Предания русского народа - И. Кузнецов

Ныне уж некому петь этой песни. Но проводы и встречи у Пятницы всё ещё существуют.

С введением христианской религии у нас на распутьях становят небольшую часовню с изображением св. Параскевии Пятницы. Но, по древнему обычаю, невесты здесь же вымаливают себе женихов…

Москва имела свою Пятницу, обращённую после в кладбище, теперь эта Пятница — приходская церковь!

(М. Макаров)

Память святой великомученицы Параскевы совершается 28 октября, и во всей России она именуется «пятницею», хотя не всегда день этот приходится в пятницу. Почти по всей России в большом уважении пятницы, отчасти потому, что по пятницам во многих местах России бывает базар или ярмарки, которые существуют и по сие время.

Как весною на Красную горку, так и, особенно, осенью родительские поминки усопших встречаются в России вместе со свадьбами. И в ту и в другую пору невесты-сироты ходят на могилы родителей просить себе благословения на свою судьбу.

Так как свадьбы осенью начинаются, по большей части, с Покрова Пресвятой Богородицы, то Покров и почитается покровителем брачных союзов, так равно и Пятница-Прасковия у простого народа. Сельские невесты приговаривают: Батюшка покров, мою голову покрой!

Олицетворяя Пятницу, народ особенно празднует ее; в обетные пятницы не работает, во временные, после Пасхи, по разным местам собирается на ярмарки и торги, на которые, по преданию, вывозили изображение св. Параскевии, обвешанное платками и лентами. Часовни с образами Прасковии Пятницы, стоящие обычно на перекрестках, слывут обыкновенно пятницами.

Нужно заметить, что Прасковия и Пятница как-то слились в народном понятии и стали неразлучны. Между тем, женщины особенно возлюбили эту святую угодницу и прибегали к ней, как и сейчас прибегают, со всевозможными мольбами и, надеясь на них, дают разные обеты, особенно по случаю всяких неблагоприятных случаев в жизни.

(М. Забылин)

По народному убеждению, от Пятницы зависят обильные роды земли; ее молили об отвращении засухи, проливных дождей, неурожаев; в дар ей приносили земные плоды. При начале жатвы в Калужской губернии одна из старух, известная легкостью своей руки, выходит ночью в поле, нажинает сноп, связывает его и до трех раз то кладет, то ставит на землю, причитывая: «Пятница-Параскева, матушка! Помоги рабам Божиим (таким-то) без скорби и болезни окончить жатву; будь им заступница от колдуна и колдуницы, еретика и еретицы». Затем, взявши сноп, она старается пройти до двора никем не замеченною. Во время падежей, моровой язвы и других бедствий служат св. Пятнице общественные молебны; в народе даже ходят суеверные молитвы, сочиненные в ее честь; написанные на клочке бумаги, они носятся на шее от недугов или привязываются к голове больного. При совершении различных церковных обрядов прежде выносили икону св. Параскевы, убранную лентами, монистами, цветами и душистыми травами: эти цветы и травы оставались в церкви, и отвар их давали пить безнадежно больным, как вернейшее средство к исцелению. Кто соблюдает пятницы, к тому, по общему поверью, не пристанет лихорадка.

(А. Афанасьев)

Овечий праздник

Пятьдесят лет назад он уже был преданием, по крайней мере, так было в Рязанской, Владимирской и в некоторых других великороссийских губерниях, где собственно для овец нанимались особые пастухи, и где ни одна корова не смела замешиваться в овечье стадо. Там и сям день св. Анастасии, покровительницы овец, существует ещё в памяти наших поселян. В Рязанской губернии, кое-где местно, очень недавно называли его овчарем, да и теперь добрые, памятливые старушки охотно расскажут вам многое об Овечьем празднике. Посмотрим же с их слов на прежних пастухов российских.

На самой ранней заре в 29-й день октября поселяне начинали торжество Овечьего праздника. Иногда этот день бывал пасмурным, дождливым, совершенно ненастным; но это нимало не мешало торжествующим: они, по какому-то древнему поверью, и посреди ливня видели на небе красное солнце! В это самое число солнце, где-то и когда-то, всегда постоянно светило отцам ихгто и теперь оно должно светить им также! Тут пастухи, иные с песнями, другие играя на рожках, спешат поздравлять зажиточных скотоводцев со счастливым прибытием Овчаря, готового помогать всякому в размножении овцеводства. Это последний срок пастушьих расчётов за паству стад!

Вплоть до вечера для пастухов продолжаются песни, и вот беспрерывно слышишь:

Туру, туру пастушок!Туру, миленький дружок,Подай, подай голосокЧерез темненький, зелёненький лесок!

К песням добавляются припляски, притопки, щёлканье, присвист. Но как скоро смеркнется совершенно, тогда зажиточные люди вздуют огонь и соберут посиделки. Расчёт окончен, по рукам пошла пенная, разымчливая брага. Тут бывал первый сельский суд о прибылях в шерсти: туда и сюда толкались закупщики; даны задатки и, поглядишь, весёлый овцевод, на своём веселье, ошибся!

(М. Макаров)

Русские древние свадьбы

Немного дошло до нас памятников, сохранивших сведения о старых свадьбах русских людей; но и в этой малости мы видим величие нашей семейной жизни; и в этих остатках мы узнаем свой родной дух, дух наших предков, которым отличается русская жизнь среди славянских племен…

Предки наши, собираясь играть свадьбу, задолго озабочивались разными приготовлениями; но в числе самых важных видов было назначение времени женить сына, выдать дочь замуж. Вероятно, что все это решалось глубокими соображениями отца, обстоятельствами, сопровождающими семейную жизнь. Свадьбы в старое время всегда приготовлялись к двум уложенным срокам: к Великоденскому и Рождественскому мясоедам. Эти времена на Руси назывались «свадебными». Благословение родителей предшествовало всем свадебным обрядам, если они были живы; совещание родных одинокому молодому человеку, если он сиротел в своем семействе. Впрочем, это дело было домашнее, в кругу самых близких родных, скрываемое от всех посторонних. Молодого человека, обреченного уже согласием родителей и родственников, приводили на благословение к духовному лицу. На великокняжеских и царских свадьбах благословение митрополита, патриарха полагало уже начало предпринимаемому делу, и совершалось следующим образом:

Великий князь Василий Иоаннович, расторгнувший брак с Соломонией, испрашивал в 1526 году разрешение для второго брака у духовенства.

Старицкий князь Андрей Иоаннович, испросивший разрешение для своей свадьбы у великого князя Василия Иранновича, отправился с ним в Успенский собор, слушал литургию и потом вместе испрашивал благословение у митрополита Даниила. Великий князь говорил: «Брат мой моложей, князь Андрей Иоаннович, хочет женитися».

Первая свадьба царя Иоанна IV Васильевича была делом государственным, заранее обдуманным царедворцами. Митрополит Макарий, после тайного совещания с царем, созвал 15 декабря 1546 года в Успенский собор царедворцев, и здесь, тайно ото всех, предложено было царю Иоанну Васильевичу избрать для себя подругу. 17 декабря возвещена была тайна царева народу, что царь, вступая в лета мужества, намерен искать для себя супругу…

Царь Иоанн IV Васильевич, вступая в первый брак, разослал указы в разные места для собрания невест. Бояре отправлялись с указом в сборные места, где осматривали девиц и самых лучших красавиц отправляли к царю. Мы имеем замечательную грамоту, писанную в 1546 году к новгородским князьям и боярам.

«От великого князя Ивана Васильевича всея Руси, в нашу отчину, в Великий Новгород, в Бежецкую пятину, от Новгорода верст за 100, и за 150, и за 200, князем и боярам.

Послал есми в свою отчину, в Великий Новгород, окольничего своего, Ивана Дмитриевича Шеина, а велели есми бояром своим и наместником, князю Юрию Михайловичу Булгакову, да Васи лью Дмитриевичу, да окольничему своему Ивану смотрети у вас дочерей-девок, нам невесты. И как к вам наша грамота придет, и у которых у вас будут дочери-девки, и вы б с ними числа того ехали в Великий Новгород, и дочерей бы есте у себя девок однолично не таили, повезли бы есте в Новгород часа того не мотчая. А который из вас дочь-девку у себя утаит, и к боярам нашим и к наместникам, к князю Юрию Михайловичу и к Василью Дмитриевичу и к окольничему нашему к Ивану не повезет, и тому от меня быти в великой опале и в казни. А посылайте меж себя сами, не держав ни часу».

(И. Сахаров)

БОЛЕЗНИ, СМЕРТЬ И ПОМИНОВЕНИЕ УСОПШИХ

Лихорадки

Слово «лихорадка» происходит от слов «лихо радеть», то есть действовать в чей-нибудь вред, «заботиться» о ком-нибудь со злобным намерением, с лихостью; другие общеупотребительные названия: лиходейка, лихоманка. Согласно мифам уже христианских времен, лихорадок — девять или двенадцать крылатых сестер, дочерей царя Ирода и царицы Жупелы; они обитают в мрачных подземельях ада и представляются злыми и безобразными девами, чахлыми, заморенными, чувствующими всегдашний голод, иногда даже слепыми и безрукими. Одна из них — старшая — повелевает своими сестрами и посылает их на землю мучить людской род: «Тело жечь и знобить, белы кости крушить». 2 января Мороз или Зима выгоняет их вместе с нечистою силою из ада, и лихорадки ищут себе пристанища по теплым избам и нападают на «виноватых». На заре этого дня предусмотрительные старушки омывают наговоренною водою притолоку у дверей, чтобы заградить вход в избу незваным гостьям, предотвратить простуды и ознобы, которые так обыкновенны в холодную пору зимы. Напротив, о весенних болезнях думают, что они запираются на зиму в снежные горы (ад) и сидят там до начала оттепелей; когда же солнце сгонит снег и отогреет землю, они, вслед за вешними испарениями, разбегаются по белому свету, — тощие, заморенные, — и с жадностью бросаются на неосторожных. Уже с конца февраля, по замечанию поселян, опасно предаваться сну с раннего вечера: можно наспать лихорадку. Подобно Смерти и владыке демонов (Сатане), лихорадки сидят в подземных вертепах, заключенные в цепи, и вылетают мучить народ только тогда, когда будут сняты с них эти железные оковы.