Приказано совершить подвиг - Александр Тамоников

– Только то, что духи готовят какую-то подлянку. А вот какую? Но ничего, скоро все выяснится.

– Докладываем Беде?

– Да, пора!

Артюшин вышел в коридор и через минуту вернулся с сержантом Беденко.

– Ну, чего тут у вас, братья по несчастью?

– С чего это по несчастью? – возмутился Шохин.

– Да я так, к слову. Где духов просекли?

– Сначала перед кучами, затем они по команде метнулись к крылу. Заняли позиции обороны, вот только от кого, непонятно.

– Непонятно им… – пробурчал командир отделения. – Почему не доложили о духах сразу, когда они только вышли из дома?

– Хотели посмотреть и понять, что они замышляют, – ответил Шохин.

– А я что говорил делать при обнаружении противника? – повысил голос сержант.

– Ты чего орешь? – повернулся к нему Шохин. – Хочешь, чтобы тебя духи услышали? Докладывай взводному о выходе боевиков, пусть Лихолетов принимает решение, что делать.

Сержант молча удалился, но через несколько минут вернулся обратно.

– Капитан Соколенко связался с комбатом, тот приказал уничтожить духов.

– Вот это другое дело! Вопрос, сможем ли; они ведь за укрытием.

– Приказ – уничтожить, значит, надо уничтожить.

– Ты такой умный, Беда. Ну, покажи подчиненным пример, завали хотя бы одного духа.

– Шухер! – вскрикнул вдруг Артюшин. – Из подвала вывалила толпа духов, человек двадцать, и бегом побежала к воротам ограждения МВД.

– Так какого хрена не стреляешь? Огонь! – приказал сержант Беденко.

Выставив пулемет, Артюшин взглянул на Шохина:

– Я бью по толпе, ты – по тем, что укрылись за кучами.

– Давай!

– Я поддержу из соседней комнаты! – крикнул сержант Беденко, метнувшись на свою позицию, откуда хорошо просматривались и ворота МВД, и северное крыло здания ДГБ.

Артюшин дал очередь. Первые трое из группы бежавших к воротам рухнули на землю. Второй очередью рядовой скосил еще троих беглецов. Боевики, укрывшиеся за кучами строительного мусора, увидели, откуда стрелял пулемет, и открыли огонь по дому. Пули выбивали из стен пыль и крошку, куски сохранившейся штукатурки и с противным визгом уходили рикошетом в коридор.

– Надо менять позицию, Миша, отсюда духи не дадут нам стрелять, – повернулся Шохин к Артюшину.

– Надо. Ты не слышал, Беда вел огонь?

– Да вроде нет!

– Вот сучонок, спрятался!

– Тогда давай в его комнату.

– Давай!

Десантники перебежали в помещение, где должен был находиться сержант, но не застали его там.

– Точно, свалил, комод, – со злостью сказал Артюшин. – Ну, сучара, поговорю с тобой после боя! Давай, Толян, к окну – и сразу, сразу огонь, пока духи не засекли и эту точку. И пока ротный не подвел ребят, хотя наши пацаны рядом должны быть.

Десантники подошли к окну и увидели бегущую, значительно поредевшую толпу.

– Получайте, джигиты! – Артюшин дал две очереди, и еще шестеро боевиков упали на землю.

Чеченцы из укрытия перенесли огонь на окно этой комнаты, и Артюшину с Шохиным пришлось укрыться. Отойдя за стены, они услышали взрыв у ДГБ, за ним второй. Одновременно из всех окон торца ударили автоматы. Артюшин взглянул в проем окна и увидел освещенных заревом пожара двух боевиков, бежавших ко входу в ДГБ. Вскинул пулемет, но те буквально запрыгнули в спасительный подъезд. Шохин же открыл огонь в сторону МВД.

Вскоре стрельба затихла, и Шохин довольно проговорил:

– Есть, козлы! Почти всех завалили!

– Кто-то ушел?

– Да, чела три успели проскочить во двор МВД. Остальных ребята положили, что ударили со всех позиций торца.

– Еще двое в ДГБ прошмыгнули; хотел срезать, но не успел. Интересно, кто по духам из гранатомета приложился?

– Может, кто-то из 8-й роты?

– Ну что, орлы? Заставили вас духи по комнатам зайцами прыгать? – вошел в комнату улыбающийся Беденко, держа в руках «РПГ-7».

– Так это ты по ним из гранатомета? – спросил Артюшин.

– Я! Как въехал, что духи весь торец накроют, метнулся за этой дурой, – он погладил гранатомет, – и на вашу позицию, по которой чечены уже не стреляли. Ну и влепил по группе прикрытия два выстрела. Неплохо получилось, да? А вы, наверное, подумали – свалил сержант, сука позорная, трусливая?

– Да нет! Мы сразу поняли, что ты за «РПГ» побежал, – переглянулись парни.

– Ха! Не заливай! Я слышал, как ты, Артюшин, обещал после боя со мной разобраться.

– Тебе показалось.

– Да? Ну, ладно, показалось так показалось… Странно, но духи из основного здания молчат, а должны по идее за своих начать мстить.

В комнате появился старший лейтенант Лихолетов, и сержант с рядовыми замолчали.

– О чем разговор, служивые? – спросил командир взвода.

– Да вот, пытаемся понять, почему духи из основного здания не стреляют. Должны были бы открыть огонь, отомстить за своих.

– За своих – да, но не за тех, кто пытался сбежать из дома. А прорывалась, судя по всему, группа духов, решивших не ждать, пока мы их кончим, и свалить из ДГБ втихаря.

– Ну, тогда я тем двоим, что вернулись в дом, не завидую. Им уж точно за предательство башни свернут.

– Сколько прорвалось в обратку духов, говоришь? – спросил Лихолетов.

– Двое, – ответил Артюшин. – Я не успел их достать, слишком уж резво запрыгнули в подъезд.

– Так, двое вернулись в здание, но там их наверняка расстреляют; трое ушли к МВД. По докладу Беденко, попытку прорыва осуществляла группа из двадцати человек плюс восемь духов прикрытия – итого около тридцати. Пять ушло, пара-тройка может до сих пор прятаться за мусором, но они обречены, снайперы взяли под прицел эти кучи. Следовательно, что?

– Что? – переспросил Беденко.

– То, что мы положили не менее двадцати пяти рыл.

– Я точно девятерых приземлил, – сказал Артюшин.

– И я двоих; это тех, что увидел, – добавил Шохин.

– Ну а группу прикрытия изрядно потрепал наш доблестный Беденко. – Командир взвода повернулся к сержанту: – Молодец, Паша, вовремя сообразил, что надо делать. Если бы не выстрелы гранатомета, прорвалось бы гораздо больше боевиков. – Он перевел взгляд на Артюшина и Шохина: – И вы, парни, молодцы. От лица службы объявляю благодарность.

– Служим Отечеству!

– Хорошо слу€жите, как надо. Благодарность я вам от себя объявил, а после штурма все будете представлены к наградам. Пока же занять прежние позиции и продолжать наблюдение за зданием ДГБ. В случае повторной попытки прорыва или атаки со стороны Департамента огонь открывать без всяких докладов. Но я сильно сомневаюсь, что боевики решатся на атаку или прорыв. Хотя… что у них на уме, один черт знает. Вопросы ко мне? Нет вопросов. И это тоже правильно. Вперед, на позиции!

Сержант и солдаты разошлись по комнатам, а старший лейтенант Лихолетов прошел на командно-наблюдательный пункт усиленной или сводной штурмовой роты и доложил капитану Соколенко о ликвидации попытки прорыва из ДГБ крупной банды противника. Соколенко, в свою очередь, доложил результаты боя на КНП батальона.

К 2.30 прекратился пожар в южном крыле, а около пяти погас и четвертый этаж северного крыла здания ДГБ. Где-то еще около часа слышались взрывы от подрывов боеприпасов; казалось, рвались они на всех этажах обоих крыльев здания. Но, по видимости, на другие этажи пожар не перекинулся.

В 6 часов неожиданно наступила оглушающая тишина. Даже снайперы прекратили обстрел. Ненадолго, до рассвета, но прекратили. Бойцы и офицеры получили возможность короткого, оттого столь ценного, восстановительного отдыха.

В 8.30 командир батальона со связистом Выдриным и небольшой группой охранения прибыл на командно-наблюдательный пункт 9-й роты.

– Весело ночью было у соседей? – спросил он у капитана Боревича.

– Да, стрельбу открыли такую, что я решил, будто духи из ДГБ решились на штурм. Хотел связаться с вами, но обстановка прояснилась быстро, после переговоров с Соколенко. Он и рассказал о попытке прорыва крупной группы духов к МВД. Сдают нервишки у дудаевских чекистов.

– Я бы не стал это утверждать. Мы не знаем истинного мотива выхода группы из ДГБ и попытки прорыва к МВД. Вполне возможно, что это была не попытка побега, а нечто другое, входящее в планы командования группировки, обороняющей здание. Но, как бы то ни было, ни то ни другое бойцы Соколенко осуществить духам не дали. И это главное. Пойдем-ка, Саша, еще раз посмотрим на пролом, сделанный танкистами.

– Думаете, духи его за ночь заложили?

– Нет, но первичный осмотр проводился в условиях запыленности и задымленности, что-то я мог не увидеть; а нам надо знать точно устройство этажей.

Командир батальона и ротный прошли в комнату, откуда хорошо просматривалось пространство за проломом. Через триплекс Голубятников вновь осмотрел его, потом отошел за стену.

– Коридор виден, решетчатые перегородки тоже, а вот помещения слева и справа нет. Необходимо более сильное разрушение здания.

– Извините, товарищ подполковник, хотелось бы знать, когда вы планируете штурм? – спросил Боревич.