Итальянец - Артуро Перес-Реверте
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ассан Писарро, рыжий помощник комиссара, тоже подпирает стену. Пиджак перекинут через плечо, веснушчатое лицо вспотело. Ассан молча стоит рядом с начальником. Оба смотрят на одного удаляющегося испанца: человек среднего роста, в светлом помятом костюме и холщовой панаме, который в этот момент минует таможенников и переходит границу.
– Есть новости? – спрашивает Кампелло.
Ассан вынимает из кармана носовой платок и вытирает лоб.
– Никаких. На выходе из порта он купил бутылку воды «Королева Анна» в лавке Хорхе Руссо, поговорил с каким-то своим знакомым перед Почтамтом и пришел сюда. Я не заметил ничего подозрительного.
– А что за знакомый?
– Служащий Королевской страховой компании. – Ассан достает листок бумаги и сверяется с записями. – Некто Питалуга.
Кампелло напрягает память.
– А ведь я его знаю, так?.. Мы его проверяли.
– И правда, шеф. Он в списке проверенных.
– На Почтамт заходил?
– Нет.
Они умолкают, продолжая рассматривать людей. Женщины тоже есть, но мало; почти все работают поварихами, уборщицами или прислугой в колонии. Мужчины обычно устраиваются работать в порту или в торговле.
– Есть еще кое-какие сведения с верфи, – замечает Ассан.
Кампелло смотрит на ограду, за которой исчез человек в светлом костюме.
– И что там?
– Работает хорошо, исполнительный и не замечен ни в чем предосудительном.
– Так, может, он чист?
– Ну вроде так, комиссар.
– Да не зови ты меня на улице комиссаром, чтоб тебя…
– Похоже, что да, шеф. И в самом деле чист… За две недели мы его ни разу не ущучили.
Кампелло задумчиво качает головой:
– Что ж, такое бывает.
– Так что, не трогать его?
– Не совсем – никогда не знаешь, как оно обернется. Положи бумаги в синюю папку, периодически будем их просматривать… Парень с Мейн-стрит тоже казался вполне невинным, а теперь он где?.. В Мавританском замке ждет суда и виселицы.
Они всё наблюдают за проходящими мимо испанцами. Иногда в глаза бросается знакомое лицо: человек, за которым Кампелло следил или планировал последить. Он знает: англичане для этого недостаточно тонкий народ. Они упрямы и примитивны, как по части подозрений, так и по методу сбора доказательств. Они не разбираются в местной психологии, а он, кого надо, чует за милю. Со всей их развернутой системой военной и гражданской безопасности любой гибралтарец им сто очков вперед даст в деле перемещения людей туда и обратно. У самого Кампелло имеется разветвленная сеть коллаборантов среди контрабандистов по ту и эту сторону решетки, и он собирает информацию со всех себе во благо. Никто из этих высокомерных англичан на такое не способен.
– Нападение вроде того, что позавчера ночью было, готовилось заранее, – отмечает Ассан. – Те водолазы шли к конкретному объекту, точно зная, чего им надо. И хотя мертвые не говорят – как ни прислушивайся, все равно ничего не услышишь, – тот, которого мы выловили, шел во внутреннюю акваторию порта. Они знали, какие корабли там стоят, и явились за ними.
Со стороны аэродрома доносится предупреждающий вой сирены, и через мгновение слышится гул моторов. Приземляется транспортный самолет. Приземление неточное, самолет выезжает за пределы короткой взлетной полосы, более широкую полосу в испанских территориальных водах еще не достроили. Сейчас не время для соблюдения дипломатических правил.
– Там наверняка есть люди, за которыми надлежит следить, в этом нет никакого сомнения, – говорит Кампелло, когда гул моторов стихает. – И если этот тип, который только что перешел на другую сторону, не один из них, значит будет другой.
Ассан кивает и вытирает гной со здорового глаза.
– Из портовых у нас трое подозреваемых. Если на этом мы ставим крест…
– Я не говорю, что ставим крест. Просто мы его пока отложим.
– Ладно, но иначе было бы четверо: трое из красного списка и один из синего. И все у нас на мушке. Ни один из них отлить не сможет без того, чтобы мы не услыхали его струю. Если кто-то попал под подозрение, рано или поздно он попадется весь.
– Этого мало… Надо, чтоб они попадались еще до того, как успеют натворить дел.
Подчиненный снова вытирает пот со лба.
– Это правда, что они похоронили итальянского водолаза в море?
– Со всеми почестями, – подтверждает Кампелло.
– Любят эти англичане спектакли устраивать, комиссар. Я хотел сказать, шеф.
– Да уж, они такие.
– Им это и правда нравится, да?.. Самые отъявленные козлы, каких только создал Господь, а уж как важничают.
– Так они сохраняют империю, Ассан. Применяя лицемерие, разные свинства и твердую руку.
– Это правда. Если бы не сеньор Черчилль, вся их империя полетела бы к чертям. Вовремя он появился, и мы, как говорится, с пустыми руками не ушли.
Кампелло не без сарказма вспоминает похороны итальянского водолаза. Это было сегодня утром, и Тодд, у которого, несомненно, есть склонность к театральности, пригласил его и Моксона наблюдать за этим зрелищем с мола: моторка с двумя матросами в форме, Тодд в форменной фуражке и с нашивками на плечах, мертвое тело с привязанным к ногам балластом и итальянский флаг, который черт его знает где откопали. Лодка отошла от берега, и на глубине они опустили тело в воду под пронзительную барабанную дробь, потом положили на воду венок, причем Тодд стоял по стойке смирно, держа руку под козырек. Честь, оказанная врагу, и все такое. Волынки не звучали по той простой причине, что волынок не нашлось. Душещипательно до тошноты.
– Тебе нравится быть британцем, Ассан?
– Ясное дело, шеф.
– Если отбросить выпендреж, свои преимущества есть, так?
– Да, и много.
– И еще больше, если ты полицейский.
– Тут уж по максимуму… У меня бабушка с дедушкой были евреи, тряпичники из Марокко, а я здесь, перед вами. Вы вот родились на Мальте, а теперь вы здесь. Представляете, что было бы
