Молния среди леса - Константин Малахов

Разделение труда стандартное для нашей команды: доктор создает бомбу-вонючку, я ее бросаю в цель.

Техническая задача оказалась непростой. Вначале мы хотели сегодня же осуществить план, но создание вещества отняло много часов. Вначале Костомаров утвердил способ доставки раздражителя. Нужно было сделать так, чтобы Хуртинский не мог быстро избавиться от запаха, но при этом видел, что это, возможно, атака конкретно на него. Для этой цели хорошо подойдет труп птицы или белки. Неужели придется умертвить невинное создание? Доктор успокоил, сказав, что у него есть шкурка, которая подойдет еще лучше. После этого он углубился в производственную химию. В ход пошли все мыслимые и немыслимые ингредиенты: дохлая мышь из мышеловки, кусочки каких-то грибов, травы и Бог знает, что еще. Даже еще один авторский салат. Костомаров не просто смешал это все в одну массу, напротив – к каждому компоненту он подошел индивидуально. Прогревал, выпаривал, цедил. Итогом явился пузырёк с очень вонючей эссенцией.

– Вот наше изгоняющее средство, – инструктировал доктор. – Для максимального эффекта нужно разлить его на впитывающую поверхность, скажем на дерево. Если мы забросим туда пропитанную тряпку или что-то в таком роде, то господин Хуртинский сможет быстро найти и обезвредить источник.

Я взял пузырёк, покрутил его пальцами.

– А как мне попасть в дом, док? Дождаться, пока он уйдёт за водой?

– Вариант разумный, но кто знает, когда это произойдет. Для этого, тем более, придется круглосуточно следить за домом.

– Значит, нужно как-то выманить его на улицу, чтобы я зашел, вылил жидкость и вышел. Хуртинский зайдет, почувствует вонь, будет метаться в поисках ее источника. Не разгадав его, он разнервничается и выдаст путь к своим животным. Ну или средство общения. В общем, что-то интересное. Я надеюсь.

После моей первой фразы Костомаров задумался и забарабанил пальцами по столу. Генератор его идей, видимо, работал на полную.

– Причина должна быть естественной, – выдал он наконец. – Чтобы не спугнуть обратно внутрь дома. У меня в голове два варианта: стихийное бедствие и животные.

– Бедствие? Но какое бедствие может быть в безлюдном лесу, док?

– Например, падение дерева на крышу дома.

Я удивленно уставился на доктора. Вот уж не ожидал от него такого хода мыслей!

– Но в этом плане есть некоторые трудности. Первое: незаметно свалить дерево не так и просто. Топор или пилу Хуртинский может услышать, а делать дополнительную маскировку не в наших силах. Второе: это может нанести вред не только имуществу, но и здоровью человека. Мне кажется это недопустимым.

Мне также, что я подтвердил кивком.

– Значит, попробуем второй вариант – животные. Это не должна быть атака такого зверя, которого наш житель испугается. Нам нужно что-то раздражающее.

Он встал, доковылял до окна, где провёл не менее минуты. Кто-то ему там, за стеклом, видимо дал подсказку.

– Это могут быть птицы, – до обернулся ко мне.

Идея была следующей: приманить на дом Хуртинского как можно больше птиц, которые создадут шум, стуча по крыше и стенам. Местные птицы – далеко не городские голуби, готовые броситься на пригоршню хлебных крошек. Основной расчёт был на ворон. Да простят меня орнитологи, если я слишком обобщил местные виды птиц.

Химическая лаборатория дока могла произвести что угодно, в том числе и приманку для птиц. Костомаров, в отличии от меня, был хоть немного знаком с повадками местных пернатых, ему и карту в руки. Карты.

Поколдовав с ингредиентами, Корней Аристархович создал целую горку сыпучей смеси.

– Вот это вроде лакомства, как я надеюсь, – пояснил доктор. – Сделал из продуктов, потому что вороны скорее клюнут…надо же, каламбур получился. Вороны клюнут на такое угощение быстрее, чем просто на горсть зерна. А чтобы оно не рассыпалось, то мы применим еще кое-что.

Итак, все было готово. Эссенция в моем кармане, закрытая, как я наделся, очень хорошей пробкой. Приманка для птиц – в мешочке. Костомаров с биноклем– в кустах. Первый этап заключался в забрасывании этой самой приманки на дом Хуртинского. Не буду излишне драматизировать – он прошёл довольно легко. Я аккуратно подобрался к избе. Закинуть наверх корм было нетрудно, но ведь он может скатиться вниз и план потеряет эффективность. На этот случай Корней Аристархович снабдил меня самодельным клеем, сделанным из древесной смолы и экстрактов каких-то растений. Специально для операции он сделал его пожиже. Я достал емкость, выплеснул ее содержимое на крышу и воровато осмотрелся. Никого. Шагов тоже не слышно. В ход пошла приманка. С шорохом смесь опустилась на дерево. Вниз упало всего несколько крошек, все остальное не захотело расставаться с поверхностью. Радостный я поспешил в укрытие.

Время не шло, а ползло. Вороны каркали, перелетая с ветки на ветку. Может надо было их как-то сюда согнать? Но вот одна из них села на крышу и начала тщательно долбить ее клювом. Следом – еще две. Аппетитный для птиц стук клювов привлёк внимание стаи и, буквально через минуту, крыша задрожала от грохота пиршества.

Хозяин не заставил себя долго ждать. Владислав Георгиевич, с гримасой недовольства и злобы, вышел на улицу и задрал голову.

– Кыш! Кыш! – зашикал он на птиц, но эффекта это не возымело. Он пошел за угол избы. Тут я опомнился и припустил к открытой входной двери. Что там было внутри – даже не вспомню. Дрожащей рукой вытащил бутылочку. Чертова пробка не поддавалась и я пустил в ход зубы. Обоняние содрогнулось от ужасного запаха. Ливанув содержимое на стену, я опрометью выскочи на улицу и скрылся в зарослях.

Наша жертва психологической атаки справилась с воронами, либо те просто уже все доели и возвращался в дом. Оставалось только ждать.

А что, если Хуртинский откроет все окна и никуда не пойдет? А вдруг он вызывает вепря прямо из дома? Я вовсю потчевал себя разными мыслями, как ментальная трапеза прервалась скрипом двери. Злой, кашляющий Владислав Георгиевич вышел на улицу. Глаза его метали молнии, грудь вздымалась то ли от гнева, то ли от приятного воздуха. Так-так, что теперь, уважаемый и тайный наш мистер Икс? Мистер думал недолго: вернулся в избу залязгал каким-то металлом, заскрипел дверью или оконной рамой, снова вышел, заперев за собой дверь. Хуртинский настороженно осмотрелся и уверенно двинул куда-то в чащу.

– Док, попробуйте может что-то рассмотреть, если получится, а я за ним, -не оборачиваясь, я отдал Костомарову бинокль и не ожидая ответа погнался за Хуртинским. Второй раз за несколько дней, между прочим.

Слежка была захватывающей и трудной одновременно. Главная проблема – собственная неуверенность. Я прижимался к могучим стволам, пригибался к кустам и со стороны, как мне казалось, выгляжу нелепо. Не упоминая уже шорох листьев под ногами. Возможно, мне помогал затуманенный разум Хуртинского, притупивший на время его чувства. Или я уже немного заматерел в таких условиях. Ведь обычно это происходит за несколько дней, не так ли?