На руинах Миглаха. Легенда о Дигоне - Николай Львович Сибилев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
На коленях перед ожившим сгустком искрящейся жидкости стояли двое, которые ещё несколько минут назад считали себя хозяевами мира. Образ Целума положил руки на головы стоящих перед ним магов. Обоих затрясло в конвульсиях, спазмы мышц сковали и вывернули конечности, эхо от хруста суставов и обречённого хрипа прокатилось по монолитным стенам опистодомоса и увязло в глухой тишине. Селена никак не ожидала увидеть своих собратьев в таком состоянии и прижалась спиной к дверному проёму, в ужасе наблюдая за происходящим. Три недели назад в чертогах её разума Держатель мира обошёлся с ней явно куда бережливее. Она хотела было броситься на помощь соратникам, но Целум резко поднял голову, пресекая всякое желание двигаться. Он возвращал память двоим своим нерадивым детям. Когда процесс был окончен, и хитроумный Лабрис, и несравненная Урания сидели на полу, упершись спинами в борта, по разные стороны купели. Слёзы текли даже по щекам угрюмого и никогда не знавшего сожалений и душевных переживаний кронианца. Глава же венетов заходилась истерическим рыданием, словно малолетняя девчонка, на которую она, в принципе, и была похожа в своём нестареющем обличии. Целум не спешил избавлять их от боли по примеру Матери дианитов. И только одна Селена во всём мире прекрасно понимала, какие невыносимые страдания сейчас раздирают души её друзей. Прошло не менее пяти минут, пока Лабрис не успокоился. Перебирая по полу руками и ногами, он обогнул круг хрустальной кладки, стараясь не смотреть на возвышающуюся молчаливую фигуру великана. Придвинулся к рыдающей Урании и, присев на корточки, упёр свой лоб в её голову. Они говорили. Магия ушла, но чувственное восприятие двух иерофантов, разделивших когда-то куски божественного величия, вернулись. Они говорили без слов, но и Целум, и даже Селена понимали их. Тысячелетия изменили природу дерзких заговорщиков и осознание этого заполнило их разум, подобно недавнему прозрению Селены. Многие века наградили богатством мудрости и рациональностью мысли. Они понимали свою вину перед миром, перед его Держателем, перед всей Плеромой. Они знали, что нужно делать. Закончив беззвучную беседу, Лабрис и Урания одновременно подняли глаза и спросили в один голос:
— Что ты потребуешь от нас, Повелитель, приказывай. Мы в твоей власти.
Часть 3. Эксельсиор
— 21- Когда ученик готов
Дни в иллюзорном храме Держателя мира пролетали бесконечной чередой, прививая молодому ученику навыки искусства боя и премудрости единой магии. Мастерство наслаивалось на целеустремлённость и давало хорошие результаты. В условиях, созданных учителем, тело его подопечного стало грозным оружием, а разум с лёгкостью подчинял себе своенравные стихийные силы. Тени прошлого давно покинули его память, уступив место новым знаниям и умениям.
Целум открыл дверь тренировочного зала и вошёл, пребывая в приподнятом волнительном настроении. Под усами и бородой обычно строгого ментора даже угадывалась улыбка. День разменял вторую половину и Дигон уже привычно избивал деревянные фигуры потенциальных врагов мудрёными техничными ударами.
— Пять минут отдыха, — произнёс хозяин храма, — и предметный спарринг.
— Да, учитель, — ответил разгорячённый Дигон и с радостью сел, опершись спиной на лестничную стенку с турниками. Несколько глотков прохладной чистой воды показались ему лучшим в мире лакомством.
Целум тем временем подошёл к широкой стойке, уставленной рядами всевозможного оружия. Попеременно беря в руки и возвращая обратно тяжёлые булавы и широкие гладиусы, он остановился на двух тонких, немного изогнутых саблях с крючковатым навершием без чётко выраженной гарды. С лёгкостью, словно движения были так же естественны, как дыхание, он ритмично выполнил саблями в воздухе две двойные восьмёрки, прокрутил их по сторонам в вертикали и одобрительно кивнул. Дигон поднялся, размял руки в суставах, сделал несколько прыжков на месте и подошёл к учителю. Слегка поклонившись, принял от него одну из сабель. Вместо щитов оба взяли широкие и длинные стальные наручи, закрывающие всё предплечье, включая ладонь и локоть на левой руке.
В центр зала вышли два мастера. Поклон. Завораживающий танец смерти начался. Сходиться первым никто не спешил и Целум взял на себя эту роль. Лёгкий прямой выпад, призванный раззадорить противника, был свободно парирован в сторону, а ответная попытка финта лишь вспорола воздух в том месте, где только что был нападающий. Он двигался молниеносно, чего никак нельзя было ожидать от древнего великана. Но и молодой воин не уступал. Пользуясь разницей в росте, он рванул прямо на противника и в последний момент ушёл в бок, под его правую руку с оружием. Сокращать расстояние рядом со сталью меча — весьма рискованный манёвр, но он удался. Оказавшись по другую сторону от режущей плоскости удара, Дигон направил своё оружие в открытый бок, вкладывая в удар всю инерцию своего нырка. Но в этот же момент Целум перехватил саблю в одной руке обратным хватом и встретил удар тупым обухом. Металл зазвенел пронзительным лязгом. Дигон отскочил назад, восстанавливая прежнюю дистанцию. Тут же, пока Держатель не вернул оружие в прямое положение, присев, почти коснувшись копчиком пяток, он прыгнул вперёд и вверх на полтора метра. Великан не ожидал увидеть соперника выше своих плечей, а тот уже занёс прямой рубящий удар над головой. Мощь удара многократно усиливалась весом Дигона. Его сабля вошла в своевременно выставленное блоком наручье, погрузившись в кованный метал на половину кромки. В ответ Целум просто оттолкнул его левой рукой, и он кувырком отлетел на пять метров к стене. Силой этого воина никак не одолеть. Оправившись от падения, Дигон не спешил нападать снова. А хозяин башни, понимая преимущество своих габаритов, атаковал наискось, снизу-вверх, синистром. Прижатому к стене противнику оставалось только пятиться вдоль неё направо. Клинок заискрил о каменную кладку и нападающий с очередной неожиданной лёгкостью выполнил пируэт через правую руку в направлении отступающего. Но расстояние его шагов сокращало дистанцию слишком быстро и Дигон снова применил сработавший ранее манёвр — бросился навстречу снизу. Пока массивное тело Целума крутилось вокруг своей оси, он оттолкнулся от стены левой ногой, завалился на спину, и в полёте почти параллельно полу на уровне колена великана выбросил руку с саблей. Удар разрубил бедренные мышцы на правой ноге соперника. Рёв, похожий на рык десятка разъярённых львов, казалось, затрусил землю. Здесь, в мире, созданном разумом Держателя, раны в поединках исчезали по окончании дуэли, но в процессе боя всё было реально. И кровь. И боль.
Пролетев так ещё немного, Дигон приземлился на спину, проехал на ней метра полтора, сделал кувырок через
