Чего хотят вампиры - Елена Никитина

– Моя госпожа, леди Миразика из древнего рода Диберилонов, очень просит… если это не затруднит… э-э-э… дяденек вампиров… то есть наверное, какого-нибудь одного дяденьку вампира, посетить ее светлость в ее родовом замке для… э-э-э… для осчастливлиления… нет, для осчастливляния… опять не то… – Явно заученная, но совершенно не понимаемая речь давалась мальчугану с трудом, он даже лоб почесал для усиления работы мысли и с такой надеждой посмотрел в нашу сторону, что мне стало его жалко.

– Я тебя понял, – не стал издеваться над несчастным наш предводитель. – Мы нанесем визит «осчастливления», – кривая улыбка многозначительно зазмеилась по тонким аристократическим губам, – леди Миразике как-нибудь в следующий раз…

– Мирренис Стефианир… – робко подал голос один из клыкастых конвоиров, самый блондинистый, – это совсем недалеко, и я уже бывал в том замке, лет пятьсот назад, вернуться к утру не составит труда…

Стеф, не сводя с мальчишки пристального взгляда, равнодушно пожал плечами: мол, делай, что хочешь, но чтобы на рассвете был на месте. Сорванец заметно нервничал, а когда светловолосый любитель чужих родовых замков одним скользящим движением оказался в предельно допустимой близости от его худенькой шейки, умудрился с удивительной легкостью вынести ворота чуть ли не с петлями. И был таков. Лишь на пыльной дороге одиноко и совершенно неуместно осталась лежать розовая атласная лента.

– А что это было? – удивленно спросила я, ни к кому конкретно не обращаясь, но очень рассчитывая хоть на чей-нибудь ответ.

– Приглашение на ужин. – Блондин поднял ленту и, брезгливо отряхнув, осторожно к ней принюхался. В глазах загорелся огонек плохо скрываемого азарта, а следующая фраза заставила меня невольно поежиться: – Причем ужин исключительно для голодного вампира. Очень голодного вампира…

– Офонареть! – выдал потрясенный до глубины своей человеческой души Вадим и даже пустую сумку из рук выронил. – Чтобы человек добровольно пригласил домой самого настоящего упыря?! Эта леди, как ее там, не больная, случаем? – Муж для наглядности покрутил пальцем у виска. – Судя по титулу, дама должна быть знатная, а значит, образованная. Но, похоже, дура полная! Или извращенка какая-нибудь.

– Есть такая забавная категория людишек, которые свято верят, что укус истинного вампира приносит счастье, – скептически усмехнулся Стеф. Сам он, естественно, подобную ерунду всерьез не воспринимал, но и развеивать столь полезный для их кровожадной братии миф не собирался. – Иногда доходит до абсурда, когда бледная шээри почему-то с первого раза не чувствует себя «осчастливленной» и начинает преследовать уже по горло насытившегося вампира, требуя дополнительной порции «счастья» по второму, а то и по третьему кругу.

– Как можно верить в подобный бред?! – искренне не понимал дотошный ученый. – Это же уму непостижимо, типичные самоубийцы! Они храмы в вашу честь еще не сооружают, нет? Библию не сочинили? А жития самых кровавых упырей наизусть не заучивают?

Наследник клана Зварру обреченно закатил глаза.

– В вашем мире вообще принято поклоняться всяким непотребным чудовищам, вроде сатаны или макаронного монстра. И это при том, что их никто никогда не видел. Еще и вполне реальные жертвы приносятся, даже человеческие. Ты вот тоже веришь во всякую непотребную чепуху, адепт лабораторной религии…

– Но, но! Не тронь науку, это святое! – тут же набычился профессор Назаров. – Я верю в то, что можно увидеть, изучить и потрогать руками.

– Нас тоже можно увидеть и потрогать руками. – Стефианир расплылся в едкой улыбке. – Правда, всего один раз, да и то перед смертью. Ты – лишь досадное и потому временное исключение. Мы тоже тебя изучаем. По-своему.

Несколько вампиров показательно облизнулись, открыто демонстрируя область изучения иномирного мерзавца. Вадим, видя такое дело, порывисто подобрал валяющуюся у ног сумку и, буркнув что-то типа: «Мне не страшен серый волк», – поспешно рванул в дом.

Комнатушку на чердаке, любезно предоставленную в наше полное распоряжение, я бы осмелилась назвать разве что каморкой папы Карло. Размером она была примерно четыре на четыре метра, а вся обстановка состояла из двух грубо сколоченных одноместных кроватей, застеленных линялым, но вроде бы чистым бельем, стола у окна и кривоногой табуретки. По своим габаритам – типичная московская хрущевка, у нас в таких целыми семьями живут, а некоторые и аулами. Но как расположить в этой малогабаритке десять довольно крупных мужчин и одну мелкую женщину, в голове не укладывалось. Если только штабелями сложить. Слоя в два. Судя по выражению лица Вадима, он изучал «гостиничный номер экономкласса» с подобными мыслями. Только наш клыкастый аристократ не придал значения убогости обстановки и, небрежно бросив вещи на стол, распахнул окно. В комнату ворвался свежий вечерний ветерок, разгоняя духоту и затхлость давно не используемого помещения.

– М-да, на хоромы, конечно, не тянет, но все лучше, чем на голой земле спать, – высказался вечно всем недовольный ученый и прямо в одежде и обуви плюхнулся на ближайшую к нему кровать. – А то отморозишь себе что-нибудь жизненно важное, – и вольготно развалился, закинув руки за голову.

Старая мебель жалобно застонала под его семидесятикилограммовым весом, но выстояла. Я повторять сей подвиг со второй кроватью пока не спешила, несмотря на то что после долгой и непривычной верховой езды тело просто требовало принять горизонтальное положение.

– Все жизненно важное у тебя уже отморожено, – продолжая что-то высматривать в наступающих сумерках, рассеянно ответил Стефианир. Мне показалось, больше по привычке, чем по необходимости.

– Мирренис Стефианир Кронест… – заглянул в нашу аскетичную каморку один из вампиров и вопросительно изогнул бровь, молчаливо испрашивая у главного на что-то разрешения.

Предводитель нашего отряда медленно повернулся и молча кивнул. Довольная клыкастая физиономия моментально исчезла. «Ужинать пошли», – без каких бы то ни было негативных эмоций определила я. И еще более отстраненно подумала: «Интересно, и как у вампиров получается передвигаться настолько бесшумно? Здесь ступеньки, кажется, начинают скрипеть раньше, чем на них наступаешь».

– Светлана, забирай профессора и спускайся вниз, вас покормят, – последовало в мой адрес непререкаемое указание. Было такое впечатление, что Стеф пытается отослать всех куда-нибудь подальше да на подольше, чтобы остаться одному.

– А ты? – Я нерешительно топталась у порога, не торопясь выполнять сиятельное распоряжение. Есть хотелось гораздо меньше, чем знать, что его сейчас тревожит. А его что-то тревожит, я это чувствую.

– Не волнуйся, дорогая, – потянул меня за руку Вадим. – У него тут целая деревня еды, с голоду не помрет. А вот у меня от сухомятки скоро язва желудка разовьется. Пошли!

Я позволила мужу увлечь себя вниз по лестнице, но в последний момент не удержалась и резко обернулась. Стефианир продолжал стоять у окна и смотреть нам вслед. Постепенно сгущающиеся сумерки делали его силуэт смазанным и размытым на фоне еще светлого неба, но взгляд – напряженный, тяжелый, хищный – ощущался лазерным прицелом снайперской винтовки. Всего одно мгновение отделяло нас от плавного нажатия на курок…

– Свет, ты чего застряла? Пошли уже. – Нетерпеливый натуралист ждал меня внизу, раздраженно барабаня пальцами по перилам.

Я отвлеклась на него всего на миг, а когда снова обернулась к Стефианиру, того уже и след простыл. Лишь занавески слабо колыхались на ветру.

Ужин ковыряла без особого аппетита. Каша, щедро сдобренная маслом, ленивые голубцы, свежеиспеченный благоухающий хлеб и домашний сыр не вызвали у моего желудка должного энтузиазма. Милые и предусмотрительные хозяева всячески старались нам угодить, так и норовя закормить до смерти. Вадим не отказывался, уплетая уже третью порцию пшенки, а вот у меня кусок в горло не лез, ела больше на автомате, потому что понимала – надо, иначе ноги протяну. Организму требовались калории, и я методично их в себя засовывала. А мысленно… мысленно я бродила вместе с вампирами по деревне, жадно принюхиваясь к сумрачному звенящему воздуху и выискивая самый сладкий, самый восхитительный, самый притягательный запах в мире. Запах человеческой крови. Пожалуй, та девица, что шла за водой к колодцу, привлекала меня больше всего. Она довольно молодая и красивая, у нее нежная атласная кожа, под которой по сосудам струится наполненная силой жизни кровь, у нее…

Больше я не смогла проглотить ни кусочка. Запах и вид нормальной еды неожиданно вызвали стойкое отвращение, вплоть до приступа плохо контролируемой тошноты.

– Свет, что с тобой? – удивленно воззрился на меня Вадим, не переставая жевать. – Подавилась? Давай по спинке постучу. – И он приподнялся, чтобы привести свою спасительную угрозу в исполнение.