Так обожает ужасное чудовище... - Екатерина Юдина

собираясь уходить, ощутил нечто странное, но не обратил на это внимания. Мозги слишком плохо работали, чтобы он нормально воспринимал то, что чувствует.

А позже, столкнувшись в коридоре с некой девушкой, он вновь ощутил это, но уже теперь более отчетливо.

В тот момент, когда она врезалась в него, ему пришлось очень сильно опустить голову, чтобы посмотреть на нее, ведь эта девушка была слишком низкой.

И, скользнув по ней взглядом, первое, что пришло ему на ум – мелочь, полторашка, миллиметр от пола… Забавное существо. Маленькое, но колючее. Как крошечный, нелепый зверек.

Стоило Дагласу понять, что перед ним Силви Доми, как сознание пропитало отторжение и пренебрежение. Род Тейлор слишком давно враждовал с родом Леман. У них имелось слишком много конкурирующих отраслей бизнеса, из-за чего они столетиями являлись врагами. А теперь за многие ответвления были ответственные Даглас и Джереон и каждый из них в бизнесе пытался ударить сильнее – желательно вовсе убить.

Даглас терпеть не мог Лемана примерно так же как и раньше Эрин.

А эта полторашка являлась его невестой. Та, которая с самого рождения была предназначена ублюдочному Джереону. Скорее всего, подтесана под него.

С Джереоном у Тейлора были свои мужские и жестокие разборки. Разговаривать с женой врага даже как-то зашкварно. Никчемное занятие.

Но почему-то они сцепились. Возможно, потому что эта полторашка посмела потребовать у него извинений.

У нее огромные глаза. Почти на половину лица. Пухлые, но слишком невинные губы. Эта мелочь вообще выглядела, как прекрасный ангелок, спустившийся с небес, но вот на язык она была острой. Колючей. И смотрела на Дагласа с таким же пренебрежением, как и он на нее.

А еще она действительно была крошечной. Наступишь и не заметишь.

Чего нельзя было сказать про ее запах – его уж точно невозможно не заметишь.

От нее пахло… как от Эрин. Только сильнее. Куда мощнее. Тот запах, который пробирался в нутро и заставлял зверя опять пробуждаться.

Вообще этот запах был очень странным. В нем не было никакого оттенка, благодаря чему Даглас мог бы сказать, что от Эрин и от полторашки пахло одинаково. Просто он реагировал на их запахи. Причем, какого-то черта на мелочь сильнее.

Что он тогда ощутил? Злость. Ярость. Гнев.

Причем злился Даглас именно на себя. Его женщина в больнице. Без сознания и в крайне тяжелом состоянии. На грани смерти.

А он уже реагирует на другую. Что он за животное такое?

В том коридоре полторашка заставила Дагласа возненавидеть самого себя. Порвать собственное сознание в клочья, а потом долго сидеть около кровати Эрин и держать ее за руку. Пусть только она очнется. Ему другие не нужны. Только его женщина. Его жена. Его Эрин.

Хуже стало в чертовом лифте. Вообще нахождение в одном тесном помещение с женой Джереона такое себе занятие. И это, если не учитывать ее запах. С ним это вообще ад.

Но ему еще не хватало убегать от какой-то там мелочи. Поэтому Даглас зашел в лифт, о чем уже скоро пожалел. Эта чертова металлическая коробка застряла и свет погас.

Тейлор в жизни бывал в разных ситуациях и несмотря на взрывной характер, привык держать себя в руках. Но с полторашкой он так и не смог этого сделать. Сорвался.

Изначально, каждая секунда, проведенная с ней в темноте была подобна пытке. Чем больше он дышал этой девчонкой, тем хуже были его мысли. Грязнее, пошлее, страшнее. А сам Даглас превращался в животное, которое забывало о том, что вообще такое «соображать». Оно признавало лишь инстинкты, а они твердили лишь то, что нужно срочно взять эту девушку – невесту его врага.

А эта полторашка еще и огрызалась. Проклятье, Дагласа заводило даже это. Окончательно разрывало самоконтроль.

Момент срыва, во время которого он подхватил ее на руки, Даглас почувствовал то, что никогда не ощущал – просто касаться ее было лучше любого секса. Каково же трахать ее? Все это длилось лишь несколько секунд, а эта полторашка уже полностью завладела им. Он ей проиграл, но страшно это должно быть именно для нее. Мелочи стоило бояться того, что он собирался с ней сделать.

У него в голове не было мыслей. Лишь жажда и инстинкты.

Мысли появились позже – в тот момент, когда Мелочь исчезла. Будто бы прошла сквозь стену.

Изначально Тейлор не понял, что произошло. Полторашка просто взяла и испарилась.

Он даже прошел по лифту, но убедился лишь в том, что ее тут больше не было, а выйти Доми не могла.

Какого черта?

Закрыв глаза, Тейлор прислонился спиной к стене и скрестил руки на груди. Он не помнил, когда в последний раз спал и, судя по всему, его разум начинал мстить за подобное. Но это впервые в жизни Даглас был рад тому, что его сознание сломалось, ведь позже, спустя несколько часов, когда он хоть немного остыл, чувство ненависти к себе нахлынуло с новой волной.

Он вспомнил Эрин и то, что она в больнице. Хорошо, что ему лишь примерещилась Доми, но как Даглас вообще мог забыть о своей женщине? Пренебречь ею и ее состоянием? Когда она при смерти ловить фантазии о другой?

Он действительно животное.

Все следующие часы Даглас много думал. Находясь в этой чертовой коробке, как в своем заточении, он вспоминал Эрин. Ту, по которой начал сходить с ума. Та, которая уже теперь для него являлась всем.

Тут в лифте эта «воображаемая» полторашка немного напомнила ему Роро. Тем, как разговаривала и огрызалась. Возможно, его сломанный мозг знатно чудил, рисуя проекции Эрин на этой Мелочи. На самом деле она явно недалекая. Ей до Роро, как до луны.

Идиотская ситуация. Даглас ненавидел себя, но так же и Доми. За то, что не вовремя появилась в его жизни и сыграла на его поломанном сознании. Она ему толком ничего не сделала, но Даглас уже не мог терпеть само ее существование. Из-за этого решил, что будет держать эту Мелочь подальше от себя. В какой-то степени она стала для него даже куда более критичной, чем Леман.

На этом касательно Доми была поставлена точка и остаток того времени, которое Тейлор провел в лифте, думал об Эрин. О своей женщине. Поскольку связи не было и его телефон вовсе