Путь к счастью - Эмма Ричмонд

– Да, папа Лианы разрешил так его называть. Он говорит, что здесь много интересного. Железная дорога, деревня, лодки, бухты – полно всего!

– В таком случае иди ложись спать пораньше, надо быть готовым к новым приключениям.

– Папа, но… – запротестовал Саймон.

– Никаких «но», уже одиннадцатый час.

– Ладно, – сдался мальчик. – Спокойной ночи, Лиана, спокойной ночи, папа.

– Спокойной ночи, – хором ответили те. Оставшись наедине с Джедом, Лиана потупилась и потрогала свои часики.

– Какие у тебя планы? – наконец поинтересовалась она. – Хочешь пожить здесь?

– Да.

Подняв голову, она наткнулась на его испытующий взгляд и залилась краской.

– Я не хочу…

– Не продолжай, я понял, – перебил он.

В замешательстве она раскрыла рот, чтобы спросить, что он имеет в виду, но он опередил ее:

– Но друзьями-то мы можем остаться? Как раньше… Будем общаться, вместе радоваться жизни. Давненько я не отдыхал у моря.

С натянутой улыбкой она шутливо заметила:

– Мм… не могу себе представить. По-моему, отдыхать ты не умеешь.

– Это верно, – так же тихо отозвался он. – И тем не менее…

Тогда к чему все это? – подумала Лиана. Может, Джед приехал к ней из-за Саймона? Потому что его сын испытывает к ней симпатию?

Следующие две недели не принесли ей душевного спокойствия. Джед относился к ней как к своей сестре, вернее, сестре Саймона, и все же порой… Разве не возникало между ними какое-то особое напряжение? Разве не казалось иногда, что он хочет в чем-то признаться? Или она выдает желаемое за действительное? Однако дружеские отношения все же лучше, чем равнодушие. В самом деле? Может, разумнее было бы расстаться навсегда?

Физически Лиана немного окрепла: отдых на свежем воздухе, долгие прогулки помогли ей прийти в себя после операции. И если подчас ее томила тоска по недостижимому, она старалась подавить ее. Не следует желать того, чего никогда не получишь. Довольствуйся тем, что имеешь, убеждала себя Лиана, лежа с закрытыми глазами на теплом песке. В довершение всего Джед, Саймон и ее отец быстро подружились и находили тысячи тем для разговора. И Джед, и его сын, казалось, слегка расслабились, перестали спорить по пустякам и вообще прекрасно себя чувствовали, Джед, хоть и был миллионером, ничуть не тяготился простой жизнью на лоне природы. Лиана уговаривала себя, что дружба с ним вполне ее устраивает. Главное сейчас – набраться сил, восстановить здоровье. Но в глубине души она знала, что это ложь.

С раннего утра все трое отправились на рыбалку со стариком Сэмом Тейлором. Лиана не ждала их раньше четырех часов. Теперь у нее есть семья, по крайней мере, приятно иногда помечтать об этом. Отец, муж и сын. С печальной улыбкой она представила себе, как сложилась бы их жизнь, если бы Джед ее любил. Тяга к морю, конечно, не исчезла – наверно, она сохранится навсегда, – но за последнее время немного притупилась, потеряла остроту. Теперь для счастья ей требовалось нечто совсем другое: Джед и его сын.

Будь они одной семьей, она бы приготовила ужин к их возвращению, и они бы обрадовались, сели все вместе за стол и обсудили события дня. А потом Джед взял бы ее на прогулку, и они… Глупость какая… Желая отвлечься от смущающих мыслей, Лиана гибким движением поднялась на ноги – о перенесенной операции ей напомнило лишь легкое покалывание в спине, когда она надевала на купальник майку и шорты, – и направилась к дому. Через две недели, сказал доктор Грегори, она сможет вести нормальный образ жизни. Слава Богу, этот срок уже миновал.

Часы пробили пять. Потом шесть. К половине седьмого Лиана испытала целую гамму эмоций – легкое беспокойство, тревогу, гнев – и пришла к выводу: что-то случилось. Неужели произошло несчастье? Воображение рисовало ей ужасные картины: взрыв на моторке, четыре тела поглощает морская пучина… Они отчаянно борются за жизнь… Нет! Но ведь ей лучше, чем другим, известно, каким суровым может быть море. Каким изощренно жестоким. И поскольку сама она больше не в состоянии бросить ему вызов, померяться силами, уж не решила ли стихия отнять у нее троих самых дорогих людей?

Да, она любила их, страстно, отчаянно, – и вот, слишком поздно… Прекрати! Немедленно прекрати! Они живы и здоровы. В любую минуту войдут в дом, смеясь и перебрасываясь шутками, не думая ни о чем, кроме чудесного дня, проведенного в море. Кто дал им право подвергать ее таким страданиям? Как они посмели?

Дрожащими руками Лиана поправила скатерть, разложила ножи и вилки. Не приготовь она ужин, они бы точно пришли вовремя. Лучше пролежала бы весь день на пляже – и ничего не случилось бы. Лиана судорожно скомкала одну из салфеток – даже салфетки достала, надо же! – швырнула на пол и побежала к входной двери, выскочила во двор, задержалась у ворот и обвела глазами набережную. Где же они?

Семь часов, восемь… Лиана сбегала к причалу, потом побывала на мысе, снова вернулась к причалу. Набрала номер береговой охраны, но тут же положила трубку, не дождавшись ответа. Опять стала набирать номер – и тут услышала знакомые оживленные голоса и веселый смех. Долгие часы ожидания и тревоги переплавились в жгучую, ослепляющую ярость. Распахнув дверь, она вперила гневный взгляд в три фигуры, приближающиеся к дому по дорожке. Смеются и болтают так беззаботно, словно забыли о ее существовании.

– У тебя такой вид… – начал Джед и осекся: Лиана бросилась в атаку.

– Где вы были, черт побери? – закричала она. – Я чуть с ума не сошла! Сказали, что вернетесь в четыре. В четыре! А сейчас уже восемь!

– Мы… – начал отец, но она его перебила:

– Я тут нервничаю, места себе не нахожу, волнуюсь… Волнуюсь, – повторила Лиана, чтобы им было понятнее. – Но вам на меня наплевать. Вы являетесь с таким видом, словно забыли о времени. Словно мир вертится вокруг вас. Эгоисты! Как и все мужчины! Эгоисты до мозга костей! В общем, так, с меня хватит. Хватит! Больше я для вас ничего не буду делать. Ни за что! – Она вихрем понеслась наверх, влетела в свою комнату, заперлась на ключ, бросилась на кровать и зарыдала.

– Что, попало? – подмигнул Ник Грейсон своим спутникам.

Посмеиваясь и переглядываясь, провинившиеся на цыпочках вошли в дом. Однако вся их веселость исчезла, стоило им увидеть красиво накрытый стол, а заглянув на кухню, обнаружить салат, откупоренную бутылку вина и приготовленные для жарки на гриле бифштексы.

Наплакавшись до боли в груди, Лиана перевернулась на спину и уставилась в потолок. Осторожный стук в дверь она игнорировала, на робкие просьбы открыть и тихие мольбы о прощении отвечала гордым молчанием. Паршивцы, вот они кто. Ну и положение… нелепее не придумаешь. Лиана начала раскаиваться: вела себя как глупая девчонка, орала как базарная торговка. После истерического припадка на нее навалилась слабость и сонливость. Не хочу никого видеть, мрачно думала она, небось сейчас подшучивают над ее выходкой. Насмешек не вынесу. Ладно, утро вечера мудренее.