Я приду с дождём - Ким Юн А

– Вижу, господин Ли Хён не приехал. Он просил раздобыть кое-что. – Шаман скрылся в сумраке кабинета и вернулся с зеленой коробкой, которую бережно вложил в руки Юнхо. – Мешок, отпугиватель лис, свечи от геморроя… Господин Ли, ваш брат здоров?

– Это для старшего инспектора Дон Юля. Псы Преисподней решили устроить суперинтенданту, м-м… теплый прием. Хён подкинул им идею. – Юнхо открыл коробку, с недоверием понюхал содержимое и громко чихнул. – Ненавижу лаванду.

– Господин Ли Кангиль выращивает ее на заднем дворе. С его позволения я срезал и засушил несколько пучков, чтобы отогнать моль от ковров и зимних вещей. А заодно крошу в коробки клиентам.

– Раз речь зашла о дяде Кангиле. Он у себя?

– В мансарде, отдыхает после процедур. Я ставил ему банки на спину и накладывал компрессы на суставы. Завтра прибудут важные гости – стоит подготовиться.

– Точно, сонан[13]! Сделка с недвижимостью.

– Господин Ли Кангиль спустится через час, но раз вы оба здесь, не согласитесь ли на совместный ужин?

Ён Сихван заказал овощи и свинину, вкус которой Минна не жаловала со времен школьной столовой, и ковырялась вилкой в салате, раскладывая кусочки мяса по краю тарелки.

– Ах да, господин Ли, совсем запамятовал. Господин Ли Кангиль отправил Со Минне запрос с предложением о работе.

– Да, дядя принял это решение без меня.

Юнхо так взбесился, что сломал палочки для еды. Минна съежилась – в конце концов, на их месте могли быть ее кости. Ён Сихван со спартанским спокойствием протянул дракону новые приборы, и тот принялся жадно поглощать свинину. Шаман покушался только на овощи, заворачивая их в салатный лист и чинно погружая в щербатый рот. И только Минна изо всех сил втягивала живот, сдавливая блуждающий в нем воздух. Она ерзала на стуле и молила о том, чтобы Ли Кангиль поскорее спустился.

После застолья все промокнули губы салфетками и устремили взгляды на лестницу, откуда, кряхтя и придерживаясь за перила, спустился Ли Кангиль. Юнхо сорвался с места и подлетел к старцу, который довольно ухмылялся, демонстрируя белый халат и пушистые тапочки.

– Дядя, что за вид? Ты не в отеле!

– В моем возрасте допустимо! Одежду Хён прихватил из номера люкс пару месяцев назад. – Ли Кангиль похвастал новеньким телефоном. – И научил пользоваться гаджетами. Теперь я прогрессивный дед!

– Ты в маразме, раз нанимаешь в помощники человека. Нам нельзя… сближаться…

– Как работа может вас сблизить? Ты помнишь, какой кофе нравился секретарю Киму? Или как звали сына бухгалтера Нама?

– Я и не пытался запомнить.

– Сколько дней ты спал в этом месяце? Два-три?

– Да спал я… Хорошо спал!

– В документации бардак! Тебе необходима помощница.

– У нас полно гоблинов на побегушках. Почему она?

– Девушка и Хён должны быть на виду. Мне так спокойнее.

– А мне нет!

Старик потеснил племянника и улыбнулся гостье:

– Со Минна, можешь называть меня дедушкой или дядей. Ты согласна с предложением? А если этот негодник снова нагрубит…

– Конечно, согласна! Спасибо огромное! – перебила Минна и низко поклонилась. – Обещаю усердно трудиться!

– Как же, – едва слышно промычал Юнхо и коснулся горячего лба. – Да они оба издеваются.

В холле стемнело, а на потолке закружилась воронка из грозовых туч, в клубах которых беззвучно сверкали молнии. Ли Кангиль взял руку Минны и накрыл ее ладонь своей.

– Заключим договор. Ты знаешь, какие последствия ждут, если раскроешь людям, кто мы?

– Нет.

– Твой род будет проклят, их начнут преследовать несчастья и бедность.

– Значит, кто-то из предков уже провинился.

Ли Кангиль рассмеялся и убрал руку – иероглиф на ладони Минны вспыхнул золотом и исчез.

– Это древнее корейское письмо?

– Китайское. Обозначает «печать». Я бы давно перешел на корейский, но Небеса диктуют правила. Вот что бывает, когда кто-то засиживается на должности. Никаких нововведений.

– А вы не боитесь, что они вас услышат?

– Ругайся, сколько влезет. Может, кто-то там пошевелится и изменит законы для менбусинов. Что-то я стал болтливым.

Юнхо хотел уцепиться за последние слова старика, но решил, что лучше обсудить этот вопрос наедине, тем более Ён Сихван заинтригованно склонился над ними. Все попрощались, и дракон перенес девушку обратно в съемную квартиру.

– Я так благодарна дяде Кангилю! – сказала она удаляющемуся голубому плащу. Юнхо облокотился на косяк балконной двери и пригрозил пальцем.

– Не вздумай называть его дядей или дедушкой.

Минна посмотрела на него с обидой и надула губы.

– А я могу заключить такую же сделку с тобой?

– Что ты хочешь?

– Мы почти коллеги. Пообещай не лгать, ненавижу это.

– Честность – одна из главных характеристик дракона.

– Как же ты ведешь защиту в суде?

– Отказываюсь защищать преступников.

– А мне кажется, ты просто боишься оступиться.

– Ты ставишь под сомнение мою порядочность? Ладно. – Юнхо разозлился и взял ее за руку. – Взамен отдай вещь.

– А дядя Кангиль ничего не попросил.

– Сделку, заключенную на предмет, нельзя расторгнуть. Звучит достаточно убедительно?

– Да, а какая вещь подойдет?

– Хоть ершик для чистки унитаза! Соображай скорее, я спешу на встречу с клиентом.

– Договорились, но…

Не успела Минна закончить фразу, как между их ладонями засиял зеленый огонек, и на лице Юнхо было написано: что-то пошло не так.

– Зачем ты сказала «договорились»? Теперь предмет нашей сделки – это… – Парень поджал губы и втянул воздух ноздрями, сжимая в руке ершик. – За что?

Минна каталась со смеху, а Юнхо по возвращении в дом Ли Кангиля определил ершик в уборную своего кабинета. Поскольку Хён, навещая брата, бесцеремонно вваливался туда справить нужду, предмет сделки сразу был замечен – на месте фирменной серебристой щетки торчала пластиковая зеленая.

– Ершик? – Хён похлопал в ладоши. – Ты меня превзошел!

– Замолчи, – едва сдерживал гнев Юнхо, подписывая бумаги за столом. – Я хотел поскорее отделаться от нее, но… Надо взять эмоции под контроль, иначе не смогу работать адвокатом.

– Да Минна тебя в два счета сделала!

– Знаю. Прекрати паясничать и смени пластинку.

– Много тебе известно о переулке Крысиный Хвост?

– Туда сползается вся грязь. Почему ты спрашиваешь?

– Минне показалось, будто ее однокурсник зашел в один из домов. Я запомнил номер – тридцать семь. Со слов призраков там проживает могущественный шаман Ким Хёну. Вот только внутри… было заведение.

– Многие шаманы прячут кабинеты в Карманах Пустоши, чтобы уйти от налоговой. Попасть к ним можно, лишь назвав пароль. Не верь на слово призракам, знаешь ведь их систему маркетинга.

– Я не об этом. Среди знакомых Минны есть…

– Хватит! – Юнхо ударил ручкой по столу. – Живи, как полагается челвоеку, и не втягивай себя в истории, связанные с Со Минной.

– Каким образом? Эта девушка часть нашей жизни. Вдруг некто околачивается возле нее, чтобы забрать мою жемчужину?

Документы о принятии Минны на работу подписали сразу как она ознакомилась с договором, в котором ощущалась вся юридическая подкованность Небесного мира.

«Драконы те еще скупердяи! Даже в закусочной оплатили испытательный срок! – кипятилась Минна, ставя подписи. – Если суммировать за пять лет, здесь не хватит на покрытие студенческого займа».

Не считая гибкого графика и лицезрения божественной красоты Ли Юнхо, плюсов было мало. И все же, это была первая работа по специальности, а это подразумевало, по меньшей мере, опыт и рекомендацию.

Юнхо все-таки принял во внимание слова Хёна, и с наступлением темноты они рыскали по злополучному переулку в поисках призраков, обнаружив их возле облупившегося красного здания с выжженным номером тридцать семь. Именно туда заходил предполагаемый знакомый Минны, но «застрявшие души» предупредили, что небожители – нежеланные гости в Крысином Хвосте. Вот почему Юнхо без дополнительных расспросов заключил, что за зеленой дверью скрывается дом шамана.