Полуночные тайны Академии Грейридж (СИ) - Гринберга Оксана

…У Видара была отличная способность анализировать происходящее и делать правильные выводы. Неужели он сделал правильный вывод, став встречаться со мной из-за бабушкиного Дара, который, быть может, в полной мере передастся только нашим — вернее, нас уже не было и в помине! — детям? А потом, когда я уехала, махнул рукой на чувство долга и свои меркантильные цели и обратил взор на Монику?!

Я снова шмыгнула носом, и Римс принял блекло-зеленый оттенок. Растерянный, потому что, как и декан Берг, не понимал причины моей печали.

— Ты прав, — сказала ему. — И Даррен Берг тоже прав! Все, что не делается, даже к лучшему. И я это переживу… Вернее, уже почти пережила. Сейчас заколю волосы, а потом возьму и… полностью выкину Видара из головы!

Тут в дверь постучали, и мне стало не до моей печали и не до заколок, которые я так и не пристроила в прическу. Потому что, оказалось, декан Берг желает незамедлительно видеть адептку Лиззабет Крофорт.

В своем кабинете.

Пожав плечами, накинула ученическую мантию поверх кораллового платья — с пышными рукавами и круглым вырезом, не слишком-то глубоким, но оставлявшим открытыми мои смуглые худые плечи. Взглянула на свою прическу, которую так и не успела закончить, после чего отправилась под темные очи Даррена Берга.

Прошлась по оживленным коридорам Академии, казавшейся мне похожей на растревоженный муравейник, суетившийся в ожидании бала и Полуночных Игр. Улыбалась и здоровалась с адептами, отвечала на их приветствия. Как ни странно, я больше не ощущала себя ни пауком, ни каким-либо другим насекомым, забившимся в свой кокон.

Наоборот, я чувствовала себя бабочкой, которая вот-вот расправит коралловые, украшенные искусной вышивкой и тончайшими кружевами крылья. Решение Видара разорвать наши отношения странным образом меня освободило. И я была готова лететь навстречу неизвестному, загадав, что впереди, в будущем, меня обязательно ждет нечто чудесное.

Но вместо этого, кивнув мрачной секретарше, постучала в знакомую дверь, затем, заслышав невнятное бурчание, вошла. Думала встретить такого же мрачного декана — два сапога — пара, но вместо этого Даррен Берг пребывал в отличном расположении духа. Стоял подле боевых клинков на стене, одетый в парадный камзол с золотой тесьмой, который отлично сидел на его мощном теле.

Настолько, что я даже на секунду залюбовалась. Но затем дернула головой, разгоняя наваждение. Я уже столько раз видела декана как в одежде, так и без нее

— в своих снах! — что мне начинало казаться, будто бы нас с ним что-то связывает. А это вовсе не так!

— Итак, Лиззабет… Ах ну да, Лиз, — поправил себя, подходя ближе. — Вы же разрешили мне называть себя по имени?

— Разрешила, — ответила ему осторожно, не совсем понимая причины его приглашения. — Но, как вы понимаете, это произошло исключительно под влиянием печального момента… Наверное, я сделала это зря?!

Вместо ответа он сделал еще один шаг в мою сторону. И тут я заметила, что в одной руке он держал свиток, а в другой — деревянную коробочку, перевязанную темно-коричневой лентой с золотистыми буквами.

Не совсем понимая, что этого могло означать, на всякий случай попятилась. Потому что ничего хорошего от декана Факультета Боевой Магии я не ждала. Именно в этом самом кабинете Даррен Берг вынудил меня шантажом и запугиваниями участвовать в Полуночных Играх, а потом именно здесь я выслушивала, что он думает о нашей драке в "Хитром лисе".

И узнала о себе много нового!

— Прежде, чем я отдам вам вот это, — Даррен Берг продемонстрировал мне свиток и коробку, — я бы хотел послушать, как вы это сделали.

— А что именно я сделала? — спросила осторожно. Затем добавила: — Так ведь ничего не было… Все это время я просидела в своей комнате и мерила платья. — Вернее, мерила их Берта, но какая разница! — Так что… Не знаю, что произошло, но я в этом уж точно не замешана! — заявила ему уверенно, завороженно разглядывая свиток, а потом еще и коробочку, потому что буквы на ее ленте сложись в знакомую надпись.

Ну конечно же, однажды Берта приносила такую, из лучшей кондитерской города, и внутри были божественно-вкусные шоколадные конфеты.

И я растерялась окончательно.

— Это что… Это мне? — спросила у него неверяще. — Там шоколад?!

— Шоколад, — подтвердил декан. — Вы же сами хотели, Лиз, чтобы боль разлуки не была такой горькой. Хотя, какая там боль, и как разлука! — поморщился он. — Советую вам забыть о… гм… своем женихе как можно скорее. Он вас не заслуживает!

— Позвольте уж мне самой решить, — пробормотала в ответ, — кто меня заслуживает, а кто нет.

Но он не позволил.

— И вот еще, — заявил мне, — это свиток, подтверждающий, что, пока я жив, никто не свяжет вас Огненными заклинаниями с Нельсом Хансеном. Но прежде чем вы это получите, я бы не отказался услышать, как вы это провернули.

— Что именно я провернула?

— Лиз, вы специально выводите меня из терпения?

— Нет, декан Берг! Ну если только совсем немножко!

Потому что его угрозы связать меня с Нельсом доставили мне много-много неприятных минут!

— Я хочу знать, каким образом вы освободили меня от Хаоса.

— Ах, это?! — пожала плечами. — Но ведь я же вам говорила, что истово молилась за ваше здоровье Великой Матери. — Рассказывать декану о бабушкином даре мне нисколько не хотелось. — А как по-другому? Вы прекрасно знаете, что, если уж Хаос проник через защитный кокон человека, избавиться от него невозможно. Он, словно паразит, начинает размножаться, расползаться, пока не захватит человека целиком. Погодите, не дергайтесь! Дайте-ка я взгляну еще раз… Хочу окончательно убедиться!

— Лиз…

— Смотрите мне в глаза! — приказала ему, не в состоянии отказаться от затаенного удовольствия почувствовать, что он, пусть и ненадолго, но в моей власти. — Так будет значительно проще!

Он терпеливо уставился мне в глаза — здоровенный, великолепный образец мужчины. Дожидался, когда я вынесу свой вердикт, сообщив мне, что его друг Стефан Виззер недавно ему подтвердил — Хаоса внутри у него больше нет.

— Все в порядке, — наконец, вздохнула я с облегчением. — Моими, так сказать, молитвами… Они помогли, так что можете смело возвращаться… гм… к своей невесте, чего я вам искренне не советую.

Вместо того он задумчиво уставился на свиток в правой руке, затем перевел взгляд на коробку с шоколадом.

— Значит, не скажете?

— Вы уже все услышали, — снова пожала плечами. — Я тут не причем, и вы можете смело поставить свечку в любом храме Великой Матери! А свиток мне все же отдайте… И коробочку тоже, у меня на нее большие планы.

— Отдам, — кивнул он, — если вы ответите мне на еще один вопрос.

— Еще один?! — фыркнула я.

— Лиз, вы ведь хотите свой шоколад? — спросил декан проникновенно.

— Опять шантаж?! — вздохнула я. — Ну почему я не могу просто вот так взять и… его съесть?! Ну хорошо, так и быть… Задавайте свой вопрос!

И он задал.

— Почему Крестен Кьел?

— В смысле? — растерялась я.

— Почему на бал вы идете именно с ним?

— О… — протянула я. — Ну… Вы же сами знаете, что меня бросил жених…

— Туда ему и дорога, — нахмурился Даррен Берг. — Я нисколько не поверил, что у вас все было серьезно с тем нубрийцем. Особенно… Насколько я помню, вы преследовали совсем другого мужчину! Вернее, вашего декана, — подсказал он любезно. — Заманили его в Лабиринт, где, мне кажется… — тут он потер голову, но так и не признался, что его терзают полустертые воспоминания о нашем поцелуе. — Затем были "Угли", а сегодня магистр Травоведения по секрету поделился со мной тем, что одна красивая нубрийка испытывает к нему откровенный интерес, и он не собирается противиться вашему напору.

— Так и сказал? — спросила у него расстроенно.

— Так и сказал, — подтвердил декан. — Да, кстати, почему вы не были на моей последней тренировке? — он явно наслаждался моей растерянностью. — С чего бы это такая немилость?