Герои Гражданской войны - Теодор Гладков

— Ну и жара, — жаловался какой-то балагур. — Даже в бою прохладнее, как-никак снаряд ветер наводит…

— А ты не грусти, скоро тебя так продует, что только держись, — под общий смех тут же отвечали ему.

…Гулкие взрывы потрясли воздух. Это саперы уничтожали военное имущество, которое нельзя было вывезти, паровозы, вагоны, бронепоезда…

Штаб-трубач заиграл сигнал.

— Шагом… марш!

Колонна центра двинулась в поход.

А в это время в дубовом лесу под Крыжополем бойцы левой колонны вели тяжелый бой. Выполняя приказ Якира, они упорно отражали все попытки петлюровцев прорвать фронт. Несмотря на неравенство сил, советские бойцы часто переходили в контратаки, тревожили противника ночными налетами. Лишь 1 сентября, после того как главные силы начали поход, стали отходить и поредевшие бригады левой колонны.

К 6 сентября силы всех трех колонн сосредоточились в районе Умани. Отсюда правая колонна двинулась на Белую Церковь — Фастов, колонна центра — в направлении Сквира — Попельня. Левая колонна шла параллельно центральной.

С самого начала Южного похода Якир выдвинул из главных сил авангард под общим командованием комбрига-3 Черникова.

Выбор этот был не случаен. Во-первых, в предыдущих боях 3-я бригада понесла меньше потерь и сохранила больше сил, чем остальные соединения 45-й дивизии. Во-вторых, комбриг Черников зарекомендовал себя мастером быстрого маневра и внезапного удара. Именно под его руководством был произведен исключительно смелый налет через Днестр, во время которого белорумынские захватчики потерпели немалый урон.

Черников вел авангард стремительными переходами, по ночам менял дороги, наносил противнику внезапные удары. Благодаря такой тактике в Бершади был захвачен штаб петлюровской бригады со многими ценными документами, включая планы расположения и передвижения частей, а также обоз с боеприпасами.

У Терновки петлюровцы пытались с помощью артиллерии окружить и уничтожить 3-ю бригаду. Но героические бойцы шесть раз ходили в атаку, прорвали кольцо и взяли Терновку. Путь главным силам был открыт.

Знойно. Растянувшись по холмам на добрых 15–20 верст, движется колонна. Скрипят подводы, скрипит на зубах вьющийся тучей песок. Ремень винтовки, лямки солдатского мешка режут плечи. Но небольшие оркестры без устали играют то походный марш, то звонкое «Яблочко». От этого легче идти, меньше хочется пить, бодрее настроение.

Внезапно пулеметный треск заглушает трубы и барабан оркестра — очередная банда пытается атаковать колонну. Под прикрытием конницы пехота перестраивается в боевой порядок, отгоняет банду прочь.

И снова движется колонна по холмам…

Вечереет. Бойцы втягиваются в село. Кругом ни души. Напуганные петлюровскими россказнями о страшной «коммунии», жители куда-то спрятались. Красноармейцы садятся на траву, отдыхают, курят.

Примерно через полчаса подходят первые «разведчики»:

— Кто такие? Откуда идете? Куда?

Видя, что ничего в селе не тронуто, сами приглашают в хаты. Появляются и остальные крестьяне. Все запоры сняты, окна раскрыты. Приглашают к столу. Завязываются дружеские беседы. А наутро трудовые селяне сердечно провожают бойцов.

8—9 сентября у железнодорожной станции Монастырище на линии Христиновка — Казатин крупные силы петлюровцев («Запорожская дивизия» с бронепоездами) попытались остановить войска колонны центра, но были отброшены. Одновременно правая колонна разбила деникинцев в районе Тальное — Звенигородка.

Поход продолжался. И хотя бойцы находились в огненном кольце, со всех сторон нападал враг, каждый шаг приходилось делать с боем, красноармейцы не падали духом. В те тяжелейшие дни еще больше окреп авторитет Якира. Командующий не скакал на белом коне, не метал зычным басом «грома и молний» — необыкновенно скромный, Якир вместе с тем всегда оказывался в самых опасных местах. Тихим, ровным голосом, сохраняя полное самообладание, он отдавал приказ — самый нужный, самый правильный. Бойцы твердо верили, что их храбрый и решительный командир обязательно выведет людей из кольца. Все ждали встречи с частями 12-й армии.

Но где же они были, войска этой армии?

Чуть только останавливались бойцы на привал, сразу же разбивалась палатка маленькой походной радиостанции. В небо поднималась антенна, начинал стучать движок. Чуткое ухо радиста напряженно вслушивалось в эфир. И опять ничего нового — одни деникинские реляции об «уничтожении» Южной группы. Чтобы ввести противника в заблуждение, Якир отдавал «приказы» несуществующим дивизиям, указывал в них «маршруты», назначал время «атак».

11 сентября, разбив петлюровцев под Сквирой, части Южной группы расположились на короткий отдых. Якир только разложил перед собой карту, когда к нему прибежал запыхавшийся вестовой с радиостанции.

— Товарищ командующий! Связь! Наши…

Иона Эммануилович немедленно поспешил к рации.

— Я Дубовой, — донеслось по эфиру. — Кто у радио?

— Я, Якир.

Сообщив, что его части находятся в районе Житомир — Тетерев, начдив 44-й И. Н. Дубовой предложил Южной группе нанести совместный удар на Житомир.

Предложение было принято Якиром.

Однако Южная группа все еще находилась во вражеском кольце. Отбросив все свои разногласия, петлюровцы и деникинцы решили во что бы то ни стало воспрепятствовать советским частям перейти железную дорогу Казатин — Фастов и полностью их уничтожить в этом районе. Петлюровцы подтянули к станции Попельня отборные галицийские части с бронепоездами. Двинули к Попельне со стороны Фастова свои бронепоезда и деникинцы.

Якир понимал, что наступил решающий момент. Для прорыва в районе станций Бровки — Попельня был собран ударный кулак в составе 2-й и 3-й бригад, Красного сводного полка и Коммунистического отряда Гуляницкого. Все, способные носить оружие, перешли из обозов на пополнение полков. В частях провели короткие митинги. Настроение у красноармейцев было самое боевое. «Даешь прорыв!» — стало самым популярным лозунгом.

…Бой под Бровками начался 15 сентября. Несколько раз подымались в атаку красноармейцы, но противник осыпал их пулями и снарядами. Все-таки шаг за шагом приближались бойцы к заветному железнодорожному полотну.

Стемнело. Под прикрытием ночи воины-коммунисты Красного сводного полка поднялись в новую атаку и ударили врукопашную. Петлюровцы дрогнули, отошли к самой станции Бровки. Стоявший там бронепоезд открыл яростный орудийный огонь. Из густого леса близ станции непрерывно строчили пулеметы. Особенно опасным был пулемет, бивший по флангу с мельницы. Зная, что неподалеку действует артиллерия 2-й бригады, командир Красного сводного полка Ф. Анулов обратился к ней за помощью. Со второго выстрела батарейцы Котовского сняли проклятый пулемет с мельницы. Пехота снова двинулась вперед.