Непарадные портреты - Александр Гамов

— А как же тебя не подозревать? То, что ты «склеил» обо мне в «Комсомолке», вот сто процентов одно и то же, что другие «клеят» сейчас.

— В смысле...

— Ты написал про вооруженных бородачей в камуфляже, которые цепью стояли на улице. Приснилось тебе, что ли? И еще: Рамзан молится Кремлю. Не по-нашему это. Я молюсь только Аллаху. А Кремлю я служу. Если взять первую чеченскую войну, которую когда-то остановили, и сегодняшнюю ситуацию... Теперь все по-другому. Мой отец сделал главное: сплотил чеченцев. Народ нам верит и войны не хочет. Значит, ее и не будет.

Во время нашего разговора Кадыров прошел в соседнюю комнату и принес большой портрет Путина, написанный маслом. Президент выглядел несколько необычно: в его лице явно улавливались кавказские черты, брови были темнее, чем у оригинала. Не хватало только папахи и усов.

— Ну как? — спросил Рамзан.

— Любопытно. А кто нарисовал?

— Я, — ответил он, немного смутившись.

— Писали с натуры?

— Нет, с фотографии. Я с детства люблю рисовать. У меня есть и мольберт, и кисть, и краски.

Художник признался, что в его коллекции — несколько портретов членов правительства Чечни. Но устраивать персональную выставку он пока не собирается.

— У меня работ не так много, — скромно заметил Рамзан.

«Комсомольская правда», 9 марта 2005 г.

* * *

...Был забавный случай, который Рамзан до сих пор не может вспоминать без слез.

Говорю ему как-то:

— У вас же в Аргуне конвейер запустили по выпуску «Жигулей»?

— Ну! — отвечает с гордостью. — Классные тачки!

— А почему же вы меня все время на иномарках-то возите?

Рамзан насупился и ничего не ответил. А мы как раз в «ночной футбол» собирались играть — поле прямо рядом с его домом в Центорое.

Поиграли. Часов в двенадцать собрались ехать на ужин в Гудермес. Я уже открыл дверцу кадыровского «Форда»... Смотрю, а Рамзан сидит за рулем голубых «Жигулей». Я еще обратил внимание, что машина была без номеров. Видно, пока мы в ночи гоняли по полю мяч, машину пригнали из Аргуна, прямо с завода.

На Кадырове была голубая спортивная форма, но с кожанным ремнем и кабурой. Он достал оттуда пистолет и положил его рядом с рычагом переключения скоростей.

— Этот автопробег, Гамов, я посвящаю тебе! — провозгласил Рамзан. — Аллах акбар!

Кадыров включил магнитофон — лихую чеченскую песню — и, пришпорив своего «автоскакуна», помчал меня в Гудермес. Машины кадыровской охраны отстали, и мы одни неслись по ночной дороге.

Я с ужасом посмотрел на спидометр: он показывал сто двадцать километров в час.

— А вот в этом месте я однажды перевернулся, ла-ла-ла! — напевая песню и жестикулируя на полном ходу, изображая танец «Лезгинку», резвился Рамзан. — Может, еще попробовать? Ха-ха-ха!

Я от страха закрыл глаза и от безысходности тоже стал «лезгинить». А что еще оставалось?

И тут на мое счастье аргунские «Жигули» зачихали и сбавили ход.

— Вот, блин! — закричал Рамзан с обидой в голосе. — Бензин забыли в бак налить! Стрелка на нуле...

До Гудермеса оставалось километров пять.

— Так давайте зальем, вон заправка! — сказал я, а мы как раз проезжали мимо АЗС.

— Денег нет, — обреченно вздохнул Рамзан и похлопал по пустым карманам спортивных штанов.

— Да я заплачу.

— Мы с гостей денег не берем.

«Жигули» перестали чихать и уже катились по инерции...

— Тогда давайте продадим ваш пистолет, — в шутку предложил я.

Кадыров шутку не понял и не принял.

— Я лучше пешком пойду, — хмуро сказал он.

Потом немного подумал, выключил музыку, наклонился к приборной доске и стал что-то шептать. Я с улыбкой наблюдал за Рамзаном.

И тут аргунские «Жигули» неожиданно завелись. И снова поехали! Скорость, правда, была небольшая, но на кадыровском шепоте, без бензина, мы благополучно добрались до места.

3. ...А еще он мечтает открыть зоопарк

— Рамзан хочет тебя к себе в гости.

— Зачем?

— Там узнаешь.

— Так ночь же!

— Днем некогда.

— А не опасно?

— Как знать, как знать...

— Шутишь?

Муслим Хучиев, помощник (в настоящее время мэр Грозного. — А.Г.) Рамзана Кадырова не меньше своего шефа любит «прикалываться» над заезжими журналистами. Дабы доказать, что ночное приглашение — не розыгрыш, передает мне трубку.

Голос Рамзана:

— Приезжай — не пожалеешь.

— О чем?

— Уже ни о чем.

Но я все же еду: по ночи, восемьдесят километров. Тем более что мне давно хочется посмотреть на знаменитых кадыровских кавказских овчарок.

...Уже и манты на столе остыли, а хозяина все нет. Наконец во дворе — лай собак. (Кстати, все четыре овчарки Рамзана — умные и смирные, прямо в хозяина!) И... странный рык. Выхожу.

— Съешь Гамова! Он пишет про меня неправильно. — У Рамзана на поводке — настоящий тигр! Точнее, тигренок, примерно трехмесячный. Но зубы!!!

— Рамзан, разве в Чечне завелись тигры?

— Только у меня. Уссурийский!

— Но откуда?

— Сам ко мне прибежал. Да не, не сам. Один богатый человек его получил в подарок. А потом ему страшно стало.

— Богатому человеку?

— Нет, тигру. Я и взял его под свою защиту.

— Но зачем?

— Как зачем? — удивляется Рамзан. — Вот вырастет, буду его на поводке по улице водить.

Я тут же представляю себе: Кадыров, прогуливающийся на пару с тигром. И без охраны!

— Ну шучу, шучу. — Рамзан, как мне кажется, переходит на серьезный тон. — Зоопарк вот хочу в Грозном открыть. Пусть детишки мирной республики смотрят на зверей, радуются. Как в Москве. Как думаешь, получится?

— Одного тигра, даже полосатого, маловато, — качаю я головой.

— Были еще волк с медвежонком, но я их пока отпустил в лес, — то ли в шутку, то ли всерьез говорит Рамзан. — А вот лев остался.

Кадыров посылает куда-то охранника, тот возвращается растерянный:

— Лев не идет.

— Жулик, а ну-ка приведи сюда Малыша! — приказывает Кадыров белой овчарке, а мне объясняет: — Они же друзья, вместе спят и едят.

Жулик, вильнув хвостом, уходит и возвращается... вместе со львенком.

— Ты только послушай, как он рычит! — говорит Рамзан и сам начинает рычать.

— Р-р-р! Мне его тоже подбросили. Сначала он был слабенький, а теперь — р-р-р. Давай попробуй тоже.

И мы с Рамзаном начинаем рычать вместе. Овчарки по команде Тарзана, любимого пса Рамзана, нам подвывают. А тигр и лев молча смотрят на нас зелеными глазами и прислушиваются, как по улицам мирного села Центороя носится «рычащее» эхо.

Ходики во дворе Рамзана показывают два часа ночи...

«Комсомольская правда», 16 января 2006 г.

4. «Я Политковскую не боялся»

— Не знаешь, зачем меня «Наши» (так называется молодежное патриотическое движение. — А.Г.) позвали? — спросил у меня однажды Рамзан. — На озеро Селигер?