На берегу - Невил Шют

— А людей на улицах не видно, Ральф? — спросил капитан.

Старшина опять приник к окулярам.

— Не видать. В доме миссис Салливен одно окно разбито, чердачное.

Он смотрел еще три или четыре нескончаемые минуты, пока Фаррел не тронул его за плечо и не стал сам к перископу. Суэйн отступил.

— Видели свой дом, Ральфи? — спросил капитан.

— Нет. С моря его не видать. Мой дом повыше, на Рейнер-авеню. — Он досадливо передернул плечами. — Никаких перемен не видать. Все как было, так и есть.

Лейтенант Бенсон взял микрофон и начал окликать берег:

— Подводная лодка Соединенных Штатов «Скорпион» вызывает город Эдмондс. Подводная лодка Соединенных Штатов «Скорпион» вызывает город Эдмондс. Если кто-нибудь нас слышит, просим выйти на набережную, к причалу в конце Главной улицы. Подводная лодка Соединенных Штатов вызывает город Эдмондс…

Суэйн вышел из рубки и отправился в носовой отсек. Дуайт Тауэрс шагнул к перископу, к которому уже приник было другой матрос, и сам стал осматривать берег. От набережной город круто поднимался в гору, открывая взгляду свои улицы и дома. Через несколько минут Тауэрс выпрямился.

— Незаметно, чтобы Эдмондсу сильно досталось, — сказал он. — Если бы та ракета угодила в «боинг» над Эдмондсом, тут только и осталось бы гладкое место.

— Противовоздушная оборона здесь очень сильна, — возразил Фаррел. — От всех управляемых ракет есть защита.

— Верно. Однако же они прорвались к Сан-Франциско.

— Но не похоже, чтобы они прорвались сюда. Просто дошла воздушная волна от ракеты, которая взорвалась над проливом.

Дуайт кивнул.

— Видите неоновую вывеску над аптекой? Она еще горит. — Он немного помолчал. — Будем вызывать подольше… скажем, еще полчаса.

— Слушаю, сэр.

Капитан уступил место у перископа старшему помощнику, а сам отдал по переговорному устройству несколько распоряжений, чтобы лодка не меняла позиции. Лейтенант Бенсон опять и опять в микрофон вызывал берег; Дуайт закурил, прислонился к штурманскому столику. Недолго спустя погасил сигарету, бросил взгляд на часы.

От носовой части донесся металлический удар: с лязгом захлопнулся стальной люк; Тауэрс вздрогнул, обернулся. Через минуту — еще удар, потом над головой, на палубе, шаги. Тотчас еще шаги — кто-то бежит по проходу к рубке, миг — и на пороге лейтенант Херш. Выпалил:

— Суэйн вылез в аварийный люк, сэр! Он на палубе!

Дуайт прикусил губу.

— Сейчас люк закрыт?

— Да, сэр. Я проверил.

Капитан обернулся к боцману.

— Выставить часовых у обоих люков, носового и кормового.

Мортимер убежал, и в это время из-за борта послышался громкий всплеск.

— Попробуйте посмотреть, что он там делает, — сказал Дуайт Фаррелу.

Старший помощник наклонил перископ до предела и стал поворачивать по кругу.

— Почему никто его не удержал? — спросил капитан Херша.

— Наверно, не успели, очень быстро он изловчился. Перед тем пришел из кормового отсека, сел и грызет ногти. На него и внимания-то не обратили. А я ничего не видал, осматривал в это время носовую торпедную камеру. Никто и ахнуть не успел, а Суэйн уже в шахте, крышку за собой захлопнул, а наружный люк открыл. Воздух-то снаружи отравленный, вот никто за ним и не погнался.

Дуайт кивнул.

— Понятно. Основательно продуть шахту, а потом подите и проверьте, хорошо ли задраена наружная крышка люка.

— Вот, теперь я его вижу, — сказал, не отрываясь от перископа, Фаррел. — Он плывет к причалу.

Дуайт наклонился к окулярам (пришлось согнуться в три погибели) и увидел пловца. Выпрямился, сказал несколько слов занятому микрофоном лейтенанту Бенсону. Тот повернул регулятор мощности.

— Старшина Суэйн, слушайте меня. — Пловец задержался, покачиваясь на воде. — Приказ капитана: немедленно вернитесь. Если вы возвратитесь сейчас же, капитан возьмет вас на борт, даже рискуя заражением лодки. Но вы должны вернуться сию минуту.

— Иди ты знаешь куда! — донеслось в ответ из динамика над штурманским столом.

По лицу капитана промелькнула усмешка. Он снова пригнулся к перископу и смотрел не отрываясь: вот Суэйн подплыл к берегу, вот вскарабкался по лесенке на причал. Чуть погодя Тауэрс выпрямился.

— Ну, все. — И повернулся к стоящему рядом Джону Осборну. — Сколько он, по-вашему, протянет?

— Сперва он ничего не почувствует, — ответил физик. — Вероятно, завтра к вечеру начнется рвота. А тогда… ну, кто его знает. У всех по-разному, смотря каков организм.

— Три дня? Неделя?

— Думаю, да. При таком уровне радиации едва ли дольше.

— А сколько времени у нас остается, чтобы снова взять его на борт без опасности для всех остальных?

— Такого опыта у меня нет. Но уже через несколько часов любые его выделения будут радиоактивны. Если он всерьез заболеет на борту, мы не можем ручаться за здоровье команды.

Дуайт поднял опущенный до предела перископ и приник к окулярам. Суэйна можно было еще разглядеть, в мокрой насквозь одежде он шагал по улице. Замешкался у аптеки, заглянул в открытую дверь; потом завернул за угол и скрылся из виду.

— Что ж, он явно не намерен вернуться, — сказал капитан, уступая место у перископа помощнику. — Выключите громкоговоритель. Курс на Санта-Марию, держаться середины канала. Десять узлов.

В подлодке воцарилось гробовое молчание, его нарушали только команды, отдаваемые рулевому, приглушенный рокот турбин да мерное, с присвистом дыхание двигателя. Дуайт Тауэрс, тяжело ступая, пошел к себе в каюту, Питер Холмс — за ним.

— Вы не попробуете вернуть его, сэр? Я могу в защитном костюме выйти на берег.

Дуайт мельком взглянул на своего офицера связи.

— Великодушное предложение, капитан-лейтенант, но я его не принимаю. Я и сам подумывал о том же. Предположим, мы высадили офицера и двоих людей в подмогу, чтобы доставить Суэйна на борт. Сперва надо еще его найти. Возможно, ради этого мы застрянем тут часов на пять, и потом, допустимо ли, взяв его в обратный путь, рисковать жизнью всех остальных на борту. Возможно, он ел зараженную радиацией пищу или пил зараженную воду… — Тауэрс чуть помолчал. — И еще Одно. В этом рейсе мы пробудем в погружении, без настоящего свежего воздуха двадцать семь дней, а то и все двадцать восемь. К концу некоторые окажутся в прескверной форме. Хотел бы я в последний день услышать от вас, понравится ли вам при этих условиях провести лишних четыре-пять часов под водой, потому что это время мы потратили на старшину Суэйна.

— Понятно, сэр, — сказал Питер. — Просто я хотел предложить свою помощь.

— Ну конечно. Я очень это ценю. Мы пройдем опять мимо Эдмондса сегодня ночью или, может быть, завтра, когда рассветет. Тогда остановимся ненадолго и окликнем его.

Капитан вернулся в рубку и остановился подле вахтенного офицера, опять и опять сменяя его у перископа. Тщательно наблюдая за берегом, прошли совсем рядом со входом в канал Вашингтонского озера, обогнули Форт-Лоутон и подошли к военной и торговой пристаням в бухте Эллиот, в самом сердце Сиэтла.

Город ничуть не пострадал. У военного пирса пришвартован минный тральщик, у торговых причалов — штук шесть грузовых судов. В высоких зданиях в центре города почти все окна целы. Слишком близко подойти не решились — вдруг под водой кроются нежданные препятствия, — но, насколько можно судить, глядя в перископ, все очень обыкновенно, город как город, только людей не видно. И до сих пор горит немало электрических фонарей и неоновых вывесок.

Капитан-лейтенант Фаррел оторвался от перископа, сказал Тауэрсу:

— Сиэтл был отлично защищен от нападения с воздуха, сэр, куда лучше Сан-Франциско. Мыс Олимпик тянется к западу на сотню миль с хвостиком.

— Знаю, — отозвался капитан. — И тут было вдоволь управляемых ракет для заслона.

Дольше оставаться было незачем. «Скорпион» вышел из бухты и повернул на юго-запад к острову Санта-Мария; уже виднелись высящиеся на нем башни-антенны.

Дуайт вызвал к себе в каюту лейтенанта Сандерстрома.

— Вы готовы высадиться?

— Все готово, — ответил радист. — Мне только напялить защитный костюм.

— Отлично. Полдела вы сделали заранее, теперь мы знаем, что электростанция еще работает. И пожалуй, можно ручаться, что ни одной живой души тут не осталось, хотя наверняка знать нельзя. Ставлю сто тысяч долларов против сосиски, радиосигналы подаются по какой-то случайности. Только ради того, чтоб выяснить, что это за случайность, я не стал бы рисковать лодкой и уж никак не стал бы подвергать риску вас. Понятно?

— Понятно, сэр.

— Так вот, слушайте. Воздуха в баллонах у вас на два часа. Мне нужно, чтобы вы прошли дезактивацию и явились сюда ко мне через полтора часа. Часы вы с собой не возьмете, за временем следить буду я. Каждую четверть часа буду сигналить сиреной. Один гудок — через четверть часа после вашего выхода, два — через полчаса и так далее. Когда услышите четыре гудка, чем бы вы там ни были заняты, закругляйтесь. При пятом гудке все бросайте и во весь дух назад. Еще до шести гудков вы должны быть на «Скорпионе», пройти в шахте дезактивацию и задраить за собою аварийный люк. Вы меня поняли?