Пестрая лента - Юрий Феофанов

«…Трудно найти слова, чтобы выразить значение того, что я увидел здесь. Вы стоите в авангарде строителей коммунистического общества, где охрана общественного порядка — долг и обязанность каждого гражданина. Я приехал из США, из города Нью-Йорка, который поражен преступностью, огромных размеров коррупцией и насилием, и для меня посетить Ваш штаб и наблюдать, как Вы работаете, — это как глоток свежего воздуха. Благодарю за урок, который заставил нас задуматься, и за воодушевление, которое Вы вселяете в прогрессивных людей нашей страны.

Корреспондент газеты «Дейли Уорлд» Майкл Давыдов».

«…Организация работы отряда находится на высоком научном уровне и может послужить наглядным примером для работы дружинников у нас в Болгарии..

Начальник факультета Высшей школы милиции МВД НРБ имени Димитрова полковник Кораджов».

«…Нам очень понравилось техническое оснащение и организация работы. Мы будем внедрять у себя в Чехословакии все, что увидели и узнали у Вас, в работу наших дружин.

Группа начальников районных отделов милиции ЧССР».

Отзывы эти говорят сами за себя. Говорят ли они о том, что эта дружина исключительная? Возможно. Не случайно на коллегии МВД они уже во второй раз были именинниками. Но, если два года назад, так сказать, именинниками персональными, то теперь вместе с ними в ряду лучших назывались очень многие дружины из разных мест страны.

Разговор о связи милиции с дружинами получился по-настоящему деловым, потому что было чем поделиться в смысле опыта, и потому, наверное, что этот опыт подсказывает: надо искать новые, более эффективные формы работы, прежде всего воспитательной. В Усть-Каменогорске, например, очень успешно действует оперативный отряд, в котором 700 человек, штаб, командир, комиссар. В Московской области создано 530 воспитательных групп. В городе Москве озабочены тем, чтобы дружины теснее увязывали свою работу с участковыми инспекторами. Словом, у каждого свои заботы о формах работы при единстве цели — ликвидировать правонарушения.

Разумеется, никто и не собирается тут же решить все проблемы. Но что надо отметить, так это солидарность, я бы сказал, в отношении к дружинникам. На коллегии министр, его заместители, генералы и комиссары без всякой снисходительности «старших» к «младшим» вместе с представителями общественности, дружинниками думали о наилучшем взаимодействии в общем деле. Еще бы! Семь миллионов «часовых порядка»! И среди них такие замечательные коллективы, как Измайловская народная дружина, или, официально, оперативный отряд народных дружин Первомайского района столицы.

Очевидно, многие помнят время первых успехов народных дружинников, широкое движение, охватившее все города и села, когда вошла в некоторые горячие головы мысль начать постепенное сокращение милиции. Даже практические шаги были предприняты, в чем скоро пришлось раскаиваться. Раскаяние толкнуло на другую крайность — кое-кто посчитал дружины праздной затеей.

Измайловская дружина всей своей деятельностью являет укор тем и другим. И ответ — что же такое дружина, что она может и каковы ее перспективы. Никогда дружинники этого отряда не ставили себе целью подменить милицию, хотя, по слухам, вызвали даже некоторую ревность руководителей отделений. Но всем ясно, что без дружины общественный порядок в районе был бы значительно хуже. Совершенно ясно также, что этот очень хороший и боевой отряд не может сегодня заменить милицейскую службу. Однако он организован столь четко и хорошо, так умело и активно действует, такой авторитет завоевал среди населения и правонарушителей, что сама мысль о полной передаче охраны общественного порядка в руки трудящихся, пусть и в далекой перспективе, отнюдь не кажется нереальной.

История 13, где мои друг наконец-то становится детективом

Наверное, вы уже заметили, что я не принимаю всерьез детективных увлечений своего друга. Более того, испытываю некоторое удовлетворение от того, что правосудие и розыск избавлено от его активного участия.

Как же плохо, однако, мы знаем даже близких нам людей! И мне до сих пор стыдно, что в самый, быть может, счастливый момент жизни моего друга я чуть не высмеял его, человека, которого искренне люблю и с которым знаком уже больше четверти века.

А было все так. Мой друг является завсегдатаем одного юридического журнала. Иногда ему поручают расследовать какую-нибудь жалобу, проверить факт, встретиться с автором письма. По большей части это довольно-таки скучные и неприятные поручения: соседские дрязги, жалобы на ЖЭК, торговые конфликты. Мой добросовестный и бескорыстный друг самым тщательнейшим образом проверяет любое письмо, от которого отмахнулся бы порядочный журналист. И не было случая, чтобы Порфирий Зетов подвел редакцию. Тем не менее его всегда держали в черном теле.

И вот как-то он разговорился в редакции с отцом человека, которого обвинили в тягчайшем преступлении — в умышленном убийстве. По этому делу давно состоялся приговор, его проверили и утвердили все судебные инстанции. Представляю, с каким просительным видом пришел к редактору мой Порфирий. Какое подобострастие было написано на челе его! Он потом сам мне говорил, что никогда не надеялся на командировку. Но неожиданно редактор не стал возражать:

— Оформляйте командировку.

Вот тогда-то я произнес слова, которых стыжусь до сих пор. А ведь и сказал-то я всего-навсего:

— Но ведь это же серьезное дело.

Если бы он хоть возразил! Обругал бы меня! Нет. Повернулся и вышел. Впрочем, я вскоре забыл о своей фразе, ибо был уверен, что он вернется ни с чем и станет говорить что-нибудь о чести мундира, об упущенном времени, о том, что тут бы не справился и сам великий Холмс, и в том же духе. Единственное, что меня беспокоило, это то, что приговор по делу действительно содержал много натяжек, обвинение было весьма шатким, и я посетовал на легкомыслие редактора, доверившего столь серьезный случай моему бедному другу.

И что же вы думаете? Я был повергнут и растоптан. Меня утешало лишь одно: мой друг, вернувшийся из командировки, совершенно забыл о моей бестактности. Он был упоен ролью детектива, которую ему наконец-то удалось сыграть не в своем богатом воображении, а на самом деле. Это было его звездное мгновение. Что-либо понять из его рассказа в первый день было невозможно. Но постепенно картина прояснилась, и я вынужден был изменить мнение о способностях моего друга…

Должен заметить, что Порфирий поехал в командировку не один. Письмо было, как я уже сказал, весьма серьезным, и редакция попросила опытного юриста проверить обстоятельства дела. Моего же друга послали с ним вместе в поощрение за безотказное сотрудничество.

Нельзя же оставить без поощрения энтузиазм. Так что считайте все изложенное и заслугой моего бедного друга.

4 октября в 20 часов 30 минут Владимир Гараев и его приятель Виктор Сокур пришли в ресторан поужинать. Собственно, такую утилитарную цель преследовал лишь Виктор. Владимира же с некоторых пор очаровали синие глаза девушки из ресторана, и он не столько был занят едой, сколько созерцанием своего божества, живо снующего между столиками.

Время тянулось отчаянно медленно. Виктор давно ушел, и Владимир, стараясь не слушать джаз, уныло тянул пиво. В помещении было шумно и душно. Владимир повесил пиджак на спинку стула и вышел покурить. Потом вернулся. Выпить бы, но… Неля могла обидеться: сегодня он впервые решился проводить ее.

Около одиннадцати Владимир рассчитался и решил подождать на улице. Минут пять он стоял на площадке перед входом в ресторан. Курил. Неля все не выходила. Молодой человек достал новую сигарету. И тут…

Первые показания Владимира Гараева:

«Когда я курил перед рестораном, то метрах в сорока у магазина «Кулинария» увидел трех мужчин. Они не то спорили, не то, наоборот, обнимались. Вдруг один упал. Другой тут же побежал за угол «Кулинарии», а третий — к скверу. Я подошел к лежащему и ужаснулся: в правом виске его торчал нож.

Я выхватил нож и отбросил его в сторону. Пытался привести в чувства человека. Мимо шли двое. Я им крикнул, чтобы немедленно позвонили в «Скорую помощь», а сам кинулся искать милиционера. Потом подъехала «Скорая». Мы погрузили человека, и я пошел в общежитие».

Рапорт милиционера Золотько:

«В 23 часа я стоял на остановке троллейбуса. Ко мне подбежал гражданин и сообщил, что возле ресторана убили человека. Я бросился туда. Метрах в пяти от ресторана лежал неизвестный в луже крови. Я хотел звонить в «Скорую помощь», но она тут же подъехала. Я подобрал складной нож, который валялся на месте преступления».