушка в русскоязычном смысле возвращался в Одессу из Нальчика «на машине марки Форда и шил костюмы, элегантней, чем у Лорда».