Вместе! Джон Леннон и его время - Джон Винер

Сегодня эта сомнительная логика Джона приобрела, увы, трагико-иронический смысл.

А интервьюер продолжал атаку: «Если с вами случится что-то непредвиденное, каким бы вы хотели запомниться людям?» Джон ответил так, словно вопрос относился к ним обоим: «Великими борцами за мир». - «Для вас это важнее музыки?» - «Ну конечно!»

Вернувшись в Англию после амстердамской «постельной забастовки», Джон и Йоко начали кампанию «желуди мира». Они послали по желудю главам государств всего мира с просьбой посадить их в землю как символ мира. Политический смысл этой акции был довольно противоречивым: обращение к антивоенному движению явилось бы куда более разумным жестом, нежели призыв к диктаторам и тиранам. Только два лидера посадили «желуди мира» - Пьер Трюдо и Голда Меир.

В апреле Джон написал «Балладу о Джоне и Йоко» - песню нового типа: это была хроника событий. Стихи рассказывали обо всем, что произошло в их жизни той весной: о том, как они выбирали место для бракосочетания, об амстердамской «постельной забастовке», о реакции на нее прессы. Джону эта песня так понравилась, что он предложил Полу записать ее немедленно - даже невзирая на отсутствие Джорджа и Ринго. 22 апреля он ее записал вдвоем с Полом, наложив на готовую фонограмму инструментальные партии отсутствовавших «битлов». Мелодия песни была совсем простая, основанная на элементарных рок-н-ролльных аккордах и примитивной ритмической структуре. Джон пел очень экспрессивно. Стихи искрились шуточками и каламбурами, а в припеве он честно признавался, как трудно иметь дело с прессой и властями, которые вечно ставят палки в колеса: «Господи, как же это трудно!»

Тяжело ли было Джону и Йоко? «Очень тяжело! - рассказывал мне Питер Браун. - Главным образом из-за их причуд и закидонов - вроде той самой «постельной забастовки». В каком-то смысле они себя специально подставляли. А британская пресса выглядела просто безобразно: англичане терпеть не могут знаменитостей. Они не переваривают тех, кто ведет себя эксцентрично. На Джона и Йоко буквально начали охоту. Это было мерзко».

«Баллада о Джоне и Йоко» возглавила хит-парады в Англии, Германии, Австрии, Голландии, Норвегии, Испании, Бельгии, Дании и Малайзии. В американских списках популярности она заняла восьмое место. Строчка, где говорилось, что Джона чуть не распяли, вызвала гнев у его старых недругов среди христиан-фундаменталистов, которые никак не могли простить ему замечание об Иисусе Христе. Многие музыкальные радиостанции США отказались передавать новую песню Леннона.

Джон обрадовался открытию новой формы рок-лирики. Успех песни подвигнул его продолжить работу в этом жанре. Что привело к удручающим последствиям в альбоме «Однажды в Нью-Йорке».

В мае 1969 года Джон и Йоко решили продолжить борьбу за мир на Американском континенте - для их кампании это было самое подходящее место. Однако администрация Никсона отклонила запрос Леннона о выдаче ему въездной визы - это оказалось первым его поражением в затяжной войне с американскими властями, которая продолжалась вплоть до 1975 года. Тогда Джон и Йоко объявили о своем намерении провести «постельную забастовку» в Советском Союзе. «Легче попасть в Россию, чем в Соединенные Штаты!» - уверял тогда Джон. Однако для проведения второй «постельной забастовки» они остановили выбор на Монреале - поближе к американской прессе. Они прибыли туда в мае и дали более шестидесяти радиоинтервью.

В предшествовавшие событию недели студенты Гарвардского университета объявили забастовку в знак протеста против «соучастия университета» в войне, а в Беркли молодежь, нарушив право неприкосновенности частных владений, устроила на принадлежащем Калифорнийскому университету городском пустыре «народный парк». Во время монреальской «забастовки» Джона и Йоко руководство Калифорнийского университета потребовало от местной полиции очистить территорию парка. Восемьсот полицейских двинулись в наступление на пятитысячную толпу демонстрантов. В результате столкновения один студент был убит и более ста ранено. После этого инцидента двадцать тысяч человек провели марш протеста против жестокости полиции и в защиту парка.

Джон внимательно следил за развернувшимися событиями и в день беспорядков дважды выходил на связь с радиостанцией «Кей-пи-эф-эй» в Беркли. В телефонных интервью, которые транслировались по радио, он высказался в поддержку демонстрантов в «народном парке», но просил их воздержаться от стычек с полицией. «Я не думаю, что этот парк стоит хоть одной вашей жизни. Вы можете добиться большего, если двинетесь в другой город или сюда, в Канаду».

Ведущий радиопередачи засомневался, вполне ли серьезно Джон это говорит: «А что же прикажете делать с теми двадцатью тысячами, которые находятся здесь? Вы что, попросите их перейти в другое место или устроить поп-фестиваль?» - «Лучше уж фестиваль, приятель, - ответил Джон. - Пойте «Харе Кришну» или еще что-нибудь. Но не давайте свиньям повода озлобиться, не поддавайтесь на их провокации, не играйте в их игры! Я знаю, это трудно. Господи, да вы и сами знаете, как это нелегко, но ведь в этом мире нет ничего простого, лучше пусть будет трудно, чем вообще ничего не будет». - «А что же нам делать с полицией?» - «Уговорите их как-нибудь, успокойте. Вы же можете это сделать! Мы это можем сделать - вместе!»

После первой кровавой стычки между полицией и студентами Джон заявил: «Студентов облапошили! Это как в школьной игре: тебя задирают - ты отвечаешь и бьешь первым. И тогда тебя просто убивают - как в Беркли. Истэблишмент - это псевдоним всемирного зла. Этому чудовищу на все наплевать - у этих сволочей ведь крыша поехала! А нам дорога жизнь. Разрушение - это властям по нраву… А студентов просто облапошили - внушили им, будто они могут добиться чего-то насилием, а ведь это невозможно - ведь тогда мы сами становимся такими же уродами, как они!»

Призыв Джона к демонстрантам избегать столкновения с полицией расходился с теорией и практикой ненасильственного сопротивления, как его понимали Ганди, Мартин Лютер Кинг и участники первых акций протеста борцов за гражданские права. Сторонники ненасильственных действий, хотя и отказывались сами от применения насилия, делали ставку на политику конфронтации с властями, прямо провоцируя репрессивные институты власти на физическую расправу с ними. «Прямое действие против несправедливости» нередко оказывалось политически необходимым, когда все прочие аргументы были использованы. «Мы не подчинимся неправедным законам и не будем поддерживать неправедные порядки, - часто повторял Мартин Лютер Кинг. - Вашей физической мощи мы противопоставим мощь наших душ». В этом и состояла суть доктрины ненасилия. Джон же уверял, что поддерживает ненасилие, однако в 1968 году он вряд ли понимал до конца, что это такое…