Тени Лавуара (СИ) - Чар София

Свинцовая серость туч, нависающих так низко над крышами домов Лавуара казалось готовы были вот-вот обрушиться на улицы. И именно это создавало странное напряжение на улочках города. По крайней мере самому Луи казалось, что именно пасмурный день делает лица встречных людей такими настороженными и напряженными. Добрый и честный малый, он и подумать не мог, что Таир способен всего за несколько дней так сильно повлиять на целый город. По своей природной наивности, здоровяк не подозревал, какой силой могут быть наделены злые слова, произнесенные с должным жаром.

Именно поэтому Луи некоторое время просто бродил по городу, пытаясь понять, что ему делать и где могут быть Рада с Ингой. Последнее волновало больше всего. Именно поэтому он обращал внимание на любое волнение и столпотворение, желая услышать новости и одновременно страшась. Не удивительно, что сложенный на одной из площадей костер привлек его внимание пуще любых слухов. Вернее, даже не сам костер, а паренек, которого волокли туда.

Тем временем с другой стороны улицы приходил в себя еще один пострадавший от произвола бродяг. Вернее, одного конкретного бродяги.

Застонав, Володя попытался подняться, но получил по лицу веткой. Удивленно моргнув, парень раздвинул растительность и выглянул наружу. Местность показалась ему до паршивости знакомой и он поспешил вернуться опять в кусты. Голова болела и ясно было одно: ритуал не сработал и его просто швырнуло в какие-то кустики на отлежаться.

Тяжело вздохнув, Вова все же взял себя в руки и осторожно поднялся, стараясь не подставлять лицо веткам колючего кустарника.

Поднявшись во весь рост, Володя осмотрелся и снова вздохнул.

Красочная картина из поленьев, сложенных для костра и маленького паренька, изо всех сил вырывающегося из рук стражников, до глубины души потрясла театрала.

Озадаченно почесав затылок, парень осмотрелся по сторонам. Снова лезть на барикады, когда против тебя не только местная власть, но и, скорее всего, местная голь, подстрекаемая Таиром, Володя не собирался.

Зато Луи собирался. Насколько бы наивным Луи не был, а все же понял, что что-то страшное происходит.

— Эй, Гораций, с каких это пор ты стал в стражника рядиться? — неожиданно громко воскликнул он, признавая в «стражнике» старого знакомого.

Знакомый, вскинув голову скривился, а вот толпа зароптала. Какая-то из бабулек в толпе, подслеповато щурясь, бесцеремонно ткнула стражника клюкой в бок.

— Ты смотри, а точно он! Ужо я-то его помню, сколько раз гоняла от церкви! Вон какой шкаф, а туда же милостыню просить!

— Да замолкни, карга, ошиблась ты! — прошипел тот, попытавшись отпихнуть ее.

У него был четкий указ Таира: очернять имя перфектума. Что угодно делать, но довести людей до бешенства. Так отчего бы не воспользоваться оказией и не пришить наглого мальца дрянной бабенки, возомнивший себя слишком неприступной.

Смекнув, что дело пахнет жареным, Володя справедливо рассудил, что для революции нужен свой Ленин. Но Таир на эту роль, по мнению студента, подходил плохо.

— Граждане! — мгновение и студент оседлал одну из крыш торговых палаток. — Что же это делается? Нас, простых работяг обманывают! И кто! Сброд, не желающий работать! С каких пор воры и убийцы рядятся в доблестных стражей? Я вас, да, вас, товарищи, спрашиваю! Сомневаюсь, чтобы перфектум их нанял, значит, беспредел, товарищи!

Люди тотчас зашумели. На полоумную бабку внимания может и не обратили бы, а вот слова молодого паренька прозвучали удивительно трезво. Толпа загомонела, подалась вперед.

Обернувшись было на звук знакомого голоса, Луи на миг замер, но всего на миг. Нужно было помочь парню, а после можно будет и поговорить.

Между тем плененный паренек оказался не промах и, едва хватка горе-стражников ослабла, он вдруг встрепенулся и просто дал деру, оставляя в их руках сорванную ветхую куртку.

— Бей самозванцев! — завопил вдруг Володя и, отыскав в кармане заранее припасенный камень, первый швырнул его в псевдо-стражника.

И, если до этого толпа просто роптала, то первая кровь, словно сорвала все рубильники. Вокруг людей Таира образовалось пустое пространство и, следом за камнем, кинутым Володей, кто-то кинул помидор, кто-то яйцо. А после, на них посыпались тумаки.

И если поначалу Луи думал, что людям нужно помогать, сейчас понял, что помогать нужно было бы парочке ряженых. Судя по тому, как бойко они рванули с места — драться бродяги не собирались и это неожиданно раззадорило толпу так, что она хлынула вслед за самозванцами. Хлынула достаточно бойко так, что даже Луи едва не снесло с ног и подобраться ближе к Володе оказалось делом достаточно тяжелым.

— Почему ты здесь? Ритуал не сработал? — сразу же нахмурился мужчина.

— Таир слишком бодро сработал, — фыркнул Володя, ловко спрыгнув с крыши на землю. — Может коалицию организовать?

Задумчиво протянул он, почесав подбородок. За те дни, что он пробыл здесь, парень так и не удосужился побриться, так что, скоро, кажется, намечалась не просто щетина, а уже хорошая такая борода.

— А если серьезно, то твой друг решил, что Инге домой не надо, попытался пройти без очереди и, походу, что-то сломал нам в ритуале.

Нахмурившись еще больше, Луи опустил взгляд.

— Не называй больше этого человека другом. Он мне враг, змей мерзкий и только, — хмуро бросил он и опустил взгляд.

Здоровяк ощущал досаду, глухое раздражение и вину. Ведь он столько лет верил Таиру как себе.

— Я же теперь даже не представляю, где Рада с Ингой…

— Найдем, — решил студент, осмотревшись по сторонам. — Нам сейчас главное — создать коалицию. Знаешь кого, кто Таира терпеть не может?

Чуть помедлив, мужчина все же кивнул, пусть и слабо понимал, что там Володя собрался создавать.

— Есть место, где собираются те, кто не поверил Таиру.

Осмотревшись по сторонам, Луи развернулся. Здесь оставаться было опасно, стоило как можно скорее убраться отсюда.

Лавуар раздражал. До глубины души, до нервной дрожи, до желания взвыть. Но сейчас давать эмоциям волю было нельзя. Сейчас она была хрупкой трепетной женщиной, что только подчеркивало дорогое синее платье и темный плащ, капюшон которого наполовину скрывал ее лицо.

— Да где этот осел… — едва слышно пробормотала Лара, осмотревшись.

На улице было не жарко, а ткани этого допотопного мира не согревали так, как одежда родного двадцать первого века.

К счастью, «этот осел», окрыленный нежданной радостью, не заставил себя долго ждать.

Одетый в свой лучший костюм, Август Лефонт мчался на встречу с женщиной и, только завидев ее, расплылся в блаженной улыбке.

— Ах, душа моя, я был несказанно удивлен, получив от вас записку! — пропел он, расшаркиваясь перед женщиной.

Едва сдержав желание поморщиться, Лара заставила себя нежно улыбнуться ему так, что на щеках появились очаровательные ямочки.

— Август, рада тебя видеть… Пожалуй, ты единственный человек, за которым я действительно тосковала, — подав ему руку, женщина подняла к нему сияющий взгляд карих глаз, когда-то поразивших юного Эллиа в самое сердце.

Благоговейно припав к ее руке, мужчина тихо вздохнул. Столько лет он даже мечтать не смел приблизиться к этой женщине.

— Как я рад, что вы в порядке, мы так горевали. Но, как же так вышло?

Закусив губу, женщина опустила взгляд и тяжело вздохнула. При этом горечь в этом вздохе была такой искренней, что не поверить ей было просто невозможно.

— Я… Должна была уйти. Наверное, я ужасная женщина, но я не могла дольше быть рядом с чудовищем в обличии человека… Но должна была, да? — сжав красивые пухлые губы, женщина чуть стиснула ладонь мужчины, будто искала у него помощи и поддержки.

— О чем вы говорите!? — с жаром воскликнул мужчина, взяв ее ладонь в свою. — Что за чудовище отравляло вам жизнь?

Подняв к нему взгляд, Лара как-то затравленно осмотрелась, будто вот-вот из-за ближайшего куста кто-то выскочит.

— Тот, кого сейчас вы называете перфектумом, — тихо отозвалась она