Борьба и победы Иосифа Сталина - Константин Романенко

Во второй половине 1904 года вокруг этого вопроса завязалась острая фракционная борьба. Она распространилась и на Россию. ЦК РСДРП направил на Кавказ своего представителя И. Дубро-винского, который убедил Совет Кавказского союза, Тифлисский и Имеретино-мингрельский комитеты в необходимости поддер­жать меньшевистский ЦК.

Но приезд на Кавказ Землячки и Зеликсон, информировавших о позиции большевиков, привел к пересмотру этого решения. Под влиянием Джугашвили первым это сделал Имеретино-мингрель­ский комитет, высказавшийся за проведение съезда

Критикуя позицию лидера меньшевиков Плеханова, в конце сентября Иосиф пишет из Кутаиса своему товарищу Михе Давита­швили, находившемуся в Лейпциге: «Здесь был один из ваших кра­ев, взял с собой резолюцию Кавказского комитета в пользу экс­тренного съезда Напрасно ты смотришь на дело безнадежно, коле­бался только Кутаисский комитет, но мне удалось убедить их». Это письмо попало к Ленину, и, по существу, с него состоялось первое заочное знакомство двух вождей российского пролетариата.

В октябре Иосиф Джугашвили вернулся в Тифлис. Он остано­вился на квартире Артема Торзова, где его постоянно навещают товарищи. Среди них Миха Бочаридзе; здесь его нашел и бежав­ший из батумской тюрьмы Тер-Петросян (Камо).

Он ведет затворническую, почти монашескую, но полную опас­ностей жизнь подпольного нелегала, в которой нет места даже ма­леньким безмятежным развлечениям. Он занят лишь делом, и это дело, требующее полной самоотдачи и альтруистического самоот­вержения, составляет главное существо его интересов, заполняет внутренний духовный и психологический мир, его мысли. Это жизнь аскета. Полная внутренних страстей и человеческих эмо­ций, противоречий и идейных столкновений, сегодняшних такти­ческих удач и веры в достижение далеко идущих целей, являлась отражением его убеждений.

Мир таких «людей, так рьяно отвергавших настоящее, так жив­ших будущим, большинству из нас вообразить невозможно. Нуж­ны были непомерная вера и надежда, страсть, целый спектр стра­стей, делавших их революционерами, чтобы вести такую жизнь», — отмечает Чарльз П. Сноу. Его уделом была «подлинная революция, ставшая его профессией, его ремеслом». В своей книге «Вереница лиц», описывая дореволюционный период деятельности Иосифа Джугашвили, Сноу делает тонкое аналитическое замечание: «Ста­лин работал не просто в подполье, но в подполье подполья».

Сравнивая его жизнь с образом бытия революционеров, нахо­дившихся в эмиграции в Западной Европе и вынашивающих «идеи», Ч.П. Сноу калейдоскопически подчеркивает: «Жизнь Ста­лина, как и других оставшихся в России практиков, была куда суро­вее. Глубокое подполье... Стачки. Распространение литературы. На­леты. — Хлеб насущный кануна революции. Агенты-провокаторы. Тюрьмы. Побеги из тюрьмы. Сибирь».

Из заключения и первой ссылки Иосиф Джугашвили вернулся уже сложившимся полемистом Он умеет находить слабые места в аргументации оппонентов и, обнажив их, разрушать шаткие по­строения убийственным огнем логики и залпами иронии. Большая часть таких споров касалась искажений марксизма. Это требовало с его стороны как глубокого изучения самих работ Маркса и Эн­гельса, так и аналитического увязывания теоретических положе­ний с современными событиями.

К этому времени он приобрел прочные навыки ведения поли­тических диспутов. Он мгновенно находит слабые места в логиче­ских построениях оппонентов и наносит разящие удары, разору­жая их. Его устные и публицистические заключения аргументиро­ваны, резки и часто язвительно насмешливы. Отстаивая в спорах с меньшевиками необходимость превращения партии в боевую ор­ганизацию, способную возглавить грядущую революцию, он пи­шет в своей статье: «Плеханов... знает, что даже если из «Отче наш» вырвать одну фразу и толковать ее оторвано, то автор ее, пожалуй, может даже угодить на виселицу за богоотступничество».

Удерживая в полемике большевистские позиции, он резок, яз­вителен и не стесняется уличить оппонента в глупости, трусости или лживости. В одной из статей, перечислив восемь утверждений своего противника и сопроводив их резкой отповедью: «ложь пер­вая», «ложь вторая» и т.д., Иосиф Джугашвили ниспровергающе заключает: «Я не касаюсь мелкой лжи, которой так щедро автор приправил брошюру». Эти страстные споры, которые социал-де­мократы вели в ту пору на страницах нелегальной прессы и пар­тийных встречах, не были праздным времяпрепровождением. Вред и опасность идейного ренегатства в марксистском движении убедительно подтвердились ходом истории, перечеркнувшим за­воевания народа и поставившим его в конце XX века перед необхо­димостью начинать все сначала.

Оставаясь членом Имеретино-Мингрельского комитета, И. Джу­гашвили вошел в состав Кавказского союзного комитета РСДРП; это изменило характер его партийных обязанностей и выполняе­мых задач. До осени 1905 года он регулярно уезжает из Тифлиса, посещая Баку, Владикавказ, Батум, Кутаис, Гори, Диди Джихаиши, Кобулети, Перевеси, Хони, Чиатуры и другие пункты. В его функ­ции входит: координация действий и контроль организаций на местах; осуществление особо конспиративных контактов между их руководителями; мобилизация и распределение денежных средств.

Это дает ему возможность установить не только деловые, но и дружеские связи в среде революционного актива. Одновременно такая деятельность требует от него и приобретения связей в «око­лопартийных» слоях общества, оказывающих подполью финансо­вую и общественную поддержку. Но есть и еще одна, секретная сторона его работы, требующая повышенной конспирации и со­ставляющая особую тайну подполья.

Уже на III съезде Кавказского союза РСДРП весной 1904 года была создана Комиссия для разработки проекта об организации вооружения. Принятое решение обязывало, «чтобы каждая орга­низация отчисляла известный процент на дело вооружения». Пер­воначально это решение предполагало создание боевых отрядов для охраны демонстраций и митингов. Комиссия представила свои предложения ЦК РСДРП, где эта идея получила поддержку и была признана неотложной. Без «вооружения ядра» вообще не реко­мендовалось устраивать демонстрации. Таким образом, именно Кавказский союз РСДРП стал инициатором перехода к вооружен­ной борьбе с самодержавием.

Летом 1904 года на Кавказе стали создаваться первые боевые дружины. Наиболее активной в этом отношении была Имеретино-Мингрельская организация, опиравшаяся на чиатурских рабо­чих. Однако руководивший ею Иосиф Джугашвили направил свои усилия не только на распространение «кутаисского опыта», но и на организацию при Кавказском союзе особого «бюро вооружения».

Он не считал, что оружием пролетариата может быть только «булыжник». «Комитетами — Батумским, Гурийскими и Имеретино-мингрельским, — отмечалось весной 1905 года на III съезде РСДРП, — единогласно (была) принята резолюция, по которой ор­ганизация бюро вооружения поручается Союзному комитету...» К весне 1905 года боевые дружины были созданы и в других губер­ниях Кавказа. Революция вооружалась.

Одной из текущих задач, занимавших его в середине осени 1904 г., была подготовка к партийной конференции Кавказского союза РСДРП. Она прошла в конце ноября в Тифлисе, в столярной мастерской М. Чодрашвили, при присутствии двенадцати предста­вителей низовых организаций. Круг рассматриваемых вопросов был обширен. Но в широком перечне злободневных вопросов осо­бую важность заняло «отношение к созыву III съезда РСДРП и так называемой земской кампании». Одним из итогов конференции стало образование специального органа — Кавказского бюро, пе­ред которым была поставлена задача «принять все необходимые меры... по подготовке партийного съезда». В состав этого бюро во­шел и Джугашвили.

Конференция завершилась 29 ноября. После разъезда ее участ­ников Джугашвили отправился в Чиатуры. Остановившись в доме марганцепромышленника Бартоломе Кеклидзе, он пробыл в горо­де два дня. Затем срочно направился в Баку. Конечно, любая поли­тическая борьба требует не только идей, но и денег. Для издания газет и книг, брошюр и листовок, организации тайных типографий и содержания партийных функционеров.

Необходимые денежные средства революционеры получали как внутри страны, так и за ее пределами, и почти хрестоматийный Савва Морозов был далеко не единственным предпринимателем, тайно помогавшим политической оппозиции. Таких людей были многие сотни, тысячи, включая и промышленников. Братья Кеклидзе — Бартоломе, Георгий и Датико — находились в их числе; но, помогая партии материально, они сами входили в состав больше­вистской организации и принимали непосредственное участие в революционном движении.

Поспешность отъезда Джугашвили в Баку объяснялась сложив­шейся там взрывчатой ситуацией. 5 декабря 1904 года в городе спонтанно началась забастовка некоторых нефтяных предпри­ятий. Инициатором ее стала группа рабочих, возглавляемых брать­ями Шендриковыми. Однако Бакинский комитет РСДРП считал эту стачку преждевременной. Для обсуждения этого вопроса был собран митинг, где в качестве представителя центра присутствовал Иосиф Джугашвили. Появившаяся во время митинга полиция арестовала некоторых его участников. В ответ на репрессии через несколько дней состоялся новый митинг, принявший решение не только о поддержке начавшейся забастовки, но и о превращении ее во всеобщую.